Русская Кавказская армия действовала сразу на трех театрах военных действий: Кавказском, Персидском (Иранском), Месопотамском (Иракском). Соответственно, согласно плану стратегического развертывания, русскому командованию было необходимо прикрыть все направления, чтобы не допустить прорыва фронта и вторжения противника на Кавказ. Было известно, что турецкое правительство рассчитывает привлечь к борьбе с Россией мусульманские народы Кавказа, а в перспективе и более отдаленных территорий Поволжья.

Вступая в войну против «неверных», турецкое военно-политическое руководство рассчитывало, прежде всего, вести военные действия против Российской империи. Об ударе англо-французских союзников по Дарданеллам никто не мог и подумать, а потому расквартированные в районе Черноморских Проливов 1-я и 2-я турецкие армии предназначались для отражения вероятного русского десанта против Босфора, а также для пополнения действовавшей на Кавказском фронте 3-й армии. Несмотря на то, что против русских должна была действовать лишь одна армия, именно 3-я турецкая армия являлась наиболее подготовленной, пополненной людьми и техникой, насыщенной кадровым составом. Именно сюда выехал военный министр, член правящего младотурецкого триумвирата Энвер-паша.

Соответственно, главной задачей русского командования являлось недопущение неприятельского присутствия на русской территории: в случае неравенства сил на пути вражеского наступления должна была встать бывшая турецкая крепость Карс, вошедшая в состав Российской империи после последней Русско-турецкой войны 1877 — 1878 гг. Впрочем, наиболее «горючий материал» мусульманского Кавказа, те люди, что могли стать потенциальными вожаками антироссийских восстаний и мятежей, были отправлены в Кавказскую Туземную («Дикую») дивизию, комплектовавшуюся на добровольческих началах. Сама же дивизия находилась на австро-германском фронте.

Положение несколько осложнялось тем обстоятельством, что часть русских сил, расположенных на Кавказе, с началом общей мобилизации 18 июля 1914 г., отправлялась против австро-германцев. Два армейских корпуса и пять казачьих дивизий — 71 батальон, 156,5 сотен и 35 батарей уходили на Запад. На Кавказе осталась лишь треть тех сил и средств, что состояли в Кавказском военном округе накануне войны. В сентябре на Кавказ прибыли две стрелковые бригады из Туркестана, однако и этого было недостаточно. Численность войск, подчиненных наместнику на Кавказе престарелому графу ген. И.И. Воронцову-Дашкову, сократилась, ввиду сосредоточения основной русской группировки на западной границе, а также вследствие обнаружившихся в июле колебаний турецкого правительства по поводу участия в военных действиях.

Тем не менее, командование Кавказской армии сразу же развернуло широкомасштабные организационные мероприятия, которые позволили бы увеличить численность войск на театре войны, так как сразу было понятно, что львиная доля людей будет поглощена австро-германским фронтом. Численность людей в первоочередных полках была увеличена на тысячу штыков, из кадров 21-й пехотной дивизии развертывалась второочередная 66-я пехотная дивизия. Кубанское казачье войско сформировало для Кавказа 2-ю и 3-ю кубанские пластунские бригады по шесть батальонов каждая. Кубанское и Терское войска дали конные полки 3-й очереди (2-я очередь казаков была отправлена на западную границу в качестве войсковой конницы). Данные мероприятия проводились в течение всей войны, что позволяло поддерживать количество и качество войск на высоком уровне, невзирая на неизбежное постепенное ухудшение качества пополнений. К началу вступления Турции в войну на стороне Центральных держав на Кавказе было развернуто 126 батальонов, 148 сотен, 326 орудий в поле и крепостных гарнизонах. На охране тыловых коммуникаций стояло еще 27 батальонов, 27 сотен и 24 орудия.

В начале войны русские войска на Кавказе, разбитые на несколько групп, развернулись следующим образом:

— 1-я группа: Сарыкамышский, Ольтинский, Кагызманский отряды (54 батальона, 56 сотен, 160 орудий) — Карсское направление. Здесь находились главные силы русской Кавказской армии, на которых и лежало выполнение основной задачи всей армии: коротким наступлением разбить турецкие войска близ государственной границы и не допустить вторжения врага в пределы Закавказья. В Ставке Верховного главнокомандования понимали, что незначительность сил и ограниченность средств Кавказской армии вынуждает ставить перед ней ограниченные задачи, впредь до улучшения ситуации на австро-германском фронте. Поэтому в начале военных действий Кавказской армии была поставлена задача ведения стратегической обороны. Помимо прочего, данное направление, с основной железной дорогой Александрополь — Карс — Сарыкамыш, — это «исторически главное операционное направление: здесь в предшествовавших кампаниях действовали главные силы русских и турок».

— 2-я группа: Эриванский, Макинский, Азербайджанский отряды (30 батальонов, 66 сотен, 74 орудия) — прикрытие левого фланга главной группировки, расположение в районе озер Ван и Урмия.

— 3-я группа: Рионский, Чорохский отряды (16,5 батальонов, 6 сотен, 32 орудия) — Батумское направление, прикрытие правого фланга главной группировки, оборона черноморского побережья.

— 4-я группа: Пограничный, Ардебильский, Казвинский отряды (4,5 батальона, 14 сотен, 4 орудия) — прикрытие участка государственной границы с Ираном.

— 5-я группа: армейский резерв в районе столицы русского Кавказа — Тифлисе (Тбилиси){382}.

Таким образом, согласно оперативному планированию, русским главнокомандованием предусматривалось ведение на Кавказе стратегической обороны, что было вызвано ослаблением частей Кавказской армии, ввиду отправки большей их части на западную границу. При этом оборона должна была быть как можно более активной, дабы сорвать вражеские планы нашествия на русский Кавказ еще на дальних подступах. Тем не менее качественный состав русских войск на Кавказе был очень высоким. П.Н. Шатилов вспоминал, что все войсковые части Кавказского военного округа «сроднились между собой в боях и экспедициях и, не зная поражений, были горды своим прошлым. В полках сыновья офицеров сменяли отцов. Целые поколения зачастую служили в одном и том же полку. Семейные традиции переплетались с войсковыми. Родные часто служили в соседних частях; дружба между ними шла и по родственной линии, и по боевым воспоминаниям. В Кавказской армии нельзя было увидеть той обособленности, какая замечалась в России между родами войск. Создавалось так называемое “куначество”»{383}.

Учитывая качественную подготовку войск, можно было действовать более активно, невзирая и на неравенство сил. Выполняя план командования, Сарыкамышская группа под командованием командира 1-го Кавказского корпуса ген. Г.Э. Берхмана уже 20 октября перешла государственную границу. В состав корпуса, помимо казачьей конницы, входили 20-я (Н.М. Истомин) и 39-я (В.В. Де-Витт) пехотные дивизии. Дело в том, что отмобилизование и русских и турецких войск на Кавказском театре военных действий произошло заблаговременно. Русские батальоны были отмобилизованы 18 июля, с объявлением общей мобилизации в Российской империи. Ясно, что она затронула все вооруженные силы страны, а уже тем более пограничные округа. Турция же объявила о всеобщей мобилизации 20 июля, одновременно заявив и о своем нейтралитете. Так что противники к началу официального объявления войны были уже полностью готовы противостоять друг другу.