Он постоянно участливо помогал своей Мерседес и сидел около нее в спальне.

Но как только все страхи рассеялись, Марио стал совершенно счастлив и поочередно с усердием предавался трудам и играм, так что Лориана могла его любить и невинно ласкать, не опасаясь завтрашнего дня.

Воистину природа оказалась благосклонна, дав милому мальчику такой характер. Если бы он не смог оправиться от тяжелых потрясений, перенесенных им в страшный час, он бы так и жил, потерянный или разбитый.

Но, надо сказать, в ту эпоху нравы были более жестокими, что делало человеческую натуру более гибкой и, следовательно, более выносливой. Чувствительность, чаще всего порожденная внешними жизненными потрясениями, притуплялась быстрее, и живые эмоции уступали место простому желанию выжить, выжить любым путем, которое спасает человека в моменты тревог и несчастий.

В поместье Бриант зима прошла спокойно. Велись плотницкие работы в сожженных ригах в ожидании весны, когда смогут начать работу каменщики. Расчистили ров, временно укрепили камнями обвалившийся кусок стены, наконец, Адамас расчистил и укрепил подземный ход в деревню, и, чтобы восстановить мир с двором и провинциальной церковью, некоторым местным церквям вернули, как добровольный дар, кое-что из драгоценной утвари. Принцессу Конде попросили принять в дар кое-какие драгоценности, и Адамас тщательно спрятал те из них, которые, по его мнению, должны были украсить будущую супругу Марио.

Те запасы золота и серебра в монетах, которыми располагал маркиз, ушли по большей части на ремонт построек и на покупку хлеба для дома маркиза и для его бедных вассалов. Этих же вассалов надо было обеспечить скотом взамен потерянного, ибо прекрасные господа из Буа-Доре не хотели видеть вокруг себя нищету.

Наконец, то самое пресловутое сокровище, ценность которого очень сильно преувеличивали и которое едва не навлекло на замок великое несчастье и зловещие преследования, перестало вызывать зависть и уже не было источником несчастий и тяжелых гонений, поскольку уже не лежало мертвым грузом. Все видели и знали, что двери таинственной комнаты распахнуты и оставлены открытыми.

Попытались обезопасить себя и от господина Пулена, предложив ему часть денег, но у него хватило ума отказаться, тем более он жаждал не столько материальных благ, сколько власти и влияния.

Он хотел, по его словам, не «обладать», а «быть». Поэтому он так настаивал на аббатстве Варенн, довольно бедном убежище, расположенном среди зелени на берегу маленькой речушки Гурдон.

Он не хотел иметь много земли, ему хватило бы и клочка, чтобы поселиться с двумя-тремя монахами. Его привлекал сам титул аббата и обретение убежища, где он мог бы существовать, не обременяясь каждодневными приходскими заботами.

Через месяц он уже выздоровел настолько, что помышлял уже не только о хлебе и титуле, но и о том, чтобы приблизиться к сильным мира сего и взять в руки дела дипломатические, подобно многим другим, менее способным, чем он, и менее терпеливым.

Буа-Доре понял, каково его честолюбие, и постарался наилучшим образом удовлетворить его. Он чувствовал, что рано или поздно принц, большой любитель церковного добра и аббатств, отберет и это в свою пользу, причем на своих условиях, и это был самый верный способ столкнуть интересы принца и самого господина Пулена.

Итак, господин Пулен получил аббатство и отправился за разрешением церковных властей, которое позволило бы ему оставить приход.

Господин Пулен видел, что первая часть его мечты о будущем, о которой он когда-то говорил д'Альвимару, сбывалась.

Господин Пулен рассчитывал пробить себе дорогу, воспользовавшись существовавшими вокруг него разногласиями в вопросах веры. Д'Альвимар, жаждавший денег и мести, погиб бесславно и бесполезно. Господин Пулен, умевший пользоваться доверием и переменами в ситуации, свободный от прочих страстей и готовый пожертвовать ради корысти собственной затаенной злобой, шел в жизни, как он сам выражался, верным путем. По крайней мере наиболее надежным.

Все были удивлены тем, что исчезла маленькая Пилар. Маркиз, узнав, как удачно передала она важное сообщение, хотел вознаградить ее, а Лериана говорила, что она хочет вернуть на путь добра это жалкое создание. Но никто не знал, что с ней случилось: решили, что она ушла с цыганами, которым удалось спастись.

Пленные рейтары были переведены в Бурж. Их быстро осудили.

Капитан Макабр как бандит, мятежник и предатель был приговорен к повешению, исполнить приговор надлежало без промедления.

Маркиз пожалел Беллинду, которая от тюремных тягот почти обезумела, он отказался свидетельствовать против нее, считая ее душевнобольной. Ее выгнали из города и из провинции, запретив возвращаться под страхом смерти.

Мерседес выздоровела, и Люсилио, видя, как тверда она в страданиях, которые переносила с какой-то экзальтированной радостью, начал по-особому привязываться к ней. Но он боялся показаться неразумным, признавшись ей в этом, и их взаимная симпатия, тщательно скрываемая, вся переносилась на «детей» — Лориану и Марио.

Мадам Пиньу вознаградили по-дружески, так же как и ее верную служанку. Харчевня «Жео-Руж» уцелела от пожара, потому что враги поспешили отступить.

Известия от господина де Бевра приходили все реже и реже, отчего Лориана очень страдала. Именно в это время ларошельцы и примкнувшие к ним сеньоры сделались корсарами в Океане, и задумали дерзкий план: занять устье Луары и Жиронду, и обложить выкупом всю торговлю. Де Бевр принял решение последовать за Субизом в эту опасную экспедицию.

В эти тяжелые минуты никто не мог утешить Лориану так нежно, так изобретательно и так настойчиво, как Марио. Его любящее сердце и тонкий ум находили слова ободрения, и Лориана улыбалась сквозь слезы. Когда никто не мог развеять ее мрачные мысли, она не могла удержаться от того, чтобы не позвать Марио.

Тогда она говорила Мерседес:

— Я не знаю, какой светоч вложил Господь в душу этого ребенка, но одно лишь его слово утешает меня лучше, чем речи взрослых. «Но ведь это ребенок, — добавляла она про себя, — и я еще не в том возрасте, чтобы любить его по-матерински. Но я не знаю, почему так получается, однако не могу и помыслить о том, что когда-нибудь я не буду жить рядом с ним».

В начале апреля 1622 года были получены хорошие известия.

Де Бевру пришла в голову счастливая мысль не следовать за Субизом, которого постигли «тяжелые превратности судьбы» на острове Рие, когда он выступил против самого короля. Де Бевр удовольствовался тем, что отправился пиратствовать у берегов Гаскони, по его собственным словам, и с выгодой, и безопасно.

Однако события на острове Рие тем не менее тяжело отразились на Лориане и ее друзьях из Брианта.

Принц Конде надеялся на то, что король последует его совету и бросится в опасную авантюру.

Король не преминул это сделать; храбрость была единственным достоинством, которое он унаследовал от отца. Но Конде не повезло: ни одна вражеская пуля не задела короля, его конь прошел по берегу в час отлива, не угодив в зыбучие пески, и Его Величество храбро сражался с гугенотами, не испытав ни поражений, ни ранений.