Когда существо подходит ближе, я сглатываю. Его клыки длиной с мое предплечье, а голова как половина моего тела.

– Рэн, – шепчу я.

Он делает еще один шаг вперед. Я заглядываю в его черные глаза и не вижу ничего знакомого.

Но я могу практически чувствовать Рэна.

Я медленно протягиваю руку вперед, словно чудовище – это собака, которой я хочу дать понюхать себя.

Я молюсь, чтобы Рэн не откусил мне руку по запястье.

Он склоняет голову, но не останавливается возле моей руки. Я замираю и перестаю дышать.

Морда чудища упирается мне в грудь. Рэн выдыхает теплый воздух мне в колени.

Я поднимаю руку и прижимаю ее к его щеке чуть пониже глаза. Моя вторая рука приподнимается, чтобы погладить под подбородком. Чешуя в этом месте похожа на шелк.

Рэн прижимается мордой ко мне и вздыхает. Я прислоняюсь к нему и делаю то же самое.

– Ах, Рэн, – говорю я и затем понимаю, что плачу.

Он здесь. Он никому не вредит.

Но он продолжает оставаться чудовищем.

Проклятие не снято.

Ах, Харпер.

Ты вернулась.

Пока я стою и разговариваю с ним, Рэн кажется настолько же безобидным, как и маленькая собачка.

Если к Рэну приближаются Грей или Джейк, он начинает трясти своей массивной шеей и визгливо кричать на них, и они сохраняют дистанцию, поэтому чудовище остается спокойным.

Монстр шлепается на землю, внимая моим уговорам, и я могу вытащить метательные ножи Грея из основания его крыла.

Мои пальцы трясутся из-за выброса адреналина, поэтому я задеваю чешуей чудовища кожу, но тем не менее у меня получается вынуть ножи. Кровь стекает вниз по телу монстра узенькими ручейками, но его это не беспокоит. Он слишком огромен, и поэтому, возможно, ножи были лишь источником раздражения, не более того.

Рэн поворачивает голову и снова прижимает морду к моему телу. Каждый раз, когда он так делает, меня накрывает волной грусти.

Он не хочет этого. Я не могу ничего исправить, и я не могу его убить. Не так.

Я поднимаю голову и обращаюсь к Грею:

– Что нам делать?

Стражник снова бледен. Он стоит недалеко от нас, прислонившись к своему коню. Я задаюсь вопросом, не разошлись ли швы командора.

– Никогда не видел, чтобы существо успокаивалось, – отвечает Грей. – Ни в этом сезоне, ни в каком-либо другом. – Он задумывается. – Мы не знаем, как долго это продлится.

– Ну мы же не можем сидеть в лесу вечно.

Мне страшно отойти от чудовища прямо сейчас, словно то, что удерживает его рядом со мной, – это своего рода заклинание, которое развеется, если меня не будет рядом.

– По правде говоря, миледи, я понятия не имею, что нам делать дальше, – вздыхает Грей и выпрямляется.

Как только командор делает шаг по направлению ко мне, Рэн поднимается с земли и поворачивается, чтобы встать к Грею лицом. Низкое рычание вырывается из горла чудища, заканчиваясь в визге, от которого волосы встают дыбом.

Лошади отскакивают назад, перебирая копытами и борясь с поводьями, которыми они привязаны к деревьям. Грей не отступает. Он поднимает руки вверх.

– Если хоть частица вашего разума все еще существует внутри этого создания, вы знаете, что я не причиню вам вреда.

Снова раздается низкое рычание, хотя и не такое громкое.

– Харпер только что вынула твои ножи из его крыла, – отзывается Джейк, стоящий рядом с лошадьми. – Тебе могут не поверить.

Грей не сводит взгляда с чудовища.

– У меня сотня швов, держащих мою грудь вместе, так что, возможно, мы квиты.

Рэн копает землю лапами, затем делает шаг назад.

Понятия не имею, это хороший знак или нет.

Издалека эхом разносится громкий звук, похожий на звук трубы, но ниже.

Голова Рэна дергается вверх и поворачивается в сторону звука.

– Что это за шум?

– Военные горны, – поясняет Грей. – Солдаты Силь Шеллоу наступают.

Мы не знаем, были ли все эвакуированы из замка. Мы остановили чудовище, но не людей Карис Люран.

Снова трубит горн.

– Нам нужно вернуться, – говорю я. – Мы должны все проверить. Как много времени у нас в запасе?

– Если мы поедем быстро, то, вероятно, сможем опередить их на полчаса. Отряды передвигаются не так быстро.

– А что нам делать с этим существом? – спрашивает Джейк.

– Я не знаю, – неуверенно отвечает Грей, и в его голосе звучит та печаль, которая возникает, когда Рэн прислоняет свою голову к моей груди. Командор смотрит на чудовище: – Желаете ли вы вернуться в Замок Железной розы? Хотите отправиться домой?

Рэн приседает и взмывает в воздух, подхватывая ветер крыльями и поднимаясь вверх, а затем поворачивая на запад. Чешуйки сверкают на солнце в сияющей гамме розового, голубого и зеленого. Издалека он удивителен, и только вблизи можно увидеть, насколько опасен.

– Поспешим, – говорит Грей, поворачиваясь к лошади и выдергивая поводья. – Если кто-то там остался, то они могут напасть на него.

Или Рэн может напасть на них.

Я не произношу это вслух, а просто хромаю через опушку, призывая Уилла свистом.

Мы скачем во весь опор и быстро преодолеваем расстояние. Рэн быстрее нас, но он следует с нами, залетая вперед, а затем возвращаясь, чтобы оставаться поблизости. Я не могу перестать беспокоиться о том, что это нежное проявление привязанности исчезнет по щелчку пальцев, и чудовище промчится мимо Замка Железной розы, чтобы отыскать людей, следующих в Лунную гавань к ожидающим их кораблям. Рэн достаточно огромен для того, чтобы с легкостью уничтожить корабли, поломав мачты и сорвав паруса. Благодаря способности летать Рэн может потопить все суда.

Мне нужно перестать мыслить в таком направлении. Особенно в тот момент, когда мы подъезжаем к замку, и Рэн мягко приземляется на землю, чтобы продолжить путь пешком. Очень трудно сдержать себя и не отпрыгнуть назад.

Монстр возвышается над нашими лошадьми. Уилл пытается встать на дыбы, но я крепко держу поводья. Рэн же идет рядом с нами как ни чем не бывало.