– О! Ты же эта… Как оно?.. Тебя ведь разыскивают, – прозвучал совсем рядом чей-то голос.

Я живо оборотилась, но никого не увидела. В сторону Лучезары повернуть голову никак не получалось. Отвод работал. Но даже краем глаза я не улавливала её присутствия. Лишь воздух слегка подрагивал. Ну в смысле, если предположить, что воздух вообще может подрагивать.

– Я видел твой светопортрет.

И тут будто спало незримое покрывало. Выяснилось, что прямо посреди кухни, на покорёженной временем плитке, стоит бессовестный Дарен и лыбится, словно застукал меня за неприличным занятием.

– Ох, – выдохнула Лучезара. Воздух замерцал, и волшебство исчезло. Я посмотрела на неё. Чародейка явно находилась в замешательстве. Видимо, настолько обалдела, что напрочь забыла об отводе. Вот тебе и неуловимость! В коридоре послышались голоса, и в проёме вдруг обнаружились Зорица и Млада.

– Лучезара?! – Зорица возопила так, что её, пожалуй, услышали и возле памятника князьям-возродителям.

– Подлинно, – выдал невидимка, – читал, читал, тебя ж Лучезарой кличут, – и заржал.

Так бы и врезала скалкой! Что смешного?

Но в тот миг я не нашла ничего лучше, чем дико завизжать, изображая, будто только сейчас заметила Чародейку и перепугалась, что она явилась за мной. Мир взялся каруселить. Сотни огоньков сплелись в вихрь. Я осознала, что валюсь на пол. Или в глубокий, чёрный колодец…

Очухивалась я тяжко. И не смогла довести процесс до конца. Глаза всё норовили захлопнуться. Ощущалась неимоверная слабость во всём теле. Организм просился в сон. Тело требовало перевернутия на бок. Но я медлила. Боролась с веками, стремившимися слипнуться. Несколько кратких мгновений, позволивших осмотреться, дали представление о том, что лежу я на собственной кровати. Уже неплохо. Знакомые шторки на окне. Не смогла бы сказать, как этот цвет называется. Полочка с книгами. Мелькнувшая сбоку тень. Я всё-таки повернулась. И сразу начала затягивать дрёма, казавшаяся такой приятной и несомненно необходимой. Однако я ещё успела уловить метания Лучезары, услышала её напуганный голос:

– Проснулась? Сбылось твоё желание? Куда мне сейчас? Радмилка сказала – не пустит. То есть не так, но смысл… меня видели, Добряна! Как? Ума не приложу. Что взять с собой? Почему Забытый-недозабытый свободно шарахается по общежитию?

Я хотела спросить: разве никто не вызвал ко мне Чародейных лекарей? Но не успела. Уснула.

Не имею понятия, сколько прошло времени. Когда я проснулась окончательно (в этот раз чувствовала себя бодренькой, глаза легко открылись), за окном стояла темень. А в прошлый раз из-за шторок пробивался свет. Любопытно, Лучезара их закрыла, чтобы мне солнце не мешало пребывать в бессознательном состоянии или себя оберегала от чужих глаз? Все чужие глаза находились в высотке через дорогу и вряд ли испытывали интерес к Чародейке. Но чужая душа, как известно, потёмки, а уж Лучезарина…

На полу виднелись неясные очертания предметов. Ведьма не знала, что прихватить в бега, и разбросала шмотки. А мне порядок наводить.

Я встала и начала осторожно пробираться к выключателю. На финише (тьфу ты!) оказалось, что света нет. Пришлось лезть в тумбочку, искать свечу. А затем – спички, в ящике стола. Пока я проделывала всё это, споткнулась раз пятнадцать. Помянула Лучезару столько же. И уж готовясь зажечь свечку и установить её на блюдце, уразумела, что двигаюсь по-новому. Вернее, по хорошо забытому старому.

Не веря догадке, я ощупала одной ногой ступню второй. Точно. Ступню. Не копыто.

– Ух ты! – вырвалось у меня, и дрожащие пальцы зачиркали спичкой.

Несколько минут я разглядывала в свете слабого огонька свои вернувшиеся ноги. Отводила взгляд, собираясь бежать куда-то, хвастаться и поздравлять мир с собственным возвращением. Но тут же снова принималась разглядывать и гладить ноги.

Ноги!

Ноги! Ноги! Ноги!

Вдруг спохватилась. Отодвинула штору, чтобы убедиться, а правда ли ночь. Кинулась искать мобильник. Возможно же такое – сейчас полдень, а снаружи затмение. Сотовый не нашла и снова выглянула в окно. Малолюдно. Мигает жёлтый глаз светофора. Ночь.

Я запрыгала, как мячик, прямо на Лучезарином платье. Захлопала в ладоши и даже взвизгнула.

А где ж Чародейка?

Мысль о ней мелькнула и пропала.

Снова стала искать мобильник. На сей раз желая позвонить Радмилке. Природная скрытность толкала к тому, чтобы пока никому ничего не рассказывать, но стоило поинтересоваться, не знает ли подруга о судьбе Верещагиной.

В коридоре загорелся фонарь. Полоска света пролегла по полу, и я поняла, что дверь в комнату приоткрыта. Ой, Лучезара! Надеюсь, она в этот раз забыла прихватить ключ и больше не сможет заявиться в 1407 среди ночи.

Я щёлкнула выключателем – ну и бардак! – и продолжила разыскивать сотовый. Процесс не принёс результата. Похоже, ведьма его позаимствовала. Попытавшись проанализировать её действия, я вскоре махнула рукой. Вряд ли Лучезара хорошо соображала. Ей это и в спокойные-то дни несвойственно. А меня сильнее занимали ноги, и мысли ни на чём другом долго не задерживались.

Зеркало показало меня выспавшуюся и довольную. В той же домашней одежде, в какой меня, очевидно, притащили с кухни. Хотелось бы узнать кто. Я кинулась было к Златке спросить, что слышно, и заодно узнать который час, но вспомнила: она уже не живёт в доступной близости. Потому вернулась в комнату, где споткнулась о вещицу приятного голубого цвета. Тряпка оказалась красивым коротким платьем, по-моему, немного великоватым Лучезаре. Типично женское стремление – во что бы то ни стало купить понравившуюся модную штучку, пусть она и не подходит по размеру. По принципу: «Пусть будет!» Знаю, знаю. Со мной такое тоже случалось.

Я натянула шмотку на себя. Идеально. Никогда ещё не казалась себе такой восхитительной. Особенно ноги. Впечатление, что они стали гораздо лучше. А гладкие какие!

Нет. Я непременно должна кому-нибудь показаться!

Пока приводила возрождённую Добряну в порядок, умудрилась ещё несколько раз запутаться в Лучезариных вещах. (Да, похоже, отвыкла я ходить по ночам на человеческих ногах.) Она даже золото не взяла. На полу браслет валялся. Я не стала ничего собирать. Только не сегодня. Не в эту ночь.

Чародейкины белые босоножки с ремешками тоже перекочевали под мой протекторат. А нечего разбрасываться!

Уже намереваясь покинуть комнату, я огляделась (привычка проверять, всё ли взяла) и заметила на столе белый лист бумаги. Под блюдцем с погашенной свечой. Как-то не обратила внимания раньше. Рекомендации Чародейного лекаря. Отлично! Мне таки его вызывали. Судя по всему, лекарь обнаружил явные улучшения (полагаю, он приезжал до заката), потому посоветовал покой и крепкий сон, а не увёз в Доброделово. Что ж, сон мне действительно помог.