— Ну что они там? — спросил водитель.

Это был Гарри. Болден узнал того подтянутого человека с проседью в волосах, который пришел ему на помощь на Юнион-сквер.

— Вроде никто не шевелится, — ответил Уолтер, сидевший на откидном сиденье.

Он был ростом пониже и поплотнее и, судя по всему, давно не мылся и не брился. Уолтер внимательно изучал какой-то прямоугольный прибор, похожий на карманный компьютер. На экране ярко светился план местности, и треугольник из точек, расположенный с краю, оставался неподвижен.

— Спутниковое отслеживающее устройство, — пояснил он. — Вы знакомы с системой «Лоджек»? Этот прибор работает по тому же принципу. Только отслеживает не машины, а людей. Видать, все другие громилы отправились домой вздремнуть.

— У них передатчики? — спросила Дженни.

— Нет, имплантированы чипы, — ответил Гарри. — Ничего удивительного. В армии уже давно применяется такая технология. Кстати, единственный способ, как в Афганистане найти наших спецназовцев из «Дельты». — Он бросил взгляд через плечо. — Ну как ты, парень? Думаешь, продержишься до больницы? Надо, чтобы тебя доктор осмотрел.

— Никакой больницы, — сказала Бобби Стиллман. — Во всяком случае, не сейчас. Не забывайте, Томас в розыске как убийца. Или, по-вашему, человек, обратившийся в приемный покой с вырезанным на груди крестом, не вызовет никаких вопросов? — Она наклонилась вперед и похлопала Гарри по плечу. — Доберемся до столицы, остановись у ночного супермаркета. Возьмем аэрозоль лидокаина, мазь с антибиотиком и бинты. Пока этого должно хватить.

Болден плотнее завернулся в одеяло. Он не мог отвести взгляд от Бобби Стиллман: все старался найти хоть какое-то сходство между ней и собой, хоть какую-то малость, которая докажет, что она его мать. Что-то еще, кроме документа об «изменении имени и фамилии» из конторы чиновника в Олбани, найденного Марти Кравицом, где черным по белому написано, что Джон Джозеф Стиллман теперь будет зваться Томасом Франклином Болденом.

— Сомневаешься, что ты правда мой сын? — спросила Бобби Стиллман, заметив его пристальный взгляд. — Пластическая операция — нос, щеки. Волосы покрасила. Я бы сильно удивилась, если б ты узнал меня через четверть века, даже если б моя внешность осталась прежней.

— Ты была там, — хрипло прошептал он, — вчера вечером я тебя видел.

— На приеме? — спросила Дженни, переводя взгляд с матери на сына.

— Она следила с улицы.

— Да, я была там, — ответила Бобби Стиллман.

— И давно ты следишь за мной?

— Всю твою жизнь.

Болден задумался над ее словами.

— Я никогда тебе не звонил, — заметил он.

— Ты — нет.

— О чем вы говорите? — спросила Дженни.

— Именно эти звонки убедили их, что я опасен, — медленно объяснил Болден. — Гилфойл получил четыре показателя, остальные три можно было списать на бизнес. Но телефонные звонки все перевесили. Три вечера подряд кто-то звонил Бобби домой из моей квартиры. Но на прошлой неделе я был в Милуоки, поэтому звонить не мог. — Он посмотрел на Бобби Стиллман. — Ты хотела, чтобы они это обнаружили?

Она кивнула. В зеркало заднего вида Болден заметил, как заулыбался Уолтер. Его рук дело. «Джефферсон партнерс» могла влезть в его банковские счета. А Уолтер влез в записи телефонных разговоров. Здорово мы блюдем неприкосновенность частной жизни!

— А почему ты их просто не взорвала? — спросил он.

— Понимаешь, для нас было важно попасть внутрь «Джефферсон партнерс». Мы пытались много раз, но ничего не получилось. Слишком хорошая охрана.

— А нельзя было меня попросить?

— Как ты себе это представляешь? «Привет, я твоя мама. Извини, что меня не было двадцать пять лет. Теперь я вернулась и хочу тебя огорчить. Ты ведешь бизнес с мошенником мирового класса, убийцей и негодяем, угрожающим всей стране. И вот я хочу попросить тебя, чтобы ты поставил под удар свою карьеру и все, что заработал, и помог мне его уничтожить». — Бобби Стиллман посмотрела сыну прямо в глаза. — Вряд ли это сработало бы. Нет, Томас, мы должны были показать тебе, на что они способны. Чтобы ты сам это прочувствовал.

— И чего вы ожидали?

— Мы знали, что Джаклин нанесет удар первым. Не Гилфойл обнаружил те показатели. Это сделал «Цербер». Так они называют свой всезнающий и всевидящий мегакомпьютер. Какую компанию ты собирался продать «Джефферсон партнерс»? «Трендрайт». Да, так вот он то же самое, что «Трендрайт» на стероидах. Как бы то ни было, «Цербер» тебя вычислил. Мы предполагали, что они тебя допросят, ну, может, искусственно создадут какие-нибудь проблемы на работе. Будут действовать осторожно — только чтобы ты понял, что они вмешались в твою личную жизнь.

— А потом?

— Потом мы собирались связаться с тобой и рассказать, что это на самом деле значит. Направить тебя. Собственно, тебе и надо-то было просто оставаться самим собой. Ты бы сразу отреагировал.

Болден с укоризной посмотрел на нее в упор:

— По-моему, моей реакции оказалось недостаточно.

— Я… не… — Слова уже были готовы сорваться с ее губ, но она не произнесла их.

— Что? — спросил Болден. — Не ожидала, что они зайдут так далеко? Ты сама сказала: «чтобы я прочувствовал». Знаешь что? Я прочувствовал.

— Я не предполагала, что они способны на такое. Я…

— Ты отлично знала, на что они способны. На это или что-нибудь подобное.

Бобби Стиллман проглотила подступивший к горлу ком. Ее лицо застыло.

— Нет, на этот раз все получилось по-другому. Они зашли дальше обычного. Слишком далеко.

— Это из-за «Короны», — сказала Дженни. — Я прочитала о ней в протоколах.

— Каких протоколах? — спросила Бобби Стиллман.

— Протоколах клуба, — ответила Дженни. — Я нашла их наверху в доме Джаклина. Клуб патриотов — так они себя называют. Фон Аркс из ФБР, Эдвард Логсдон, Джаклин, Гордон Рэмзер, Чарльз Коннолли и Микки Шифф. Они собираются что-то сделать с сенатором Маккой. Она отказалась вступить в их группу. И президент Рэмзер взялся поговорить с ней в последний раз и попробовать ее убедить. Об этом он должен отчитаться на следующем заседании.

— Они собираются убить ее, — произнесла Бобби Стиллман. — Сегодня утром. Во время инаугурации.

— Ты тоже знаешь об этом? — спросил Болден.

Его мать кивнула:

— Мы выбили эту информацию из сканлоновца, которого захватили на Юнион-сквер. Это хорошо. Плохо то, что он не знает, когда точно и каким образом. Только где.

Корона. Бобби Стиллман. Болден приложил руку ко лбу. Теперь все сходилось.

— Вы сообщили в полицию или Секретную службу? — спросила Дженни.

Бобби Стиллман нахмурилась: