– Мы еще увидимся, – бросает Кэл через плечо.

Мэйвен выходит из себя и бьет ладонями по подлокотникам кресла, а затем порывисто встает и удаляется. Плащ цвета воронова крыла струится за ним. Мэйвен похож на ребенка, закатившего истерику. Очень опасного ребенка.

Озерные королевы и пьемонтский принц следуют за ним почти неохотно. Кэл прав. Они бросят Мэйвена, если чаши весов поколеблются, если станет ясно, что он не сумеет выиграть войну. Но перейдут ли они на нашу сторону? Сомневаюсь. Они будут сидеть и ждать момента, чтобы нанести удар. Я почти завидую Алой гвардии и Монфору. Их союз, похоже, основан на подлинной верности и общей цели. Не то что у нас, Серебряных. Мы можем говорить о мире, но мир – не то, для чего мы созданы. Мы вечно сражаемся – в тронных залах, на поле боя и даже за столом во время семейного ужина. Таково наше проклятье.

Мне не терпится покинуть Молчаливый круг и снова вдохнуть воздух свободы. Я тащу Птолемуса за собой, к извилистой тропе, которая ведет к нашим самолетам. Я не отпущу от себя брата, раз уж генерал Фарли здесь. Она буквально не отстает от него. Крыса, которая преследует волка и ждет удобной возможности.

Как только мы выходим из сферы действия Молчаливого камня, я ощущаю прохладное облегчение – моя способность возвращается. Кусочки металла в украшениях, в волосах, на зубах, по всему телу привлекают к себе мое внимание. Я нащупываю медали на груди Мэйвена – и чувствую, что они удаляются. Он действительно уходит. Бежит с острова, как и мы.

Война еще далеко не закончена, и, если мои догадки верны, обе стороны пока что в равных условиях. Идеальный баланс. Так может тянуться годами. Я могу остаться незамужней, всего лишь принцессой, свободной от королевского поводка. «Надо съездить домой на пару недель и исчезнуть, когда вернется отец. Пусть сам улаживает свои дела. А мы с Элейн выберемся в какое-нибудь спокойное место…»

Я отвлекаюсь и едва замечаю воду, которая сочится под сапогами, пропитывая скудную почву.

И где-то на грани восприятия медали Мэйвена перестают двигаться.

– Толли, – шепотом говорю я, хватая брата за руку.

Его глаза расширяются, когда он смотрит на затопляемую землю.

Остальные тоже удивлены. Они поднимают ноги повыше и, шлепая по воде, собираются кучкой. Фарли и ее офицеры торопливо разбирают брошенное оружие – часть уже намокла. Они быстро занимают оборону, наводя автоматы на деревья и на виднеющийся вдалеке помост.

Мэра заслоняет Кэла. Он в ужасе смотрит вокруг, ошеломленный зрелищем воды, которая медленно поднимается. Одна рука у Мэры блещет искрами.

– Осторожно! – восклицаю я, волоча Толли за собой на сухой холмик. – Ты нас всех поджаришь.

Мэра холодно смотрит на меня.

– Только если захочу.

– Нимфы? – спрашивает Фарли, уперев приклад винтовки в плечо и не отводя глаз от прицела. – Я вижу с той стороны какое-то движение. Синие одежды, Стражи…

Она замолкает.

Я вынимаю нож из перевязи на груди Толли и вращаю его в ладони.

– И?

– Ничего такого, о чем стоит беспокоиться, – говорит Анабель небрежным тоном. – Ну что, вернемся к самолетам?

Я не единственная, кто смотрит на нее, разинув рот.

Фарли заговаривает первая, по-прежнему не опуская винтовки.

– Либо остров тонет, либо сейчас нас атакуют…

– Чушь, – фыркает Анабель. – Ничего подобного.

– Тогда что это? – выговаривает Кэл. – Что вы сделали?

Анабель уступает место Джулиану Джейкосу. На его губах играет тонкая бессмысленная улыбка.

– Мы положили конец этой истории, – говорит он.

Мэра первая обретает дар речи.

– Что…

Нечто вроде грохота обрушившейся волны раздается за деревьями, в стороне, противоположной пляжу. Фарли подскакивает и снова вскидывает винтовку, ее спутники шарахаются. Я лезу на песчаный холмик, отчаянно желая понять, что происходит.

Над травянистой равниной гремит ружейная стрельба. Мэра вздрагивает. Я стискиваю кулак, пересчитывая пули, которые мелькают на грани восприятия. Они летят в противоположных направлениях, один залп в ответ на другой.

– Они сражаются… с чем-то, – говорю я.

Кэл шлепает по воде; кулаки у него пылают.

– Мэйвен, – рычит он вполголоса.

Мэра по-прежнему заслоняет ему дорогу. Она пытается удержать Кэла, не ударив его током – и не сгорев. Анабель вовсе не движется.

Вода то отступает, то прибывает – кто-то управляет ею. С пригорка видно, как за деревьями мелькают яркие пятна. Синие доспехи, алое пламя, одеяния Стражей. Кто-то вопит – этот звук разносится эхом. В воздухе повисает туман, словно весь мир задернули серым занавесом.

Мои украшения превращаются в броню – сначала покрывают кисти и запястья, затем распространяются до плеч.

– Дай ружье, – приказываю я Фарли.

Даже не глядя на меня, она сплевывает наземь.

– Мне отсюда лучше видно, – рычу я.

Она еще крепче сжимает винтовку.

– Ага, так я тебе и дала хоть что-то…

– Это не просьба, – огрызаюсь я, щелкнув пальцами.

Оружие выскакивает из рук у Фарли и летит ко мне.

– Честное слово, дамы, незачем ссориться, – говорит Анабель, по-прежнему странно спокойная. – Посмотрите, все уже закончилось.

Она становится между нами и вытягивает сморщенный палец, указывая на линию деревьев.

Вода заливает остров, и вместе с ней к нам издалека приближаются фигуры – смутные тени в тумане. Первыми, впрочем, появляются трупы. Это Стражи. Их плащи распахнуты и мокры, масок нет, или они поломаны, и из-под них видны лица. Одних я узнаю, других нет. Расплывчатые силуэты становятся яснее. Тот, что впереди, поднимает руку, разгоняя туман. Превратившись в капли влаги, он обрушивается на нас внезапным ливнем. Теперь видно Сенру и Айрис – а за ними веером двигаются их собственные телохранители. Следом шагает Бракен, и его грудь блещет золотом, а фиолетовый плащ тащится по воде. Они идут как-то странно, заслоняя от наших глаз кучку собственных стражей в синей форме. И останавливаются на расстоянии десяти метров от нас, по лодыжку в воде. Мы в замешательстве смотрим на них. Даже премьер стоит, наморщив лоб.

Только Анабель и Джулиан сохраняют спокойствие.

– Пожалуйста, приготовь обмен, – бормочет Анабель, повернувшись и обращаясь к Джейкосу.

Лицо у того странно бледное, даже болезненное, однако он кивает в ответ на ее просьбу и уходит, взяв с собой двух стражей-Лероланов.

«Обмен», – сказала старая королева.

Я смотрю на Мэру. Она ловит мой взгляд и отворачивается; глаза у нее круглые от страха и недоумения.