Меринов понял, что ему не удастся осуществить задуманное – ликвидировать американский Союз Неизвестных или хотя бы российский, если он не предпримет какие-то нестандартные ходы. Главные действующие лица – диверсанты и десантники из групп спецназначения – не успели как следует подготовиться к перехвату лидеров UnUn, некоторые из них были задержаны, силовики в Москве отказались обстреливать самолёты с делегациями «правозащитников» других стран, и даже Стас, обещавший устроить диверсию в Лавре и захватить Великие Вещи инсектов, перестал выходить на связь.

Обдумав ситуацию, Меринов решил действовать хитрее.

Двадцать первого октября в семь часов вечера он позвонил анарху российского Союза Неизвестных.

Дубинин ответил с обычной оскорбительной вежливостью:

– Рад слышать вас, господин Макшейн.

Меринов, сидевший в кресле в своём гостиничном номере, несколько мгновений переваривал услышанное. Никто не должен был знать, что он прилетел в Киев под псевдонимом Макшейн, но Дубинин знал!

– Добрый вечер, Валерий Павлович. – Меринов откашлялся. – Как устроились?

– Неплохо, господин Макшейн. А вы?

Меринов покосился на «жену», сделал движение бровями, и длинноногая крутобёдрая блондинка в обтягивающем фигуру блестящем платье вышла из номера. Она всем устраивала босса Купола, кроме некрасивого лица. Как выразился когда-то министр МВД, увидев Меринова с бухгалтершей: её не пустили бы сниматься даже в фильме ужасов из-за сильно страшной морды.

Меринов тогда стерпел, хотя и начал усиленно искать замену блондинке, и нашёл – Диву Соболеву, пока не получил от строптивой прокурорши отлуп. Так Перцова и осталась в его свите, демонстрируя незаменимость в секретных делах и великолепный секс.

– Всё хорошо, Валерий Павлович, – с запозданием ответил он на вопрос анарха. – У меня деловое предложение на полмильона, выслушаете?

Дубинин оценил шутку:

– Всегда готов поговорить о деньгах. Как говорится, деньги – это зло, приносящее радость.

Леонард Маратович делано рассмеялся:

– Рад вашему настроению. Как вы смотрите на то, чтобы взять меня с собой на конгресс… э‑э, «правозащитников»? Это было бы весьма полезно для нас обоих.

Дубинин не сразу нашёлся, что ответить:

– Как говорил один одессит: я даже не шевелю мозгом, о чём вы имеете сказать. Как вы себе это представляете, друг мой? И зачем это вам?

– На вас планируется покушение, я мог бы помочь вам избавиться от этого неудобного фактора, решить проблему и указать предателя.

– В моём окружении? – Дубинин подчеркнул слово «моём».

– Так точно.

– Кто же это?

– Стас Котов.

Дубинин помолчал.

– Ну, во‑первых, нас хорошо охраняют, и не только собственные службы, но и службы… э‑э, «правозащитных» организаций. Во‑вторых, вряд ли вас пропустят на Сход, вы не заявлены.

– Так заявите, время ещё есть, представьте меня как вашего личного бодигарда или кандидата Круга.

– Не знаю, не знаю…

– Проанализируйте ситуацию, у вас столько врагов, что позавидует и папа римский.

Дубинин снова помолчал, потом сказал со смешком:

– Честно говоря, дорогой Патрик, вас легче не пустить, чем потом выгнать.

Меринов вспотел:

– Вы не пожалеете!

– Что ж, может быть, вы и в самом деле будете полезны. Подъезжайте ко мне в гостиницу завтра утром в семь часов. Поедем в Лавру вместе. Но не берите с собой ничего лишнего, в том числе телохранителей и агентов, их точно не пропустят на встречу, да и нас тоже. Учтите, на входе будут стоять металлодетекторы и нанитные сканеры.

– Конечно, я буду совершенно один, – торопливо пообещал Меринов, – и без всякой техники.

