Он медленно опустил бокал. «Вы должны когда-нибудь познакомиться». Тогда почему она не предложила пообедать втроем у нее на кухне? Она могла не отменять свидания. Деловой разговор с Джереми мог состояться утром…

А что, если она не с Джереми? У Дэвида сжалось сердце. Но у нее нет другого мужчины! Они встречаются почти ежедневно, за исключением тех вечеров, когда Карла была уставшей. Тогда она звонила ему и говорила, какую телепередачу смотрит. Нет. У нее нет другого мужчины.

Внезапно перед его глазами появилась Хейди Ланц, входящая в «21». Красавица Хейди! Лесбиянка Хейди! Она только что прибыла в город!

Невероятно! Он налил себе еще спиртного. Поднял бокал, мысленно произнес тост. За Дэвида Милфорда! За круглого идиота! Влюбленного в пятидесятидвухлетнюю женщину, сделавшую себе подтяжку лица… которая скрывает от него свой телефон.

Но она была не просто женщиной. Она была Карлой! И сейчас она проводит (Время с Джереми Хаскинсом, а он, Дэвид, напившись, сочиняет бог знает что…

Проклятье! И надо же было ему увидеть сегодня Хейди Ланц в «21». Зачем только отец подбросил ему эту идею? Конечно, до него и прежде доходили слухи о Карле. Но тогда он считал, что многие европейские женщины имеют подобный опыт. Нет, Карла не способна по-настоящему любить женщину. Она так страстно отвечала на его ласки, льнула к нему… нет. Она сейчас с Джереми.

Дэвид почувствовал, что не может больше оставаться в квартире. Выскочив на улицу, зашагал по Парк-авеню. На воздухе голова прояснилась. Он свернул на Лексингтон-авеню. Дэвид знал, что идет к дому Карлы. Черт возьми, а почему бы и нет… почему бы и нет! Он может просто прийти к ней. Консьерж и лифтер решат, что его ждут. Он позвонит в дверь. Если там окажется Джереми и она рассердится, он, Дэвид, извинится и скажет, что у него день рождения. Да, это хорошее оправдание. Он объяснит, что должен был обязательно увидеть ее, хотя бы на мгновение. И затем, если она пригласит его, выпьет бокал в честь дня рождения и сразу же уйдет. Тогда, вернувшись домой, он сможет заснуть.

Дойдя до ее квартала, Дэвид потерял смелость. Он свернул на Первую авеню и зашел в бар. Выпил двойную порцию водки. Почувствовал себя лучше. Ему нечего бояться. Он представил себе, как все произойдет. Она, вероятно, посмеется, подумает, что он молод, очарователен и горяч. Дэвид зашагал по улице. Консьерж кивнул молодому человеку, и он взбодрился. Дэвид успокоился еще больше, когда лифтер, поднимая его на пятнадцатый этаж, заговорил с ним об очередной победе «Янки».

Дэвид пошел по коридору. Подождал, когда закроется дверь лифта. Остановился перед квартирой Карлы. Из нее не доносилось ни звука. Даже телевизор молчал. Дэвид заколебался. Еще не поздно повернуться и уйти; тогда она ничего не узнает. Он направился к лифту. Но что подумает лифтер? И консьерж? Им известно, что она дома.

Дэвид вернулся к ее двери и нажал кнопку. Он чувствовал, как сердце выпрыгивает из груди. Снова позвонил. Услышал шаги. Карла осторожно приоткрыла дверь, не снимая цепочки. Когда она увидела Дэвида, ее большие серые глаза потемнели от гнева.

— Что тебе надо? — сухо произнесла она.

Он не поверил в реальность происходящего. Карла, всегда распахивавшая перед ним дверь, смотрела на него через щель, точно на незнакомца.

— Сегодня мой день рождения.

Его голос прозвучал глухо, а не легкомысленно, раскованно, как он хотел.

— Уходи, — сказала она.

Он просунул ногу в щель.

