Нырнув поглубже, она поплыла по течению от входа в грот. Плавала она отлично, а страх придал дополнительные силы, и она погружалась все глубже, пока не коснулась руками дна протоки, на глубине метров пять. Вода вокруг была чернильно-черная, и она решила плыть по воле волн, чтобы ее вынесло наружу.

Сделав гребков десять, она плавно продвигалась вперед. Когда почувствовала, что дыхание кончается, начала медленно подниматься вверх, уверенная, что уплыла от бандитов на достаточное расстояние. Легкие уже начинали болеть, и она выставила вперед кулак, всплывая на поверхность, как это делают аквалангисты. Проплыла метра три, и тут ее кулак уперся в скалу. Ей стало не по себе, когда она ощупала ладонями твердую поверхность. Медленно подведя лицо к руке, коснулась скулой камня. В лицо ей било течение.

Бешено колотящееся сердце едва не замерло, когда она осознала, что попала в подводный тоннель, где нет воздуха.

«Узи» в руках Заккара загрохотал сразу же, как Саммер нырнула в воду. Но он целился в галеру и нашпиговал деревянный борт свинцом через секунду после того, как Питт укрылся за ним. Быстро перебравшись на полметра в сторону, Питт схватил деревянный круглый щит, лежавший поблизости, и, приподнявшись, швырнул его в Заккара, как диск для фрисби, чтобы отвлечь того от Саммер. Сделав шаг в сторону и увернувшись от летящего щита, Заккар снова дал короткую очередь, едва не пригвоздив Питта к противоположному борту.

Пока Питт стоял выше борта, он увидел, что Саммер нырнула, слышал плеск воды. Больше вода не плескалась, и бандиты не стали тратить время, стреляя по ней. Значит, дочь сможет уплыть и оказаться в безопасности.

Баннистер тоже показал себя экспертом по части уклонения от пуль. В суматохе, пока бандиты стреляли по Питту, он переполз за камни и укрылся от арабов. Он то терял сознание, то приходил в себя. Но арабы и не обращали на него особого внимания. Сейчас их вело желание отомстить за смерть товарища.

— Залезай на корму! — крикнул Заккар напарнику, глянув на убитого. — А я пойду спереди.

Забрав у погибшего фонарик, араб двинулся к носу галеры, настороженно глядя в сторону борта, за которым прятался Питт.

Питт не видел, чтобы в пещеру входили другие люди с оружием, кроме этих троих, и надеялся, что никто не придет им на подмогу. Он понятия не имел, зачем они здесь, но их готовность убивать была очевидна. Значит, ему придется биться с ними до последнего.

В полумраке он оглядел верхнюю палубу галеры и заметил трапы, ведущие на гребную палубу. Пробравшись к кормовому трапу, он подобрал по дороге меч и щит, лежащие на палубе. Щит оказался неожиданно тяжелым, и, перевернув его, он увидел прикрепленные к нему три коротенькие толстые стрелы. Эти метательные стрелы, сантиметров в тридцать длиной, появились на вооружении римских солдат уже на закате империи. Они были утяжелены свинцом и снабжены зазубренным бронзовым наконечником. Взяв щит под мышку, Питт перебрался через валявшуюся на палубе мачту.

Услышал шум. Двое оставшихся бандитов забирались на палубу. Пройдя к возвышающейся кормовой части корабля, он споткнулся о скелет римского легионера и чуть не свалился прямо по трапу вниз. Выругав себя за шум, который он поднял, Питт призадумался.

Схватив меч, он воткнул его в палубу так, чтобы он стоял вертикально. Потом схватил грудную клетку скелета и надел поверх меча. Обмотал обветшавшей тканью, а потом заметил неподалеку сломанное копье. Просунув копье между ребер скелета, он прикрыл древко тканью и оставил наконечник снаружи. В полумраке муляж древнего воина выглядел почти как живой.

Над головой раздался грохот — это один из бандитов, взобравшись на корму, спрыгнул на палубу корабля. Потихоньку отойдя к упавшей мачте, Питт перебрался через толстую деревяшку и укрылся за ней. Тихо отстегнул метательные стрелы от щита и, порывшись, нашел в кармане монету. Достав двадцатипятицентовик, он сжал его в руке и стал ждать.

Бандит продвигался вперед осторожно, оглядывая верхнюю палубу, и уже начал спускаться с рулевой по одной из двух лесенок, идущих вдоль бортов. Питту еще раз повезло, что он спускался по лестнице, ближней к нему.

Питт оставался в укрытии, пока не услышал грохот ботинок по верхней палубе. Подняв руку, он резко согнул ее в запястье, подбрасывая монету в воздух. Она упала именно там, куда он целился, — рядом со скелетом, громко звякнув о палубу.

Бандит резко обернулся на звук и увидел фигуру в плаще, держащую копье. Всадил в нее две пули, с изумлением увидев, как ткань осела на палубу бесформенной кучей. Но удивление его было недолгим, поскольку Питт уже вскочил на ноги и бросил в него метательную стрелу, метров с шести.

Древнее оружие оказалось на удивление хорошо сбалансированным, и Питт с первого броска попал противнику в бедро. Бандит хрюкнул от боли, и тут вторая стрела пролетела у его груди. Пытаясь вытащить первую, он поглядел на Питта, и увидел летящую в него третью стрелу. Слишком опешивший, чтобы выстрелить в ответ, он инстинктивно сделал шаг в сторону, чтобы увернуться от зазубренного острия, но у него под ногами внезапно не оказалось палубы.

Упав там, где Питт устоял на ногах, он обрушился вниз по лестнице, ахнув. Раздался противный треск ломающихся костей, за которым последовала зловещая тишина.

— Али! — окликнул его Заккар с носа.

Но ответа не последовало.

Второй раз за последнюю минуту Саммер пришлось решать вопрос жизни и смерти. Повернуть назад или продолжать плыть вперед? Неизвестно, как далеко идет этот подводный туннель. Может, полтора метра, а может, полсотни. Но заплыв против течения, каким бы слабым оно ни было, превратит полсотни метров в километр. На этот раз она решила довериться интуиции и поплыла дальше.

Гребя руками и ногами, она продвигалась по туннелю, иногда стукаясь головой и руками в его стены. Через один гребок поднимала вверх руку, проверяя, нет ли там воздушного кармана. Но всякий раз рука касалась лишь камня. Сердце билось все чаще, появилось непроизвольное желание сделать выдох, потихоньку подкрадывалась паника. Сколько она уже под водой? Минуту? Две? Казалось, что целую вечность. Каким бы ни был ответ, более важный вопрос, сколько она еще продержится.

Попыталась грести ногами сильнее, но все движения были словно замедленные. Мозг боролся с нехваткой кислорода. Мышцы начало жечь, а темная вода перед глазами, казалось, стала еще темнее, и они уже не чувствовали, что их щиплет морская соль. Внутренний голос требовал держаться, но она понимала, что постепенно отключается.

И тут она увидела слабый зеленый свет впереди. Может, обман зрения в предобморочном состоянии, но это уже не важно. Выдохнув остатки воздуха, она из последних сил поплыла к свету.

Мышцы горели огнем, пульс в ушах громыхал, как барабан, сердце норовило выскочить из груди, легкие болели так, будто были готовы взорваться. Но она отбросила сомнения, страх, боль, желание сдаться и продолжала толкать себя вперед сквозь воду.