– Тогда до встречи.

Телефон умолк так основательно, будто умер, как живое существо.

Меринов глотнул пива прямо из бутылки, ему нравился местный напиток «Оболонь», вытер лоб и подумал с угрозой: «Погоди, дьявол высоколобый, будет и на моей улице праздник!»

К гостинице «Shelter Hotel» на улице Каменяров, в которой остановились анарх российского Союза Неизвестных и его свита, он подъехал за пять минут до назначенного срока. Практически без охраны. Телохранитель генпрокурора Павел Пехов хотел было выйти из машины вместе с ним, но Меринов остановил гиганта:

– Ты останешься, пойду один. На всякий случай поедете за нами до Лавры, я дам сигнал.

– Группа тоже? – спросил водитель «Мерседеса», он же – майор Зингер, командир спецгруппы.

– Группа будет ждать у Лавры, – буркнул Меринов, вылезая из «Мерседеса» с киевскими номерами. Майору ни к чему было знать, что босса прикрывает не одна группа спецназа, а три, получившие задание по сигналу нейтрализовать охрану Дубинина и захватить его самого. К Лавре Меринов собирался ехать как заместитель «внезапно заболевшего» руководителя русской делегации.

Было ещё темно. Над Киевом сгустились хмурые осенние тучи. У гостиницы стояли автомобили, но возле них никого видно не было, и определить, принадлежат ли они окружению Дубинина, было трудно.

Меринов задержался у входной двери в гостиницу, набрал нужный номер:

– Я прибыл.

– Заходите, господин Макшейн, – отозвался анарх. – Я в номере двадцать один, вас проводят.

Меринов передёрнул плечами, не столько из-за порыва холодного ветра, сколько из-за нехорошего предчувствия, но Стас, которому он всё же дозвонился поздно ночью, пообещал ему всемерное содействие, и Леонард Маратович понадеялся на спецпорученца.

Как только он скрылся за дверью гостиницы, открылась дверца одного из припаркованных в двух десятках метров от «Мерседеса» джипов, из кабины высунулся чёрный ствол прибора, похожего на карабин, но из него вылетела не пуля, а невидимая очередь нанитов, за секунду преодолевшая расстояние, разделявшее джип и «Мерседес» Меринова. Весь десяток МКН попал в цель – в полуоткрытое водительское окошко; водитель генпрокурора курил.

Несколько секунд ничего не происходило.

Потом сидящие в салоне «Мерседеса» люди зашевелились, начали нервно отмахиваться от невидимых «комаров» и через пару мгновений затихли.

Тишину возле гостиницы их недолгая возня так и не потревожила.

Меринова встретила симпатичная молодая женщина в строгом тёмно-вишнёвом костюме, дежурно улыбнулась:

– Господин Макшейн?

– Yes, it’s me[389], – ответил он по-английски.

– You wait, I'll take you[390].

Не заметив в холле гостиницы ни одного подозрительного человека, Меринов поднялся на второй этаж «Shelter Hotel», провожатая постучала в дверь номера с табличкой «21» и отступила в сторону.

– Is there anything else, mr. McShane?

– No, thanks[391], – кинул хищный взгляд на её ноги Меринов и шагнул в открывшуюся дверь.

Дыхание участилось, сердце заработало быстрее. Он волновался и раздумывал, как себя вести при встрече с главным кукловодом России, но вместо Дубинина увидел незнакомого человека, круглолицего, заросшего седой щетиной, угрюмо-недовольного, с мясистыми вывороченными губами, и остановился.

– Извините… я, кажется, ошибся…

– Проходите, дорогой Леонард Маратович, – проговорил незнакомец, изобразив полуулыбку. – Вы ошиблись не сегодня, а гораздо раньше.

Дверь за спиной Меринова закрылась. Он оглянулся, нервно облизнул губы, чувствуя, как потеют ладони и спина покрывается ледяной испариной.

– Вы кто?!