С тех самых пор он посвятил всего себя лечению, превратившись в нечто вроде «антивампира». Он поглощал ману из окружающего мира, преобразовывал ее в прану — настоящую бездну праны! — и переливал ее больным, раненым… даже мертвым. Никаких заклинаний, никакой магии — только бескрайнее море жизненной энергии.

Именно он, Торай Жизнь, в свое время был наставником юной Асмодеи Грозной. Но та проявила крайне слабый интерес к целительству, вместо этого не на шутку увлекшись вампиризмом.

Учитель был очень опечален таким ее выбором.

А теперь вот он сам утратил контроль. Впервые за последние пятьдесят… даже почти шестьдесят лет. Рассвирепел, вышел из себя — и до чего же страшен оказался тот изначальный Торай! Увидь он себя сейчас со стороны — ужаснулся бы.

Но со стороны он себя не видел. Торай разрывал куклусов голыми руками, швырял их, как резиновые мячики, выпивал из них самую жизнь одной только силой мысли. Лавина за лавиной нахлестывала на госпиталь — и все разбивались об эту обезумевшую, покрытую кровью фигуру, уже только отдаленно похожую на человека.

В Торая стреляли из сотен стволов, но он поглотил и продолжал поглощать такую бездну праны, что всякое ранение мгновенно закрывалось, ожоги рассеивались, конечности отрастали заново. Неуязвимое чудовище, энергетический вампир высочайшей категории сражался с целой армией — и пока что побеждал.

Но тут вдруг куклусы начали расступаться. В бескрайнем море пустоглазых солдат образовался широкий проход, а по нему прошествовал человек.

Очень необычный человек. С матово-белой кожей, копной красных волос и длинными когтями. Среди серокожих, покрытых язвами куклусов он выделялся сильнее, чем куриное яйцо среди перепелиных.

При виде Торая новоприбывший широко улыбнулся… демонстрируя длинные, игольной остроты клыки. Архидемон Гелал, владыка и покровитель Злыдней, признал своего меньшого сородича и заочно проникся к нему симпатией.

Это именно благодаря ему, Гелалу, колдуны-вампиры смогли выйти из подполья и занять достойное место в Серой Земле. А ведь еще каких-то полтора столетия назад, при Анторусе Исполине, их третировали и унижали, не считая за полноценных колдунов, называя полунежитью. Но все изменилось, когда сюда пришли Древние, и среди них — Акхкхару и Гелал, демоны-вампиры.

А вот у оборотней таких заступников не нашлось, и колдуны-оборотни до сих пор живут по принципу «не спрашивай, не говори».

— Как твое имя, дитя мое? — благодушно вопросил архидемон.

— Я не твое дитя, а ты не мой господин, — холодно ответил колдун. — Я человек, а не нежить. Меня никто не обращал, и в моих жилах течет живая кровь.

— Но разве ты не черпаешь силы из чужих жизней, как и все мы?

— Не черпаю. Я вообще вегетарианец.

— Да-да, понимаю, — улыбнулся Гелал. — Вынужденная мера. Укрощение внутренней твари. Мясо пробуждает скрывающуюся в твоей душе Тьму?

— Нет, мне просто вкус не нравится.

— И это я тоже могу понять. Что такое мясо, эта мертвая и кое-как обработанная плоть? Кровь — это энергия, кровь — это сама жизнь! Вкусивший однажды крови и той сладчайшей энергии жизни, что она несет, уже не найдет удовольствия ни в какой иной пище…

— Мне нравятся свежие огурцы, — пожал плечами Торай.

В этот раз Гелал не нашел что ответить. Его симпатия к меньшому сородичу куда-то улетучилась. Архидемон с грустью подумал, что не все вампиры в этом мире — его братья. Многие из них еще не познали истинного Пути. Жаль, но ничего не поделаешь.

Придется вкусить этого глупца.

