Хорошая подготовка личного состава позволила сразу же включиться в боевую работу на киевском направлении 7-й ораэ, перебазированной из-под Днепропетровска. Исполнявший обязанности начальника ВВС 5-й армии полковник В.Г. Шпагин требовал от комэска капитана А.А. Трошина организовать систематическую разведку в интересах объединения в четырех направлениях: Мозырь — Туров — Новоград-Волынский — Житомир, Славута — Шепетовка, Житомир — Новоград-Волынский — Коростень, Овруч — Коростень — Малин — Радомышль — Коростышев — Ирпень. Полученная информация помогла генералу М.И Потапову понять намерения противника, действующего не только против войск 5-й армии, но и атакующего находившуюся северо-восточнее 21-ю армию Западного фронта.

Среди лучших воздушных разведчиков был экипаж ст. лейтенантов К.Б. Радченко (летчик) и М.М. Лобачев (летнаб), выполнивший к сентябрю 1941 г. 50 боевых вылетов и неоднократно с честью выходивший из трудных ситуаций. Так, 20 июля, обнаружив с высоты 4000 м скопление транспорта и танков у моста через реку Тетерев, авиаторы первоначально не смогли определить принадлежности войск. Спокойно снизившись, они ввели в заблуждение немцев, выложивших опознавательное полотнище, и уверенных: безнаказанно летать над их позициями может лишь германский самолет. Когда сомнений не оставалось, Радченко обстрелял противника с малой высоты и поджег один автомобиль.

Неприятный инцидент произошел в подразделении на следующий день. Ожидая при фоторазведке в районе Житомира противодействия со стороны вражеских истребителей, полковник Шпагин выделил для прикрытия Р-10 два И-16 из соседней 16-й авиадивизии. Действительно, неожиданно появилась четверка «мессеров» и сбила один советский истребитель. Летчик второго немедленно вышел из боя, а прилетев домой, доложил, будто экипаж разведчика бросил его в бою. Расследовавший инцидент помощник командира 62-й бад генерал Г.И. Тхор разобрался в обстоятельствах дела, указав, что истребитель должен прикрывать разведчика, а не наоборот. Нерадивый пилот «ишака» предстал перед трибуналом.

Несколько непривычно было видеть Тхора, отличившегося в Испании и Китае, на «скромной» для него должности. Ведь в начале 1940-х годов он замещал командующего ВВС Забайкальского округа. Вероятно, ему, как и многим высокопоставленным коллегам, серьезно угрожали репрессии, и командирование «сталинского сокола», Героя Советского Союза в академию Генерального штаба, а затем в ВВС Киевского особого Военного округа в подчинение полковника В.В. Смирнова позволило избежать ареста. К чести генерала, он не только организовывал боевую работу, но и сам совершил несколько вылетов.

Однажды на последнем оставшемся в соединении исправном Пе-2 он с бомбовой нагрузкой вылетел в район излучины реки Тетерев на разведку войск противника. Недалеко от населенного пункта Кухари бомбардировщик настигли девять Bf109F. Немецкие летчики взяли наш самолет в «клещи», но огня не открывали, намереваясь, очевидно, принудить летчика совершить посадку в расположении войск вермахта. Используя такое достоинство Пе-2, как высокая скорость пикирования, проявив мужество и незаурядное летное мастерство, Тхор не только ушел от преследователей, чем спас экипаж, но и сбросил бомбы на позиции германской артиллерии у села Пирожки.

Между прочим, большинство советских командиров полков и дивизий, имея высокое летное мастерство и огромный опыт, очень редко участвовали в боевых вылетах. Так, генералы А.А. Демидов, А.И. Гусев, В.И. Шевченко, насколько известно, в рассматриваемый период группы в бой не водили. В то же время, немецкие коммодоры (аналог наших командиров дивизий) летали над Правобережной Украиной, пожалуй, чаще своих подчиненных и находились в ряду лучших асов люфтваффе. К концу июля на счету командира JG3 майора Г. Лютцова имелось 46 побед, на счету командира JG53 майора Г. фон Мальцана — 49.

Останавливаясь на работе германских экипажей, надо указать на заметное снижение интенсивности разведывательных полетов в конце июля. Это обстоятельство можно объяснить дальнейшим сокращением количества исправных самолетов Ju88 и Bf110, пригодных для данной деятельности. Их экипажам все же удавалось следить за стратегическими замыслами советского командования, отслеживать переброски к фронту свежих соединений и наблюдать за ходом эвакуации промышленного оборудования различных предприятий.

В то же время генерал Богач (Bogach) отметил, что в некоторых разведывательных отрядах почти не имелось исправных самолетов. Так, подразделения 3(H)/21, 5(H)/32, 4(H)/22 понесли потери в личном составе и материальной части в результате налетов советской авиации на аэродромы Полонное и Белая Церковь 8 и 26 июля. Не осталось исправных самолетов в отряде 5(H)/21, взаимодействующем с 14-м моторизованным корпусом, после того как последний Bu131 был потерян в районе Житомира. А в 5(H)/31 (участок 24-го армейского корпуса) германские отчеты зафиксировали потерю не только техники: 26 июля в бою с советскими истребителями получил ранение командир капитан фон Франкенберг (von Frankenberg), а спустя три дня погиб его преемник обер-лейтенант К.-Х. Кноте (K.-H. Knote ) — его поразил огонь зенитной артиллерии.

Одна из причин серьезных потерь крылась в отсутствии истребительного прикрытия тихоходных, слабо вооруженных «хеншелей». В дневнике авиагруппы III/JG3 за 24 июля отмечено: «Группа имеет готовыми к действиям всего несколько «мессершмиттов». Аналогичное положение сложилось и в других частях, поскольку отсутствуют поставки новых машин. Теперь летчики-истребители больше не в состоянии выполнять все заявки на сопровождение, особенно разведчиков. Удается обеспечить прикрытие лишь пикирующих бомбардировщиков» [26].

Части войсковой авиации не меньше других нуждались в новой технике. Генерал Гальдер с беспокойством отметил в дневнике 30 июля: «Если собрать все имеющиеся самолеты типа «хеншель», то можно пополнить подразделения, имеющие этот самолет. Однако и этих машин хватит лишь до 1 сентября. А потом этот тип самолета исчезнет вообще, поскольку пополнения материальной части нет» [27].

Действительно, производство Hs126 прекратилось в начале 1941 г., а строительство FW189 разворачивалось медленно, и к тому же, требовалось время для переучивания экипажей на новую материальную часть. Самолеты Kl35, Bu131, Fi156 были не приспособлены для решения разведывательных и корректировочных задач, а использование в роли ближних разведчиков Bf110 могло рассматриваться лишь как полумера — машин этого типа, использовавшихся на Восточном фронте в ролях штурмовиков и дальних истребителей, также не хватало.

Любопытно, что в одной из наших сводок удалось найти подтверждение тех трудностей, которые испытывали немцы. Так, штаб 27-го стрелкового корпуса (действовал севернее впадения Десны в Днепр), сообщая в штаб 5-й армии о результатах боев за 2 августа, отметил: «Противник в течение дня вел артогонь по боевым порядкам корпуса, корректируя его аэростатами» [28].

Hs126 из 9(H)/LG2 буксирует планер DFS230