Проверка устройств на совместимость завершена. Стандартные устройства одобрены к использованию.

Найдено пять неопознанных утилит.

Пять утилит. Зола нахмурилась; внимательно посмотрев на руку, она приказала кончикам пальцев раскрыться. Те раскрылись. Но когда она попробовала включить фонарик или отвертку, вытащить нож или универсальный соединительный кабель, ничего не произошло. «Неродной» палец она даже проверять не стала.

В конце концов, рука и нога снова ее слушаются, так что нечего жаловаться.

– Ты проснулась!

Ико проскользнула в комнату с подносом в одной руке; на нем стояли тарелки с яичницей и тостами, джем и стакан воды.

В животе Золы тоскливо заурчало.

– Сама приготовила? – поинтересовалась она, чувствуя, как рот наполняется слюной.

– Я кое-что помню из своего прошлого, когда я была домашним андроидом. – Ико поставила поднос Золе на колени. – Но даже слышать не хочу, насколько это восхитительно.

– Ох, боюсь, что и не услышишь, – пошутила Зола, отправляя в рот полную ложку. – Шпашибо, Ико. – Ее глаза наткнулись на поврежденную руку андроида. Теперь там не хватало пальца. Зола проглотила яичницу, толком не ощутив вкуса. – И за палец тоже.

Ико беззаботно пожала здоровым плечом.

– Я с тобой еще парочкой проводов поделилась. Те, что достали из игрового стола, не подошли.

– Спасибо. Это очень благородно.

Ико отодвинула Золу в сторону и села рядом.

– Ты же знаешь, мы, андроиды, запрограммированы быть полезными.

– А ты точно андроид? – поинтересовалась Зола, откусывая от тоста. – Потому что иногда я об этом забываю.

– Я тоже, – опустила голову Ико. – Когда мы увидели, как ты прыгнула в озеро, я так испугалась, что думала, у меня проводка сгорит. И решила: я сделаю все, чтобы тебя спасти. – Ико толкнула ногой рассыпанные по полу шурупы. – Наверное, базовые программы даже самый крутой чип личности изменить не может.

Зола перестала слизывать джем с пальцев и улыбнулась.

– Не в программах дело, жестянка ты моя. Просто мы друзья.

– Может, ты и права! – просияла Ико.

– Ну, наконец-то, соня, – раздалось в дверях. Зола оглянулась и увидела Торна, за которым маячили Кресс и Ясин. – Как рука?

– Почти в полном порядке.

– Конечно, она почти в полном порядке! – гордо подтвердила Ико. – Потому что мы с Кресс гении.

Ико показала Кресс поднятые большие пальцы.

– Я тоже помогал! – возмутился Торн.

– Держал лампу, – уточнила Ико.

– А Ясин вообще ничего не делал! – надулся капитан.

– Ясин проверял дыхание и пульс, чтобы убедиться, что Зола не умерла, – не оставила ему ни шанса Ико.

В ответ Торн презрительно фыркнул:

– Это и я мог бы сделать.

– Почему я отключилась? – остановила их перепалку Зола.

Присев на диван, Ясин поймал ее запястье, чтобы пощупать пульс. Помолчав немного, он отпустил руку.

– Возможно, всему виной стресс и реакция организма на подключение порсткрина, – он указал на ее голову.

– И это меня ты называешь мнительным! – пробормотал Торн.

Зола скривилась:

– Я отключилась от переживаний? Так?

– Думаю, про принцесс в таких случаях говорят «лишилась чувств», – не удержался от подкола Торн.

Зола отвесила ему подзатыльник.

– Учитывая, через что тебе пришлось пройти, удивительно, что твои мозги не расплавились, – укоризненно произнес Ясин. – В следующий раз, когда закружится голова или станет трудно дышать, скажи об этом до того, как потеряешь сознание.

– Зато пока ты лежала в отключке, мы с Кресс провели полную диагностику, – жизнерадостно заметила Ико. – Исправили два соединения, заменили пару проводов, переустановили кое-какие программы, так что ты теперь как новенькая. Ну, за исключением…

– Инструментов в пальцах, знаю, – улыбнулась Зола. – Ничего страшного. Пять лет прожила без фонарика и дальше проживу.

– Есть еще кое-что, – замялась Ико. – Мы обнаружили неполадки с интерфейсом. А диагностика показала проблемы с передачей данных и подключением к сети.

Улыбка Золы поблекла. Сколько себя помнила, она во всем полагалась на головной компьютер, на его способность скачивать информацию, отправлять сообщения и следить за новостями. Теперь ей казалось, будто часть мозга просто удалили.

– Ничего, справлюсь, – уже не так бодро ответила она. – Я жива, руки-ноги работают. Бывало и хуже. – Зола посмотрела на Ико и Кресс. – Спасибо вам.

Кресс смущенно опустила голову, а Ико перекинула косички через плечо.

– Ох, да ничего особенного. Я, знаешь ли, ходила в ученицах у самого лучшего механика в Новом Пекине. Она меня кое в чем поднатаскала.

Зола засмеялась.

– Кстати о лучших механиках, – посерьезнела Ико. – Можешь теперь посмотреть, что с моей рукой?

Зима сидела на грубо сколоченной лавке и смотрела, как последние тающие льдинки опадают с ее ног. Потыкав пальцами в оставшуюся после них мелкую лужицу, она поразилась, насколько все реально – треск льда, холодная вода. А ведь она знала, что это существует лишь в ее воспаленном разуме.

Вздохнув, Зима устало подняла голову и принялась наблюдать за учениями, которые развернулись на пыльной улице сектора ДО-12. Сотня профессиональных солдат изо всех сил старались превратить мирных лесорубов в боеспособную армию и привить им хоть какое-то понимание тактики и маневров. Принцесса поискала в толпе огненные волосы Скарлет – она не заметила, куда ушла подруга.

Но Скарлет нигде не было видно. Зато Зима разглядела кое-кого другого – человека с почти белыми волосами, который стоял позади толпы.

Сердце принцессы мучительно сжалось. Судорожно вздохнув, она встала, но человек уже исчез. Глазами, полными надежды, она высматривала в толпе знакомее лицо. Но тщетно. Зима сжала кулаки. Она так по нему скучает, что от отчаяния видит призраков. Она ведь даже не знает, жив ли он… Неудивительно, что Ясин мерещится ей за каждым поворотом.

Вот опять… Волосы, светлые как солнце, убраны за уши. Широкие плечи скрываются под рабочей одеждой лесоруба. Синие глаза заставляют застыть на месте, хотя все ее существо так и рвется к нему навстречу. Воздух наполняет легкие. Он жив. Жив!

Но Ясин прижал палец к губам и остановил принцессу прежде, чем она успела сделать хоть шаг. Сутулясь, чтобы скрыть свой рост, Ясин обошел группу дровосеков и направился к лесу. Он оглянулся на нее всего лишь раз, чтобы коротко кивнуть – и раствориться в тени.