В воротах, за опущенной решеткой стояла шеренга одетых в кольчуги воинов с длинными копьями наперевес – первый заслон на случай конной атаки, чуть дальше гарцевали на лошадях несколько рыцарей.

Как только мы пересекли ров, за нашей спиной опять заскрипело, захрипело – и мост начал подниматься. Разумно, теперь они могут ничего не опасаться, а вот мы в ловушке. И если граф Рексем не захочет нас выпустить, мы дружно сгнием в его подземельях. Как наши предки в гости ходили, уму непостижимо!

Некоторое время нас рассматривали, я подвел своего коня с сидевшей на нем принцессой поближе к строю пехотинцев.

– О! Ваше высочество! – услышали мы чей-то удивленный возглас.

Решетка поползла вверх, и мы наконец-то смогли войти в замок.

Одетый в сверкающие доспехи Рексем спешился и показал нам, невежам, как надо кланяться принцессе и как надлежит ее встречать. Впрочем, оттереть нас в сторонку мы его рыцарям не позволили – из того, что граф знает королевскую дочь в лицо, вовсе не следует, что она здесь в безопасности. Ну и отослать нас на кухню я не позволю, скорее уж мы тут устроим хорошую махаловку на мечах, сто лет вспоминать будут.

Порядочная толпа, состоящая из графа Рексема под ручку с принцессой, нас, нескольких его рыцарей, безуспешно пытающихся обогнать нашу компанию (сейчас тут дуэлей будет!..), простых солдат и многочисленной дворни потянулась в замок, под крышу.

В дверях большого зала дорогу нам преградил пышно одетый старик, сильно смахивающий на дворецкого с Ористано. Я инстинктивно затормозил – пожилой человек.

Наши видавшие виды куртки, скрывающие не чищенные после боя кольчуги, подверглись внимательному изучению. Я поежился.

– Как прикажете доложить? – поинтересовался старик.

Он и есть дворецкий, только тогда это как-то иначе называлось. Э-э-э, мажордом, вот как.

Алекс чуть оттолкнул меня плечом, я отодвинулся – Средние века интересуют его всерьез, может, он сочинит что-нибудь умное. Алекс сочинил. Он назвал дворецкому наши настоящие фамилии, приписав каждому из нас целую толпу знатных предков, а по белу свету мы скитаемся, потому как младшие сыновья. Имена Алекс энглизировал, так что я оказался сэром Генри (хорошо еще, что не Баскервилем), Лео – сэром Лайонелом, только Гвидо Алекс энглизировать не сумел. В рыцари у нас не посвящен оказался один только Тони – молод еще. Однако, учитывая, сколько подвигов совершил он за последние два дня, наш отряд надеется, что какой-нибудь владетельный сеньор, имеющий право посвящать в рыцари… и так далее. Разошелся наш болтун не на шутку. Я ткнул его кулаком в бок:

– Кончай, а то ужинать мы будем на рассвете.

Этот аргумент произвел впечатление на голодного Алекса, и он заткнулся.

Мажордом удовлетворенно кивнул и громовым голосом повторил всю ту ахинею, которую только что услышал. Самый великий подвиг за последние дни мы совершили прямо сейчас – не расхохотались.

Принцесса была приятно удивлена, что ее спасители оказались такими знатными господами. Надо полагать, теперь нам можно хамить принцессам.

Большой зал выглядел точно так, как положено выглядеть залу в средневековом замке: голый серый камень стен прикрывали кое-где шкуры (охотничьи трофеи), знамена, части доспехов и оружие (боевые трофеи). Пол засыпан соломой, впрочем, чистой. В огромном камине можно было бы зажарить быка на вертеле. Рядом возились, грызли кости и лениво грызлись между собой собаки, сильно смахивающие на ирландских волкодавов. Посередине зала стоял длинный, ничем не покрытый стол, в дальнем от входа конце на небольшом возвышении к нему был приставлен стол поменьше, который покрывала шитая золотом скатерть. За ужином я убедился, что Алекс знал, что делал, – только по великой знатности рода нас посадили за чистый господский стол, куда блюда прибывали в первую очередь, где имелись тарелки и где у окружающих были хоть какие-то манеры. Все равно манеры крестьян из Трехгорья казались мне более изящными.

Принцессу посадили на почетное место слева от хозяина дома, кажется, это место хозяйки, но граф оказался вдовцом. Мы с ним померялись взглядами, и я первый раз в жизни чуть не проиграл. У него был прямой, пронзительный взгляд, твердый подбородок и лицо профессионального воина, лет ему было около сорока, а двое его взрослых сыновей сидели рядом с нами на возвышении, от самого почетного места их, правда, оттерли – я самочинно устроился слева от принцессы. Ребята сели справа от графа, там, где им указал мажордом.

Граф Рексем был занят только принцессой. Королевская дочь своим хорошо поставленным хрустальным голосом жаловалась на пещерную тюрьму и на дурное питание. На нас она не жаловалась, только ахая повспоминала про бой с дракончиком, происходивший в ее присутствии. Мне пришлось оправдываться, что дракончик был маленький и никакой опасности для принцессы не представлял.

– Большого дракона мы убили накануне, – пояснил я.

– Мне не показалось, – с издевательской вежливостью заметила принцесса, – что вы сочли его неопасным, когда смели меня к стене. Впрочем, я вас прощаю.

– Благодарю вас, ваше высочество, – таким же тоном ответил я. – Приятно думать, что по прибытии в Кейстор мне отрубят голову только два, а не три раза.

Принцесса слегка покраснела и опустила глаза.

– Что это вы сделали? – удивился Рексем.

– Говорят, я был не слишком вежлив с дамой, – пояснил я.

– Вы накликаете беду на свою голову, сэр Генри, – заметил граф.

– Разве не из бед состоит вся жизнь странствующего рыцаря? – парировал я с усмешкой.

– А я до сих пор думал, что из подвигов, – ехидно заметил виконт.

– Дракон – это большое несчастье. Некромант, который его вырастил, тоже, – мягко заметил я.

– Для крестьян, – покривившись от презрения, парировал мой собеседник. Ну и дурак же он, а королевскую дочь кто украл?

Принцесса помрачнела. Граф бросил на сына грозный взгляд.

– Они не менее вас наделены бессмертной душой, – возразил я экзальтированным тоном фанатика-крестоносца. Со священником я бы не рискнул затеять теологический спор, а с этим полуграмотным бугаем…

Полуграмотный бугай заткнулся. Жаль, было бы смешно.

– Так кто же из вас убил дракона? – поинтересовался его младший брат.

Я воззрился на него с удивлением:

– Мы сделали это все вместе.

– Это недостойно рыцаря! – воскликнул виконт. Ну и придурок. Наступила напряженная тишина.

Я резко вонзил свой кинжал в стол в миллиметре от его ладони. Он отдернул руку.

– Ваш отец, – начал я тихо, угрожающим тоном, – оказал нам гостеприимство, за что я ему очень благодарен, – вежливый поклон в сторону графа. – И мне не хотелось бы убивать его сына. Но оскорблять себя я не позволю, – я сделал небольшую паузу. – Отчего же вы, такой храбрый рыцарь, не отправились спасать ее высочество самостоятельно? Только не говорите мне, что вы не знали. Знали!