С замиранием сердца он думал, что же станет делать, если вдруг на них с Крокодилом нападет какая-нибудь тварь и им придется сражаться. Стрелять на скаку, словно джигит или там индеец из довоенных книжек, О’Хмара, пожалуй, не рискнул бы ни за какие плюшки. Да ему и руки-то от крепежных ремней оторвать было страшно, чтобы снять висящий за спиной арбалет! Он уже несколько раз успел пожалеть также о том, что не догадался попросить взрослых сделать ему «седельное» крепление и для арбалета. Сейчас бы, наверно, с таким было проще и удобнее действовать – в случае возможной (тьфу-тьфу-тьфу, не накликать бы!) опасности. И ведь это он уже немного (каким-то чудом, не иначе!) сумел приноровиться к езде верхом, и теперь почти не ощущал себя плохо набитым мешком, неловко и жалко ерзающим и подскакивающим на спине скакуна при каждом его прыжке. То ли постоянные силовые тренировки сказались на хватке колен, то ли проснулись какие-то, до того скрытые, способности, доставшиеся ему от далеких «чистых» предков… А может, это все вообще проявилось с перепугу: как говорится, вцепился клещом – хрен отдерешь!.. «Мартиша, – мелькнула мысль – сейчас бы могла много чего сказать на эту тему». Но Мартиша была далеко.

Крокодил летел, вывесив из пасти розовый язык, и, кажется, совершенно не помышлял о подстерегающих опасностях. Марк позавидовал уверенности пса. Ему бы так! Сам он подобной уверенности пока не ощущал, и потому крепко – не оторвать – стискивал в похолодевших ладонях ошейник цербера.

Охранно-шлюзовая команда станции вытаращилась на него, как на привидение, после того, как открыла «калитку» на его отчаянный условный стук.

– О’Хмара?! Ты разве не пропал и не погиб?

– Как видите, живой!.. – нетерпеливо отмахнулся Марк и помахал перед ними сложенной запиской вождя. – Мне надо к Алхимику! Кожан послал! Срочно! Потом все объясню!

Охранники шлюза переглянулись и молча расступились, удивленно покачивая головами. Не дожидаясь их дальнейших расспросов, Крыс ринулся вниз по лестнице…

И почти тут же едва не врезался в Бабая! Тот непроизвольно охнул, перехватывая не в меру резвого бегуна… и только потом разглядел, кого же он поймал.

И без того узкие глаза старого охотника сузились еще больше. Лицо закаменело.

– Бригадир! – жестко и нервно сказал Марк, глядя в эти глаза, но не делая, впрочем, попыток вырваться из его клешней. – Я знаю, что я – сопливый засранец с ветром в голове, нарушивший приказ, обманувший своих товарищей и командира. И готов понести за это наказание. Но пожалуйста. Не сейчас. У меня друг… умирает. Мне срочно нужно к Алхимику. Пропустите, пожалуйста!

Бабай пристально посмотрел в глаза своему блудному стажеру. Неизвестно, что он высмотрел в них, но… стальная хватка жестких мозолистых пальцев разжалась.

– Иди, – коротко сказал он, отступая в сторону и жестом преграждая путь слетевшейся, как коршуны на добычу, бригаде.

Марк благодарно кивнул и сорвался с места.

– Что-то я ничего уже не понимаю… – сказал ему вослед ошарашенный Репа. – Откуда тут О’Хмара, и где его все это время черти носили? Какой еще друг и откуда он взялся? И какое ко всему этому имеет отношение Кожан?..

Но Марк уже не услышал этой реплики. Он спрыгнул на рельсы и теперь летел по ним в сторону «спиртзавода», словно был одним из тех поездов, что когда-то стремительными серыми вихрями проносились по этим туннелям.

– Дядь Миша!!! – завопил он прямо с порога, едва ворвавшись в обиталище Алхимика. – Срочно нужен крустозин!!! Вот записка от вождя, он просит вас помочь мне!.. Лекарство нужно не ему, но… В общем, я сейчас все объясню… Но только, пожалуйста… – голос предательски дрогнул, срываясь в нервный всхлип, – помогите! Спасите Костю!..

Алхимик неторопливой глыбой вырос ему навстречу из-за стола, заставленного колбами и ретортами. Взял записку главы станции и быстро пробежал глазами. Кивнул, уже прицельно озирая свои многочисленные шкафы и полки со всякими банками, склянками и мешочками.

– Дружище, – затем спокойно сказал он, словно и не ворвался к нему сейчас безо всяких там «здрасте» этот заполошный «блудный сын». И опустил на плечо юноши пухлую, пахнущую кислотами и травами руку в просторном обтрепанном рукаве. – Давай-ка ты сейчас присядешь и успокоишься. А пока я собираю тебе все нужное, ты расскажешь мне, кто такой Костя.

…Позже, выдав все требуемое, Алхимик вывел его наружу через известный только ему технический ход из его тупика, пояснив, что в противном случае Марку поневоле придется задержаться на станции, отвечая на вопросы любопытных. А такая задержка может стоить жизни его другу. На изумленное: «Но как?..» юноши, прекрасно, как и все остальные, знавшего, что из тупика хода Наверх нет, хитро сощурился и подмигнул: «А вот так!». И пояснил:

– Этот ходок тут всегда был, просто его почему-то замуровали незадолго до войны. А я обнаружил и снова открыл. Мне-то, в моих похождениях за травками и прочей алхимией, им удобнее пользоваться, чем каждый раз шлюзовых дергать… Вождь, кстати, в курсе. Теперь знаешь и ты. Постарайся, чтобы о нем больше никто не узнал. Ну… хотя бы без крайней на то нужды.

Марк серьезно кивнул и, попрощавшись со старшим товарищем, помчался к южному выходу со станции, поблизости от которого в полуразрушенном магазинчике его ожидал Крокодил.

Привязаться обратно так, как показывал ему Кожан, удалось далеко не сразу. Крыс едва не запутался в ремнях и оттого чуть не рассвирепел. Дорога была каждая секунда, а он все копался… Наконец узлы были завязаны в нужной последовательности, и отдохнувший цербер понес своего седока в обратный путь.

Тряпичный узелок, в который Алхимик увязал не только сверточек с драгоценным порошком крустозина, но и пару пластиковых флаконов своей знаменитой в Алтухах и окрестностях ранозаживляющей мази, грел душу Крыса, вися на шнурке под толстовкой наподобие амулета. Понукать и торопить Крокодила не приходилось – собак несся, словно из арбалета выпущенный. Оставалось только по-прежнему уповать на везение и милость всех, что ни есть, высших Сил, чтобы и в этот раз не нарваться на тварей с Поверхности. Ну, и на то, что близилось утро и у монстров наступала, как выражалась Мартиша, «смена пажеского караула». Ночные твари спешили в свои убежища, а дневные их еще не покинули.

Насчет тварей Силы и правда попустили: ни одна встречная и попутная не тронула. Хотя и пробегали мимо, и даже пролетали над головой. Но видимо, там, где ткутся судьбы людей и прочих живых существ, решили, что довольно уже с О’Хмары жутких и кровавых приключений и стычек с порождениями, пора и передышку ему устроить.

Но все же совсем в покое его не оставили. Что ж, этого следовало ожидать!

Удачно проскочив развязку под Савеловской эстакадой, Крокодил вылетел на прямую, как луч, улицу («Бутырский вал…» – мельком ухватил взгляд косо повисшую табличку указателя) и стремглав понесся по ней. Но тут впереди Марк увидел нечто такое, что заставило его в очередной раз пожалеть о собственной недальновидности насчет арбалета «на седле».