Подумав хорошенько, Эндфилд понял, что лучший способ очистить помещения от скрапа — выжечь их. Капитан изготовил зажигательную бомбу с таймером, выставил его на две недели. Потом ему нужно будет долгие месяцы ждать, пока все выгорит и остынет, воздух очистится от продуктов горения, а специальные службы, призванные пресекать самовольные раскопки, снова утратят свою бдительность. Но Джек был готов…

Дни, наполненные обязательными визитами в прокуратуру, прочие инстанции, а также обязательные светские выходы, уже не казались ему такими тусклыми и однообразными. А когда из развалин поднялся столб дыма, явственно видимый даже из поселка, Капитан почувствовал что-то типа радостного нетерпения. Эндфилд купил необходимое снаряжение: специализированные детекторы для поиска металлов и драгоценных камней, дыхательную маску с кислородным генератором, защитный костюм из полевого металла, скребки, сита и лопаты, маркерные маяки, прочую дребедень.

Оставалась еще одна проблема. Для вскрытия подземелий ему нужна была взрывчатка. После, долгих размышлений Джек с сожалением отказался от стандартных боезарядов полного распада. Обилие специализированных детекторов в системах контроля входных порталов зданий, на транспорте, наличие их у дорожной полиции делало перевозку и хранение этих средств разрушения крайне опасными. Эндфилд нашел простой и оригинальный выход: смесь из двух объемных частей водорода и одной части кислорода, уложенная конфигуратором до 48–50 единиц плотности, предохраненная от взаимодействия полями суперпозиции, представляла собой взрывчатое вещество, превосходящее в 175 раз по мощности эквивалент ТНТ.

Вначале Капитан подумывал о более мощных смесях из фтора и водорода или циклопропана и оксифторированной платины, но для сканерного луча смесь кислорода и водорода являлась обычной невинной водой. Поэтому он и остановился на самом простом варианте, тем более что исходным сырьем для него была все та же вода. Композиция могла быть сдетонирована нагревом до 40 тысяч градусов или ударом заряда на скорости 50 километров в секунду о твердую, лучше бронированную поверхность, поэтому их можно было безбоязненно бросать в огонь и даже жечь термитной смесью или фтороводородной атомарной горелкой. Но стоило разрушить специальный активаторный участок монолитной псевдокристаллической решетки, вся конструкция моментально превращалась в бурно взаимодействующую гремучую смесь.

Эндфилд написал программу для кухонного конфигуратора и изготовил несколько сотен килограмм этой взрывчатки.

Как-то незаметно Капитан обзавелся компанией из числа молодых чиновников и родовитых прожигателей жизни. Умение найти подход к людям в сочетании с богатством и щедростью привлекло к нему немало «золотой молодежи». Очень скоро о неаристократическом происхождении графа Концепольского вспоминали, лишь когда он выделывал особо головоломный маневр в гонках глайдеров над пустыней, да и то беззлобно, как факт.

Глядя на «Мотылек» Эндфилда, вся компания обзавелась гражданскими модификациями боевых машин, и их вылазки на пикники стали больше напоминать военные маневры. Да, собственно, так оно и было. Скучающие бездельники носились на сверхзвуке в глубокой пустыне, стреляли из всех видов антикварного оружия, рубились копиями древних мечей, напивались так, что домой их везли слуги. Зато в закрытом элитном клубе, куда благодаря новым знакомым стал вхож Капитан, он спокойно мог общаться с чиновниками высших эшелонов власти.

Джек поражался, как за рюмочкой коньяка или сигарой решались вопросы жизни и смерти, богатства или нищеты целых планет. Манеры Эндфилда, безукоризненный вкус, юмор и умение поддержать светскую беседу, щедрость и крупные проигрыши сделали его популярным. Некоторых он взял редким умением анализировать ситуацию на финансовом рынке. Официальные лица подкидывали ему закрытую информацию, а Капитан выдавал безошибочные прогнозы, которые чиновники использовали, чтобы через подставных лиц играть на бирже и делать инвестиции в частные проекты. Отцы дочерей на выданье с удовольствием приглашали его вместе с прочими молодыми холостяками к себе на вечера с домашнем угощением и танцами.

Джеку нравилось бывать в теплой семейной атмосфере, слушать заботливые увещевания мамушек по поводу его чрезмерных трат, кутежей и лихачества, чувствовать направленный на себя интерес барышень и молодых вдов, которые еще не успели снять траур по убитым у Сфероида мужьям, ощущать скрытое одобрение аристократами своих манер и финансовой состоятельности. Разумеется, все знали о положении графа Концепольского, его проблемах и даже романтической и печальной истории любви к девушке, которая оказалась агентом Службы. Но все же с ним продолжали поддерживать знакомство, справедливо полагая, что рано или поздно неприятности у Джека прекратятся, а молодость возьмет свое, когда время залечит сердечную рану.

Эта жизнь имела свойство затягивать. На фоне светских маневров Капитана очень незаметно промелькнула его экспедиция на разрушенную станцию, в результате которой он, вскрыв тайник, разжился коллекцией древнего оружия, включая доисторические пороховые пистолеты в прекрасном состоянии. Один из них: длинный, тяжелый, неудобный, очень крупного для ручного огнестрельного оружия калибра, изготовленный в начале XX века, был чудовищной редкостью. «Правительственной модели» «кольта» не было даже в коллекции князей Громовых.

Так же легко Джек воспринял обвал в развалинах, когда, несмотря на все расчеты и меры предосторожности, ветхие перекрытая обрушились почти до самого основания станции после серии направленных взрывов, когда он пытался расчистить путь в систему подземных коммуникаций станции. За этим последовало дело о самовольных раскопках, замятое Эндфилдом с поразительной легкостью. Чиновники, которые ничем не могли помочь в случае его явной невиновности, быстро классифицировали уголовно наказуемые действия Капитана как простую неосторожность, а его находки были признаны для протоколов «не имеющими ценности».

Хотя одна только вольфрамовая табличка с выбитой надписью «БИС „Бухта Радости“» и датой ее постройки, годом 4132, снятая им со стены центра управления, могла быть продана любителям старины за колоссальные деньги. Эндфилд легко и непринужденно раздарил часть своих трофеев, обставив это так, что ни один светский человек не смог бы упрекнуть его и тех, кому досталось древнее оружие немыслимой редкости, в корыстных мотивах.

Джек прекрасно понимал, что он для большинства «людей из общества» простой выскочка, правда, с неплохим вкусом, прекрасно разбирающийся в драгоценностях, финансах, антиквариате.

Человек с безупречными манерами, богатый, не только формально, но и по сути аристократ. Вся эта возня СБ вокруг него раздражала патрициев: раз уж можно так издеваться над графом, владельцем одного из самых крупных состояний, то завтра нечто подобное могло быть применено против них.

Пользуясь скрытой поддержкой, Капитан наглел: игнорировал повестки следователя, когда вызовы совпадали с его светскими мероприятиями, заваливал жалобами отделы контроля по поводу того, что техники наблюдения, частенько наведывающиеся проверить датчики, воруют из дома безделушки, ходят в грязной обуви по коврам ручной работы, курят дорогие сигары, которые Джек держал для гостей, и прикладываются к бутылкам в баре с коллекционными винами и коньяками…