— Перспективно, — глядя в бинокль, заметил Кастет.

Но сначала мы отправились на Промзону, как же ещё её называть… Пока хищники отсыпаются после трудовой ночи, лучше заняться теми объектами, видимость возле которых похуже. А уж просторы по-любому осмотрим. Перенесённые на Платформу элементы промышленной культуры стояли среди нескольких рощ.

Дорога почему-то заканчивалась у тыльной стороны ангара, опять недоработка.

— Традиционное место стоянки, — хмуро сказал Гоб, поднимая с землю кусок мятого крыла некогда белого цвета.

— Не будем менять традицию.

Здесь технику и оставили, решив начать с будок и вышки, к которым пошли пешком.

Подлесок представлял собой лежащее на земле причудливое переплетение высохших и живых веток и корней, усеянных колючками. Прелая листва устилала землю там, где высоченная трава по каким-то причинам оставляла свободное место. Без хорошей обуви, надёжно закрывающей щиколотки, тут делать нечего. Гоблин привычно раскидал по кустам три взрывпакета, разгоняя ползучую нечисть. Густая колючая растительность закончилась метров через десять, и мы двумя парами вышли на поляну, на которой рядами высились красивые пальмы. Кроны их свободно пропускали редкий солнечный свет, проникающий между туч, и слабые тени от стволов тянулись по траве короткими контрастными полосами. Отсюда сталкеры, отделившись, пошли по дуге, стараясь никому не перекрывать сектора. Мы с Ленни тоже разбрелись по сторонам.

Щёлк.

— «Тунгус», в первом пусто.

Через минуту.

— В баках топлива нет. А оно было. Слили первопроходцы. Идём к крытому складу.

На вышке стояли два прожектора. Кабеля заведены в генераторную.

— Дизель на месте, с виду рабочий, — сообщил я всем. — Старый, рядный, похоже, немецкий… Топлива нет, аккумулятора тоже.

— Вполне ожидаемо, — заметила Ленни. — Топлива не будет, визитёры его давно забрали. Там, в кустах, я заметила под навесом целый штабель больших банок с моторным маслом, так половина уже пусты.

— Видел… Интересно, кому понадобилось столько масла?

Щёлк.

— Находка из разряда фермы, командир… Тут швеллер, двухсотка, целая связка, стянут проволокой, никто не позарился, — грустно объявил Кастет.

Да я бы позарился! Но как!

Легкий ветерок шумел слева среди казуарин — древнейших деревьев, шишки которых похожи на сосновые. В районе форта их почему-то нет, а вот на противоположном берегу залива сколько угодно. Из разновидностей встречается даже железное дерево.

— Полезем, чувак?

Я, задрав голову, с сомнением посмотрел наверх. Высоченная штука, быстро не скарабкаешься. Вертикальная лестница со страховочным ограждением, три промежуточные площадки и сплошной стальной пол площадки основной. Листва внизу вокруг большой и широкой опорной плиты нетронута, похоже, никто тут в последнее время не лазил. Время, время…

— Обязательно полезем, звезда моя, оглядимся, сделаем снимки местности. Но чуть позже. Ждём сталкеров, и в ангар.

С левой стороны длинного строения обнаружилась расчищенная полоса земли, странно, что здесь нет дороги. Впрочем, я уже ничему не удивляюсь, окончательно приняв версию Гоблина. Бета-версия, эксперимент на дальнем фронтире.

Подошли сталкеры.

— Извини, Федя, но мы пойдём первыми, — решительно буркнул Кастет, подтягивая бронежилет. — Ленни, тепловик. Работаем, Гоб, мне нужен мой новой «виллис». Эй! По твою душу иду, жёлтенький!

Щемящее чувство скрытой опасности вновь привело организм в особое, предбоевое напряжение, и присутствие рядом надёжных товарищей лишь добавляла драйва. По сути, это последний остро интересующий нас схрон, всё остальное можно оставлять на потом, нельзя бесконечно испытывать судьбу.

Ряд узких длинных окон для естественного освещения был прорезан на высоте человеческого роста. Антенны отсутствуют, прожекторов не видно. Слабенькая Промзона, некомплектная. Периметра вообще нет… Я прислушался, встав под самым первым окном — не послышится ли легкий рокот маленького ямаховского генератора, спрятанного внутри, не летает ли под куполом эхо тихих разговоров? Нам же таиться смысла не было, нашумели за ночь столько, что… Ладно.

— Если внутри кто есть, отзовись, пока не поздно, кидаем гранату! — рявкнул Кастет из-за угла в сумрак ангара. — Махмуд, поджигай!

Бах! Бах! Бах! Три взрывпакеты в гулком помещении рванули так, что тут не только гранаты почудятся, — мины! Никто не пискнул в ответ.

— Входим.

Сталкеры тенями скользнули по сторонам, мы с Ленни тут же уставились внутрь, она с тепловизором, я с «маузером». Тихо.

И тут тишину разорвал победный рёв неандертальца, добывшего мамонта.

— А-ааа!! — не понятно, как могло в лёгкие невысокого Кастета вместиться столько воздуха.

В углу желтел силуэт вожделенного «виллиса».

— Я же говорил, что он вещун! — крикнул Гоблин, передавая мне ПКМ. — Зачёт!

Пока Лунёв савраской бегал кругами вокруг джипа, я бегло оглядел остальные находки. Какие-то большие рамы с мостами и колёсами, две штуки. Тракторная кабина на деревянных подпорках, остов самой машины стоял отдельно… Есть ништяк, есть.

— Заведу! — решительно сообщил до крайности возбуждённый Костя. — Гоб, пошли за аккумулятором и канистрами.

— Вот ещё, — презрительно хмыкнул Сомов. — Мы что, лоси сибирские? Нахрен таскать, я просто пригоню сюда «трахому»

— Костя, там под навесом масло в банках есть! Моторное, — подсказала Zicke.

— Ягодка, ты что, думаешь, я маслица для своей ласточки не взял? — улыбнулся сталкер.

Вскоре работа закипела.

— Пошли, походим вокруг, — предложил я, беря сильфиду за руку. — Интимно оглядимся.

— Да ты всё ещё шалунишка, чувак.

От центрального входа в ангар влево и вниз, петляя между больших камней, к поросшему кустами берегу реки уходила хорошо заметная тропинка. Не лодочка ли там стоит? А ведь может, бережок ещё не проверяли. Между ангаром, группой малых строений с открытым складом и рекой деревьев почти не было, отсюда отлично видно противоположный берег. Пожухлая трава была жесткой и сухой, как опилки. Совсем не похожи эти ржавые пятна на пасторальные газоны левого берега реки. Там кое-где даже виднелись островки огненно-красных цветов, положительно влияющих на ауру комплекса. Но местные красоты обманчивы, и неприятных сюрпризов хватало. Я на пробу перевернул ногой полусгнившее бревно, — целое семейство больших жирных гусениц чудовищного размера со всей возможной для них бодростью поползли в разные стороны. Место здесь было далеко не интимное.

Со стороны ангара раздался рокот запущенного двигателя, и мы поспешили обратно.

«Виллис» уже выкатывался из ангара.