Со стороны «Адмирал Кровь» напоминал гигантский фонтан. Один-единственный гидромант сотворил эту водяную феерию. Асанте Шторм стоял на мостике, едва не вросши ногами в багряные доски, и прыскал вверх тысячами струй. Самая обычная вода, но под немыслимым, чудовищным давлением. В таком виде эти струи могли резать камень и металл, точно лазерные лучи.

Резали они и Птиц Лэнга. Те сыпались с небес градом — иные на палубу, но большинство в море, где их тут же рвали в клочья водные утукку и гигантские кальмары Дагона. «Адмирал Кровь» они тоже атаковали непрестанно, но адамантиевое покрытие не поддавалось. Вот то, что было под ним… Асанте опасался, что спустя какое-то время его флагман может превратиться в металлическую скорлупу, полную древесной трухи. Ходить на таком корабле будет не слишком удобно.

С приближением к Дагону утукку становилось все меньше. На своей родине, в Глубинном Царстве, эти демоны тоже стараются держаться подальше от морских владык — Ктулху, Кутулу и, конечно, Дагона. Отцу Дагону служат не утукку, а дагониты, сильнейшие из которых называют себя Жрецами Глубин.

Но на Рари он их с собой не взял. В качестве боевых единиц дагониты, даже сильнейшие, не ахти как хороши. Чуть получше тех же эйстов. Они отличные слуги, жрецы, рабочие, морские пахари, но воевать… воевать отправьте кого-нибудь другого. Именно для того в свое время Дагон породил куклусов — чтобы уберечь от поля брани своих малых сородичей.

А сейчас он во множестве сотворил гигантских кальмаров. Взял за основу осьминога Лэнга, добавил немножко от таромейского спрута — и пожалуйста, вот вам новая форма жизни. Разве Творение — не основное поприще бога, хотя бы даже и Темного?

И эти кальмары, в отличие от утукку, только увеличивались в количестве. Чем ближе к Дагону, тем больше этих чудовищных головоногих. Хорошо, что Асанте отказался снабжать свои суда винтами, как ему советовали плонетские инженеры, — сейчас бы они уж давно заглохли, увязнув в студенистых тушах. Бесчисленные щупальца и без того изрядно тормозят «Адмирала Кровь», заставляя не плыть, а парить над водой. Вода за бортом превратилась в какой-то суп из морепродуктов.

— Этих тоже надо убрать, — коротко распорядился Креол. — Мешают.

— Я знал, что вы это прикажете, владыка, — осклабился Асанте. — Я уже кое-что приготовил.

Великий гидромант перевесился через леер, приложил ладони ко рту и гулко протрубил. Звук, изошедший из его горла, напоминал китовую песнь, только усиленную в десятки раз.

— Призыв Большой Рыбы!!! — громогласно воскликнул Асанте Шторм.

И океан вспучился. В сотнях мест разом из него высунулись горбатые спины и взметнулись сотни фонтанов. Целая стая кашалотов явилась на зов Асанте. Водная Дорога привела их сюда — межпространственный туннель, соединяющий моря, позволяющий в считаные минуты попасть на другой конец планеты. Коронное заклинание Асанте Шторма — его триумф, которое он создал еще пять лет назад, но окончательно доработал только в прошлом месяце.

Теперь настало время его применить!

— Я хотел доставить сюда океанических червей, владыка, но они не ходят большими косяками, — пояснил Асанте. — К тому же когда вы сражаетесь с кальмарами, лучший выбор — это кашалоты.

— Сойдет, — пожал плечами Креол.

Если до этого море напоминало рыбный суп, теперь оно стало томатным. Кашалоты рвали кальмаров страшными пастями, вгрызались в их мягкие туши. Кальмары оплетали кашалотов гигантскими щупальцами, вонзали в них страшные роговые клювы. Кашалоты старались решить дело одним укусом, разрубив кальмара надвое между мантией и клювом. Кальмары тянули щупальца к дыхалу кашалота — заткнув его, словно пробкой, они могли сразу торжествовать победу.