— Не знаю, — признался начальник полиции. — Когда я делал массаж сердца… — Джеффри не мог простить себе, что переусердствовал и сломал мальчику два ребра. — Косточки тоненькие и хрупкие, как зубочистки…

— Зато не дал умереть малышу! — воскликнула Сара, а потом, осознав, как резко прозвучали ее слова, добавила: — Джеффри, сломанные ребра срастаются. Ты спас Тиму жизнь.

— Я так обрадовался, когда приехала «скорая»…

— Через пару дней Тима выпишут, — пообещала доктор и, пытаясь успокоить, похлопала Джеффри по плечу. — Ты все сделал правильно.

— Сразу Джареда вспомнил, — пробормотал Толливер, и рука Сары замерла. Джаред, которого долгие годы считали племянником Джеффри, оказался его сыном. — Когда он был маленьким, я подбрасывал его в воздух, а потом ловил. Ему страшно нравилось! Джаред смеялся так, что икота начиналась!

— И Нелл тебя не убила? — удивилась Сара, представляя, как переживала мать мальчика.

— Ребра у него были как у воробушка, до сих пор помню! Джаред обожал летать! Может, пилотом станет? — подумал вслух Толливер.

Повисла тишина, которую нарушали лишь шорох шагов и позвякивание собачьих медальонов. Прижимаясь к мужскому плечу, Сара хотела одного: раствориться в этом моменте и наслаждаться присутствием любимого. Толливер сжал ее ладонь, и, глядя на собак, женщина представила, что держит не поводок, а ручку детской коляски.

В шестилетнем возрасте Сара самодовольно заявила матери, что родит двоих детей: мальчика и девочку. Причем мальчик будет блондином, а девочка — брюнеткой. Самоуверенность для такого возраста поразительная, поэтому Кэти запомнила и дразнила дочь, пока та училась в школе, затем в колледже, медицинской школе и, наконец, в интернатуре. Заявление превратилось в семейную шутку, особенно актуальную с учетом того, что личная жизнь Сары была, мягко говоря, не слишком активной. Родственники дразнили ее, смеялись, а потом все резко прекратилось. В двадцать шесть Сара потеряла способность иметь детей и утратила веру в то, что для осуществления мечты достаточно одного желания.

Шагая по улице рядом с Джеффри, доктор Линтон решила сыграть в опасную игру: погадать, какими могли родиться их дети. У Джареда темные отцовские волосы и синие глаза матери. Их ребенок получился бы рыжим, точнее, темно-медным, или с иссиня-черной гривой, которую хочется без конца перебирать? Унаследовал бы он отцовское благородство? А повзрослев, сделал бы свою избранницу самой счастливой на свете?

Грудь Джеффри поднималась и опускалась в такт дыханию.

Сара вытерла глаза: Боже, какая же она дура! Размечталась…

— Что с Леной? — спросила она.

— Я дал ей выходной. — Толливер тоже тер глаза, но посмотреть и узнать почему, женщина не решалась. — Моя помощница заслуживает медали за то, что впервые в жизни выполнила приказ.

— Ну, первый раз всегда особенный.

— У нее в голове такая каша! — криво ухмыльнувшись шутке, воскликнул Джеффри.

Доктор Линтон обняла бывшего мужа, думая, что они ничуть не лучше.

— Взрослого человека не переделаешь, верно?

— Да, пожалуй, — тяжело вздохнул Толливер.

Да у него глаза на мокром месте.

Цыкнув на Билли, Толливер призвал пса к порядку.

— Ну да ладно…

— Ну да ладно, — повторила доктор Линтон.

— Сегодня около двенадцати должен приехать адвокат Пола, — откашлявшись, объявил Толливер.

— Откуда?

— Из Атланты.

Сара засопела, стараясь взять себя в руки.

— По-твоему, Пол Уорд в чем-нибудь признается?

— Нет, — отозвался Толливер, дергая поводок Билли, который с интересом обнюхивал какой-то куст. — С тех пор как увезли тело Терри, он не сказал ни слова.

И это после всего случившегося!

— Можно будет предъявить хоть какое-то обвинение?

— Самое простое — попытка похищения и стрельба из огнестрельного оружия, — отозвался Джеффри. — От показаний двух копов не отмахнешься! Хотя неизвестно, как все сложится. С моими словами придется считаться — я же видел все собственными глазами! Впрочем, кто знает этих присяжных… — покачал головой начальник полиции. — У тебя шнурок развязался! — Вручив Саре поводок, он присел, чтобы его завязать. — Его арестовали за «убийство с целью сокрытия другого преступления» и за покушение на Лену. Обвинение должно быть серьезным, чтобы как можно дольше продержать его за решеткой.

— А как же Эбби? — наблюдая за пальцами Джеффри, спросила доктор Линтон. Неожиданно вспомнилось, как он впервые завязал ей шнурки. Они гуляли в лесу, и Сара не могла решить, как относится к своему спутнику, пока тот не опустился перед ней на колени. Сейчас, глядя на него, женщина думала, что не представляет свою жизнь без Джеффри Толливера.

— А ну прочь! — осадил он Боба с Билли, которые стали играть со шнурками. Завязав двойной узел, Толливер поднялся и взял поводок. — Насчет Эбби не уверен. Терри могла подтвердить, что у него был цианид, но она мертва. Боюсь, Дейл не станет говорить на суде, как расписывал Уорду действие яда. — Обняв за талию, он притянул Сару к себе. — Ребекка очень слаба. Эстер разрешила поговорить с ней завтра.

— Думаешь, сообщит что-то полезное?

— Нет, — признался начальник полиции. — Девочка расскажет только, как нашла документы, которые оставила старшая сестра. Черт, нельзя даже утверждать, что их оставила Эбби! О чем говорили Терри с Полом, Бекка не слышала, потому что сидела в шкафу, а сослаться на более ранние заявления миссис Стэнли не может, потому что это будут показания с чужих слов. Если судья их и примет, виноватым останется Коул, это он укладывал несчастных в гробы, а Уорд выйдет сухим из воды. Молодец, ловко следы замел! — невольно восхитился Джеффри.

— Вряд ли даже самый ловкий адвокат из Атланты вытащит клиента, против которого будет свидетельствовать вся его семья, — возразила доктор Линтон. Как ни странно, наибольшая опасность для Пола исходила именно отсюда. Он ведь не просто подделал подписи своих родственников, а получал и обналичивал причитающиеся им страховые премии. Только за мошенничество Уорд может загреметь в тюрьму до глубокой старости.

— Его секретарь отказалась от первоначальных показаний, — проговорил Джеффри. — Теперь утверждает, что в тот день шеф допоздна в офисе не сидел.

— А что с умершими работниками? Ну, теми, кого страховал Пол?

— Возможно, они просто умерли, и Уорду повезло, — сам себе не веря, предположил Толливер. При всем желании возбудить уголовное дело не представлялось возможным. Все девять тел были кремированы, а родственники погибших, если таковые имелись, давным-давно о них забыли. — Убийство Коннолли из той же оперы. На банке «Фолджерс» нашли только его «пальцы». А в квартире есть отпечатки всех членов семьи, в том числе и Пола.

— Коул получил по заслугам, — произнесла доктор Линтон, понимая, как безжалостно звучат ее слова. До встречи с Джеффри она наивно верила в правосудие: оно, мол, действительно вершится в залах суда, а присяжные дают клятвы от чистого сердца. За годы жизни с полицейским ее позиция кардинально изменилась. — Ты молодец! — похвалила Сара бывшего супруга.