просится. Только ребяты в рост пойдут — их родители подстрекают Расею побоку пустить. Через толику лет они в коллежах котелки разумом доверху заполнют — тут их капиталисты назад упускать не желают: дескать, такие умники нам самим позарез будут.

А уж эти примаки сразу капиталистам жалятся: пустите ко мне матушку-батюшку — как ветошь стареньки, буду здесь за имя ходить, в отхожее место водить, денюжки их тута мотать. «Ну давайте везите!» Сейчас папаши ихние налоги сокрытые под мышку зажмут — и бегом за море, покуда тут не отняли!

Потому вскорости никого из «новорусских» тут, видно, не останется. А придут замест их новые «новорусские». Вот тады и посмотрим.

Евгений Сагаловский

Бить или не бить

А. М.

Если вы себя внезапно ощутили микроскоп; которым беспрестанно заколачивают гвозди, не спешите сокрушаться о своей судьбе несчастной, не терзайте вашу душу — только хуже будет вам!

К ситуации печальной отнеситесь философски. Жизнь — паскуднейшая штука. Одного она возносит, а другого — опускает. Кто — парит под облаками, кто — скучает у параши… В общем, каждому свое.

Заглянуть бы в Книгу Судеб, так в глазах бы потемнело! Ведь сплошные опечатки! Виноватого не сыщешь! То ль редактор бестолковый, то ль наборщик невменяем. То ли гранки не читали, или был корректор пьян.

С этим все давно понятно. Что ж, теперь до самой смерти будем мучиться вопросом: «Бить или не бить?» Пожалуй, этот путь неконструктивен. Что годится датским принцам — россиянам не подходит.

Мы пойдем другим путем!

Суть экзистенциализма формулируется просто: «Но ведь жить-то как-то надо!». «Времена не выбирают». Если гербовой не дали — на простой писать придется. Если миром и не пахнет — а ля гер ком а ля гер!

Вам доступно в полной мере наслажденье битвой жизни. Вас не этому учили?.. Не смешите! Жизнь научит. Педагог она отменный! И примите во вниманье: эти мерзостные гвозди кто-то должен забивать!

Молотков же, как известно, перманентно не хватает. Ибо эти инструменты (сплошь ребята пробивные!) поменяли род занятий, перешли в иные сферы. Кто — в банкиры. кто — в бандиты, кто — в политики пошел.

Ну а что до микроскопов — их у нас переизбыток, и простых, и электронных, замечательно изящных, никому теперь не нужных. Их, таких прецизионных, сгоряча навыпускали на пять тысяч лет вперед.

Все понятно? Нет вопросов?.. Ergo, вывод однозначен…

А теперь в комок сожмитесь, соберитесь, сгруппируйтесь, напрягите вашу схему. Все оптические оси предварительно протрите спиртом (лучше коньяком). И лупите хладнокровно, без сомнений и рефлексий, резко, точно, аккуратно, чтобы пакостные гвозди знали, с кем имеют дело! Им на головы обрушьтесь всею мощью интеллекта! На лету ловите кайф!

И тогда сама Кувалда вас весьма зауважает и промолвит с одобреньем: «Кто бы только мог подумать! Ведь на вид совсем никчемный. С виду-то прибор прибором, а гляди: молотит славно. Словом, парень — молоток!»

Сергей Силин

Княжна

Казаки. Атаман, лодку заливает!

Разин. Все лишнее — за борт!

Казаки. Все, что могли, выкинули! Осталась княжна!

Разин. Княжна?.. Хм…

Княжна. Почему меня? Разве я не красива и не гожусь для вашего атамана?

Казаки. Ну не бочку же с вином нам выбрасывать!

Княжна. Выкиньте сундук с золотом!

Казаки. Это общак!

Княжна. Тогда сундук с серебром!

Казаки. Это наш заработок!

Княжна. Ну тогда мешок с жемчугами, ковры с утварью!

Казаки. Чтобы нас наши жены домой не пустили?!

Разин. А может, все-таки бочку с вином?

Казаки. Ты что, совсем сдурел, атаман!

Разин. И в самом деле, чего это я! Извини, княжна, придется тебя, больше нечего! (Поднимает княжну над водой.)

Княжна. Степушка, ты кого слушаешь? Они же спились все! Их кодировать надо!

Разин. Это ты в самую точку попала! Пить, казаки, меньше надо! (Опускает княжну в лодку.) Выкинем из каждого сундука понемногу и ковры тоже!

Казаки. Супротив народа идешь, Степан Тимофеевич! А зачем? Да в Воровском Городище на наши богатства сорок таких царевен купить можно! На кой ляд тебе эта султанка сдалась? Ее и ущипнуть не за что!

Разин. А ведь верно, пожалуй! (Поднимает княжну.)

Княжна. Да что они смыслят в мировых стандартах, буяны! Степушка, я ж тебя знаю, у тебя душа добрая, отзывчивая! Это они тебя подбили царскую казну грабить, они подговорили иранский флот потопить, моего отца дочери лишить! Но ты же не такой, как они, Степушка!

Разин. Да, я не такой! (Опускает княжну.)

Казаки. Мы с тобой одной крови, Степан! Бросай персиянку! Бросай!

Разин. И то правда, чужая ты нам. (Поднимает княжну.)

Княжна. Степан, ты что, националист? Персиянок топить!

Разин. Да, нехорошо получается по национальному признаку! (Опускает княжну.)

Казаки. Нас на бабу променял?! Где же верность твоя мужской дружбе, атаман?

Разин. Дело казаки говорят! Мужская дружба — святое! (Поднимает княжну.)

Княжна. Да они просто завидуют, что я не их полюбила, а тебя!

Разин. Точно, завидуют! И как это я сам не догадался? (Опускает княжну.)

Казаки. Атаман, кончай волынку тянуть! Не потопишь ее — утопим тебя!

Разин. Это они могут! (Поднимает княжну.)

Княжна. Да они же тебя на понт берут! У тебя два пистолета за поясом и кистень в кармане! Атаман ты или демократ? Они тобой, как шестеркой, вертят!

Разин. А вот это ты правильно заметила! (Опускает княжну, вытирает со лба пот.)

Казаки. Степан, она тебе зубы заговаривает, а ты и уши развесил! Это же цыганский гипноз! Внушение в бодрствующем состоянии! У ней бабка цыганкой