Полностью оригинальный абзац звучит так:

«Свержение Дауда и советское вторжение стали причиной рассеяния и без того малочисленной афганской высокообразованной и профессиональной элиты и семей, связанных с властью Захир-Шаха, приведя к разрушению остатков старого порядка. Афганские коммунисты пытались провести ряд социальных изменений, которые в иной обстановке могли бы выглядеть прогрессивными, вроде мер по продвижению светского образования или освобождения женщин, но руководители НДПА (Народно-демократической партии Афганистана), в основном вышедшие из городских районов, мало что понимали в сельских реалиях или в уважении деревенских традиций. Их неуклюжие попытки ниспровержения социального и политического уклада в зонах племен спровоцировали широкомасштабное восстание».

Можно было надеяться, что имеющаяся возможность критического исследования последствий того, что было названо неуместными попытками модернизации и вестернизации, могла помочь военным стратегам Соединенных Штатов прийти к иным решениям. Но взамен США и НАТО привели к власти прозападные правительства и практиковали в Афганистане программы социальной инженерии, которые, как и программы их советских двойников, «в иной обстановке могли бы выглядеть прогрессивными, вроде мер по продвижению светского образования или освобождения женщин». Соединенные Штаты и подконтрольное им выборное правительство в Кабуле, как и их советские предшественники, «мало что понимали в сельских реалиях или в уважении деревенских традиций. Их неуклюжие попытки ниспровержения социального и политического уклада в зонах племен спровоцировали широкомасштабное восстание».

Американских планировщиков не должно удивлять, что «демократические» структуры, сформированные и навязанные по рекомендациям о создании временного правительства в Афганистане после свержения талибов международной конференцией в Бонне, собравшейся в декабре 2001 года, в реальности так и не заработали. В отличие от Ирака, которому подобная модель была навязана после насильственного свержения иракского режима в 2003 году, в истории Афганистана нет периодов, когда центральное правительство удерживало существенную власть над всей территорией страны. Традиционная идентичность в Афганистане гораздо больше покоилась на семейной, деревенской, племенной, этнической, языковой и религиозной принадлежности — и властно-подчиненные отношения определялись этими же категориями. Не случайно одно из множества унизительных прозвищ проамериканского президента Хамида Карзая звучит как «мэр Кабула» — отражая тот факт, что его влияние ограничено пределами городской черты, и не более.

Повторим, что, тем не менее, этим исторически сложившимся реалиям не было придано значения. И речь не о том, что о них не было неизвестно. В том же докладе «Восстановление стабильного и политически умеренного государства в Афганистане», подготовленном в первые месяцы войны, аналитики признавали, что одной из характерных черт периодов стабильности в прошлом была сравнительная гармония между государством, чьи чиновники составляли аппарат центральных министерств правительства, администрациями провинций, вождями племен, мусульманскими духовными лицами и другими влиятельными фигурами, представлявшими местные центры власти за пределами столицы. Этим отношениям способствовало то, что центральное правительство, чьи полномочия были ограничены, предъявляло к ним сравнительно небольшие требования. С нарастанием реформ и ускорением экономического развития отношения между правительством страны и местными центрами силы становились все более неуправляемыми. Полный развал даже подобия действующих администраций, начавшийся с марксистского переворота в 1978 году, включая уничтожение центрального бюрократического аппарата и прекращение участия [Кабула] в делах провинций, делает очень затруднительным восстановление структуры действующей государственной власти» [CRS-RL31389].

* * *

Столь ожидаемые последствия немедленно стали реальностью. Навязанное центральное национальное правительство в реальности так и не заработало; игнорирование «социального и политического уклада в зоне племен», несомненно, «спровоцировало широкомасштабное восстание». Боевые действия, направленные на уничтожение выживших и не сбежавших в Пакистан боевиков «Аль-Каиды» и сокрушение движения «Талибан», быстро переросли в полномасштабные противоповстанческие операции.

Но ни те, ни другие усилия не увенчались успехом. При администрации Буша центральным пунктом заявлений о войне в Афганистане поначалу было обеспечение демократии, модернизации современности и прав женщин в стране, о которой большинству американцев практически ничего не было известно, за исключением того, что в 1980-х там велась опосредованная война между США и СССР и «Аль-Каида» нашла в ней прибежище в 1990-х, прежде чем напасть на Соединенные Штаты. Эти безрассудные претензии на демократию и все прочее так и не были реализованы. Вместо этого реальные результаты войны в Афганистане — за исключением подготовки почвы для главной войны, пришедшей на территорию Ирака, — свелись к убийствам всех, кого Соединенные Штаты считали «террористами». То, что многие убитые были вовсе не террористами (очень часто они были крестьянами, гостями на свадьбах, детьми), было менее важно, чем количество погибших, которых считали «плохими парнями». Но для продажи всей затеи требовалось сконструировать мифологию о том, что это военное отмщение Соединенных Штатов в действительности помогает народу Афганистана, делая его жизнь безопаснее, неся ему современную медицину, детское образование, освобождение женщин… Подробный список оправданий прилагается.

В реальности бездонная пропасть противоречий между ведущимися боевыми действиями и оказываемой гуманитарной помощью стала очевидной в первые недели и месяцы войны и не могла быть сглажена применением официальной противоповстанческой стратегии. Еще до американского вторжения Афганистан переживал гуманитарный кризис, вызванный 23-летней войной, отказом от помощи спонсоров времен холодной войны, оставивших ему только оружие, продолжительной гражданской войной, пятью годами жесткого правления талибов и международными санкциями. Исход беженцев начался еще до нападения Соединенных Штатов, а голод был повсеместным. В ожидании американских бомбардировок международные поставки продовольствия были остановлены, а организации по оказанию помощи вывели международный персонал из страны.

Вскоре после начала бомбардировок Афганистана 7 октября 2001 года Соединенные Штаты приступили к погрузке на самолеты распропагандированных экспериментальных индивидуальных продовольственных пакетов в ярко-желтой упаковке (гуманитарный суточный рацион, или ГСР, англ. — HDR), которые предполагалось сбрасывать с воздуха в отдаленных районах страны. По единодушному мнению экспертов в области разрешения гуманитарных кризисов, сбрасывание продовольствия с воздуха — затея и дорогостоящая, и трудная в материально-техническом отношении, часто не достигающая целевой группы населения и практически ничем не помогающая в решении даже самых неотложных проблем, связанных с последствиями фактического голода в большей части страны. Зато такие аьсции хорошо выглядят в репортажах Си-эн-эн — и, как хорошо известно военным, служат отличным способом рекламирования мнимого человеколюбия военных действий США и НАТО в Афганистане, тем самым «завоевывая мнения и выигрывая информационную войну». Проблема только в том, что в точно такой же ярко-желтый пластик упакованы поражающие элементы кассетных боеприпасов, которыми боевые американские самолеты засыпают Афганистан.