— Сегодня мой день рождения. Я хотел только выпить один бокал с тобой… и Джереми.

— Я сказала тебе — уходи!

— Не уйду.

Дэвид попытался улыбнуться, но его охватил страх. Он растерялся. Она действительно сердится. Он не знал, как отступить, сохранив лицо. Он должен попасть в квартиру, объяснить Карле, что безумно любит ее… что не может жить так, не имея возможности позвонить ей.

— Если ты не уйдешь, я позову кого-нибудь на помощь, — сказала она.

Боже, он все испортил!

— Карла, прости меня. Я виноват…

Он отступил на шаг назад, и она тотчас захлопнула дверь перед его лицом.

Он стоял, не веря своим глазам. Карла так обошлась с ним! Стерва! Конечно, там не Джереми. Она, вероятно, с Хейди Ланц. Он снова позвонил. Ударил в дверь кулаком.

— Открой! — закричал Дэвид. — Открой и докажи, что у тебя твой старый менеджер. Открой, и я уйду. Докажи мне, что говоришь правду!

Он подождал несколько секунд. Услышал, как кто-то из соседей выглянул в коридор. Его лицо горело. Соседняя дверь наконец закрылась. Он снова нажал кнопку.

— Впусти меня, черт возьми… впусти меня. Он пнул дверь ногой. Вытащив спичку, воткнул ее в кнопку.

— Я буду стоять и ждать, — прокричал Дэвид. — Хоть всю ночь. Хочу увидеть, кто выйдет из квартиры.

Он еще раз сильно заехал в дверь ногой. Дэвид знал, что полностью потерял контроль над собой, но не мог остановиться. В коридоре открылось несколько дверей.

И тут он услышал, как открывается дверь лифта. Две пары крепких рук схватили Дэвида. Его старые улыбчивые друзья — консьерж, всегда охотно бравший чаевые, и лифтер, обсуждавший с ним победы «Янки», — принялись оттаскивать вырывающегося Дэвида от двери.

— Уберите руки, — закричал он. — Мисс Карла не слышит звонка. Она ждет меня!

— Успокойся, сынок, — сказал консьерж. — Она позвонила вниз и попросила нас увести тебя. Пожаловалась, что ты причиняешь беспокойство.

Дэвид был потрясен. Карла велела выгнать его прочь! Он посмотрел на мужчин, потом на дверь. В последний раз ударил ее ногой.

— Лесбиянка, — крикнул Дэвид. — Подлая лесбиянка. Я знаю, кто у тебя там — Хейди. Хейди Ланц! Хейди. Не Джереми. Хейди Ланц!

В коридоре стали открываться двери. Из них выглядывали удивленные люди. Жильцы, завидовавшие прежде молодому человеку, которого принимала их знаменитая соседка, теперь видели, как консьерж и лифтер волокут его по коридору к лифту. Он вырывался и кричал. Раздался треск — Дэвид понял, что это порвалась новая рубашка. Карла вышвырнула его вон! Это не может происходить на самом деле. Это кошмар.

В кабине лифта консьерж разжал пальцы, отпуская Дэвида.

— Послушай, сынок. Похоже, ты сегодня перебрал. Разреши мне посадить тебя в такси и отправить домой. Завтра будет новый день. Ты пришлешь ей цветы, и все забудется.

Дэвид вышел на улицу и остановился, стараясь не качаться.

— Не будет никакого завтра. И я не пришлю цветы этой стерве — лесбиянке. Не беспокойтесь насчет такси. Я не нуждаюсь в вашей помощи. Ноги моей здесь больше не будет.

Подняв голову, он посмотрел на окна пятнадцатого этажа.

— Ненавижу тебя, сука… — пробормотал Дэвид и, шатаясь из стороны в сторону, побрел по улице.

Карла, стоя у окна, провожала Дэвида взглядом, пока он не скрылся из виду. Потом она подошла к ванной и постучала в дверь. Ее лицо было бледным.