– Ты работала прислугой в доме Фитцджеймсов?

– Я не работала у Фитцджеймсов. Я никогда не была прислугой ни в одном их чертовом доме!

Суперинтендант опять заколебался: верить ей или не верить?

– Ладно, допустим, – решил он пока не продолжать спор. – Впрочем, это уже не имеет значения. Пошли. Ты арестована за убийство Норы Гаф. Не ухудшай свое положение. Пусть все видят, что ты уходишь из этого дома с достоинством.

Элла провела рукой по своим великолепным волосам, и в глазах у нее появился вызов. Но силы тут же изменили ей, и она, еле устояв на ногах, покорно позволила Питту увести себя.

– Что ж, слава богу хотя бы за это, – вздохнул Юарт и с облегчением откинулся на спинку кресла. Они находились в полицейском участке Уайтчепела. – Признаюсь, я не надеялся, что нам это удастся. – Он с улыбкой поднял глаза на Томаса. Казалось, не покидавшее его в последнее время напряжение исчезло, будто с инспектора сняли тяжкое бремя, мешавшее ему дышать и причинявшее боль. Исчез даже страх, мучивший этого человека с самого начала расследования. Юарт без всякой зависти признал успех Питта. – У вас это здорово получилось, – наконец поправился он. – Тут я, как видно, недосмотрел. – Он сложил руки на животе. – Итак, Элла Бейкер… Никак не думал, что такое может сделать женщина. В голову не приходило, а следовало бы.

– Она клянется, что не убивала Аду, – напомнил сидевший напротив суперинтендант. – И говорит, что не ломала ногти Норе.

Это не произвело на Юарта впечатления.

– Ломала, я уверен, но теперь это не имеет значения, – пожал он плечами. – Почему это ее беспокоит? Для нее уже ничего не изменится.

– Она также поклялась, что не подставляла Финли Фитцджеймса, – продолжал Томас. – По ее словам, она никогда его не видела и не работала прислугой в господских домах.

Его собеседник снова пожал плечами:

– Думаю, она говорит неправду. Не понимаю, почему ее беспокоят эти детали. Они уже не важны. – Он улыбнулся. – Дело закрыто, и без особых неприятностей. Я, черт побери, даже не надеялся на такую удачу. Всегда считал, что Финли Фитцджеймс не виновен в этих убийствах, – быстро добавил инспектор, но вдруг почувствовал легкое беспокойство. – Вот только доказать это будет нелегко. Мне кажется…

Питт встал.

– Вы собираетесь известить Фитцджеймсов? – спросил Юарт. – Надо их успокоить.

– Да, я сделаю это.

– Отлично. – Улыбка его коллеги была довольно кислой. – Я очень рад. Вы заслужили эту удачу.

– Приятно слышать, – скупо отреагировал Огастес Фитцджеймс, когда Томас сообщил ему об аресте Эллы Бейкер по обвинению в убийстве Норы Гаф. – Я полагаю, вы предъявите ей обвинение и за первое убийство?

– Нет. Для этого нужны доказательства, а у нас их нет. К тому же обвиняемая отрицает свою причастность к первому убийству, – ответил полицейский. Они снова были в библиотеке, на этот раз в камине ярко горел огонь. Вечер был холодный.

– Думаю, это уже неважно. – Кажется, Огастеса это действительно не очень интересовало. – Ее повесят за второе убийство. Так или иначе, все поймут, что она совершила и первое тоже. Они ведь до мелочей похожи. Спасибо, что пришли сообщить мне об этом, суперинтендант. Вы отлично поработали… На сей раз. Жаль этого… как его… Костигана. Но ничего уже не поделаешь. – Хозяин давал гостю понять, что визит закончен; он стоял, легонько раскачиваясь. – Такой сорт людей – невеликая потеря для общества. Грязный бизнес – жить на деньги, добываемые женщинами аморальным путем. Его всегда ждала тюрьма. Там бы он и закончил, рано или поздно.

Если бы Питт не был виновен в смерти Костигана, он должным образом ответил бы на подобные заявления, всегда вызывавшие у него ужас, но сейчас полицейский слишком остро осознавал степень собственной вины.

– Элла Бейкер когда-нибудь работала в вашем доме, мистер Фитцджеймс? – поинтересовался он. В его памяти скопилось немало оставшихся без ответа вопросов, обрывков мыслей и догадок.

– Не думаю, – ответил Огастес и нахмурился. – Собственно говоря, я уверен, что она у нас не служила. Почему вы задали мне этот вопрос?

– Как мог к ней попасть носовой платок с монограммой вашего сына? Он был оставлен на месте преступления. И главное – зачем это было сделано?

– Не имею ни малейшего представления. Она украла его, я думаю, – резко сказал пожилой джентльмен. – Какое это теперь имеет значение? Спасибо, что лично сообщили нам обо всем, суперинтендант. Приятно сознавать, что наша полиция отнюдь не является такой некомпетентной, какой ее пытаются изобразить наиболее злостные и плохо информированные средства печати. – Он поджал губы. – А теперь прошу меня извинить, вечером у меня встреча. До свидания.

Питт хотел было возразить, но хозяин дома уже взял звонок, чтобы вызвать дворецкого, и Томасу ничего не оставалось, как подчиниться. Огастес явно не собирался продолжать разговор.

– Доброго вечера, мистер Фитцджеймс, – ответил полицейский и вышел через дверь, открытую приветливо улыбающимся дворецким.

Питт вернулся домой поздно и изрядно уставший. Однако это была усталость победителя, несмотря на то что некоторые непроясненные детали продолжали его тревожить. Было уже темно, и фонари казались в тумане серыми тусклыми шарами, воздух был тяжел от влаги, пахло прелой листвой, влажной землей и близкими заморозками.

Суперинтендант открыл дверь своим ключом и, войдя в холл, увидел Шарлотту на площадке лестницы. На ней были простая блуза и юбка без кринолина, волосы у нее были не убраны, а шпильки растеряны. Она сбежала к нему так быстро, что он даже испугался, как бы жена не поскользнулась на ступеньках.

– В чем дело? – обеспокоенно спросил Питт, вглядываясь в ее лицо. – Что-то случилось?

– Томас! – Шарлотта еле перевела дыхание. Ей так хотелось поскорее сообщить мужу свои новости, что она даже не заметила, что и ему не терпится сказать ей что-то очень важное. – Томас, я провела небольшое расследование. Это было совсем безопасно…

Как только миссис Питт сказала о безопасности, ее супруг тут же с тревогой подумал, что все, видимо, было как раз наоборот и она серьезно рисковала.

– Что случилось, говори! – быстро потребовал он, глядя жене в лицо. Та уже стояла у подножия лестницы. – Что ты натворила? Уверен, что и Эмили была с тобой – да?

– Да, – с облегчением произнесла Шарлотта, словно это уже извиняло ее. – И Талулла Фитцджеймс тоже. Сначала выслушай меня, а потом уже будешь сердиться! Я узнала действительно нечто очень важное и ужасное.

– И я тоже, – не выдержав, перебил ее Томас. – Я узнал, кто убил Нору Гаф и почему. И уже получил признание убийцы. А теперь говори, что выведала ты.

Шарлотта не ожидала таких новостей и была потрясена.

– Кто? – придя наконец в себя, требовательно воскликнула она. – Кто это сделал, Томас?