Гнедая преодолевала милю за милей ровным ходом. В полдень Алиенора со своим отрядом остановилась у дороги. На траве расстелили белую скатерть и разложили нехитрую снедь – хлеб и сушеное мясо, что запивали слегка подкисшим красным вином. Потом снова отправились в путь и ехали уже без остановок до темноты, когда Луара, по которой пошла рябь, стала похожа на темно-серый шелк. С севера подступали облака, начал моросить дождь. Алиенора накинула капюшон, но все равно с удовольствием вдыхала свежие ароматы зелени, разбуженные влагой. Дрозд заливался трелями, и ему вторили другие птицы, обозначая свои территории в темноте. Капли дождя становились тяжелее, покрывая реку мелкими ямочками.

– Прислушайтесь! – внезапно произнес Сальдебрейль.

Алиенора наклонила голову. Птичье пение превратилось в тревожные крики, когда из темноты выехали четверо. Судя по одежде, обычные люди, но кони под ними были отменные.

Охрана Алиеноры потянулась к мечам, а она приготовилась удирать. Тогда первый из всадников поднял руку и откинул капюшон, продемонстрировав взъерошенную шевелюру золотисто-каштановых волос.

– Мир всем вам. Не бойтесь, я здесь, чтобы помочь вам, – произнес он. – Меня зовут Амлен Фиц-Каунт, я сводный брат Генриха, герцога Нормандии и графа Анжу. Я пришел, чтобы благополучно провезти вас через территорию Блуа.

Алиенора уставилась на него, немало изумившись. Красивый юноша, похож на Генриха, хотя чуть светлее. Такой же решительный рот и расправленные плечи.

– Весьма похвально, – ответила она, – но почему я должна вам доверять?

Он развел руками:

– Нас всего четверо. Вряд ли мы представляем для вас угрозу, да и не в наших интересах завести вас в ловушку, расставленную Блуа. Я служу своему брату и верен ему. – Юноша спешился и отвесил низкий поклон, хотя на колено становиться не стал. – В Блуа устраивают прием в честь вашего приезда, но, подозреваю, вы не пожелаете почтить его своим присутствием. Кроме того, они выслали за вами поисковые отряды, и мимо них вы не пройдете. Их цель – силой захватить вас и выдать за графа Тибо этой же ночью.

Алиенора не усомнилась в его сведениях, но все еще опасалась ему доверять.

– Что вы собираетесь делать? Повезти нас другой дорогой в темноте? – Она махнула в сторону его людей. – Вы плохо оснащены для боя.

– Мы поедем не по дороге, – быстро ответил Амлен, – а по реке до Тура. Я договорился с парой владельцев барж принять на борт людей, но они не знают, кого именно. Вы должны переодеться, мадам, или держаться в задних рядах. И лучше, если они не узнают в вас королеву Франции. – Он начал озираться. – Нам следует поторопиться.

– Что будет с лошадьми?

– Несколько верных людей отведут их в Тур другим маршрутом и встретят вас там.

– Вы имеете в виду, что нужно разделить отряд? – Сальдебрейль покачал головой.

– Так будет лучше всего, – кивнув, подтвердил Амлен.

Алиенора посмотрела на четырех всадников. Инстинкт ей подсказывал довериться Амлену, поскольку он ничего не выиграл бы, а потерял все, если бы выдал ее Блуа. Приняв решение, она повернулась к Сальдебрейлю:

– Одолжите мне тунику и запасной налатник.

Сальдебрейль выгнул темные брови.

– А что, если это ловушка? – пробормотал он.

Она покачала головой:

– Сводный брат Генриха Анжуйского не станет затевать нечестную игру – это не в его интересах. Он рожден вне брака, а потому не имеет ни связей, ни ресурсов продолжать войну, которую бы затеял. Забирайте бульшую часть отряда, она послужит приманкой. Если Тибо намерен выследить нас, то пусть преследует ваш отряд, а не меня.

Все еще терзаемый сомнениями, Сальдебрейль тем не менее потянулся к седельному мешку и достал оттуда одежду.

Алиенора спешилась. Свита выстроилась в круг спинами к ней, она сняла платье и с помощью Амарии переоделась в тунику и накидку-налатник. Свободная накидка скрывала фигуру. Кожаный ремень с ножом в ножнах, короткий серый плащ с отдельным шерстяным капюшоном, что прятал волосы и лицо, завершили маскарад. Она сняла кольца и спрятала в кисет у пояса, потом нагнулась, чтобы измазать руки грязью. Ее платье набили тряпками и насадили на древко копья. Алиенора поморщилась.

– Издалека сойдет, но если кто присмотрится поближе, то вряд ли обманется, – сказала она.

– А нам только и нужно что расстояние да темнота, – отозвался Амлен.

Основная часть ее отряда вместе с придворными дамами готовилась к отъезду под предводительством Сальдебрейля. Тот по-прежнему был недоволен, но прикусил язык. Он оставался рядом с Алиенорой, пока Амлен вел их по грязной тропинке к берегу реки, где стояли на якоре две баржи в ожидании пассажиров. Поскольку это сразу бросилось бы в глаза, Алиенора тоже приняла участие в погрузке, все время отворачиваясь от капитана и скрывая лицо под капюшоном. Она слышала, как Амлен тихо переговорил с владельцами барж, намекая, что это секретная миссия от имени короля, а потом донесся звон монет, когда серебро перешло из одних рук в другие.

Алиенора устроилась на мешках шерсти, подтянув колени к подбородку и завернувшись в плащ. Команда взялась за весла и вывела баржу в канал. Сальдебрейль с большей частью отряда поехал в другую сторону, уводя за собой освободившихся лошадей и придворных дам в качестве приманки. Женщина пригнула голову к коленям и попыталась прогнать страх. Рядом на гору мешков уселся Амлен Фиц-Каунт и громко выдохнул.

– Я доставлю вас благополучно до самой границы, мадам, – сказал он очень тихо, повернув лицо к ней, чтобы больше никто не услышал. – Мой брат высоко вас ценит.

– Ваш брат высоко ценит Аквитанию, – резко парировала Алиенора, но потом смягчилась. – Он, наверное, так же высоко ценит вас, раз дал такое поручение.

Амлен пожал широкими плечами:

– Мы не питаем друг к другу любви, но оба мыслим практически. Он знает, что может рассчитывать на мое умение, а я знаю, что из трех законных сыновей моего отца он единственный, за кем я могу пойти.

– Почему так?

– Потому что он видит горизонт, тогда как остальные видят не дальше собственного носа. Я тоже вижу горизонт, и если останусь верен Генриху, то обеспечу себе надежное будущее.

– По крайней мере, вы честны, – пробормотала Алиенора.

– Ничего другого сыну-бастарду не остается, – ответил Амлен с кривой усмешкой.

Команда натянула большой холщовый парус, ветер дул попутный, и неуклюжие баржи двинулись живее, оставляя за собой серебристую рябь.

Через несколько минут со стороны берега до них донеслись крики, топот копыт и звон сбруи. Алиенора прижалась к борту, натянув капюшон, сердце ее громко стучало, но всадники не обратили никакого внимания на баржи и промчались мимо, размахивая фонарями.

– Они преследуют ваш отряд, – предостерег Амлен. – Но взглянуть на реку не догадываются. Даже если поймут, что случилось, мы уже будем далеко.