Пеннироял отсидел десять месяцев в долговой тюрьме, надоедая сокамерникам бесконечными рассказами о своих удивительных приключениях. Потом его старые друзья из «Муна» в складчину заплатили за него долги, и он с позором удалился в Перипатетиаполис. Там жила одна из его бывших подружек, Минти Бэпснэк, у нее до сих пор была к нему слабость. Оставшиеся годы он доживал в ее доме, и были они не сказать чтобы несчастливыми. Но даже Минти относилась к его рассказам скептически. Она так и не дала ему денег на публикацию «Схватки первозданных сил».

Селедка не увидел звездный дождь. К тому времени как обломки ОДИНа рассыпались по небу, Селедку накрыло плотным слоем дыма с Чжань-Шаня. В темноте он прошел мимо Батмунх-Гомпы и еще много дней брел по дорогам, забитым пеплом и беженцами.

Он единственный направлялся к вулкану, а не от него. Весь восточный склон горы разворотило, и люди бежали нестройными колоннами, рассказывая о целых городах, засыпанных или сметенных лавиной. Но западный склон пострадал не так сильно, хотя и его тряхнуло, и на всем лежал тонкий слой пепла. Перевалив через гряду над отшельнической обителью, Селедка увидел, что домик все еще стоит на своем месте, скотина жует принесенное из низин сено, а на перевале развеваются новенькие молитвенные флажки. На босых, стертых в кровь ногах он дотащился до двери и рухнул на пороге. Там Сатия и нашла его на следующее утро, выйдя подоить корову. В обмороженной руке он все еще сжимал деревянную лошадку, которую для него вырезала Сталкер.

Он останется здесь, у Сатии, надолго и вырастет красивым, сильным человеком, настоящим горцем. Он забудет многое из пережитых ужасов, но никогда не забудет того, что сделал в Эрдэнэ-Тэж. Поначалу он гордился своей тайной, потому что выполнил данную богам клятву – отправил Эстер Нэтсуорти и ее мужа в Страну, не ведающую солнца. Но позже, уже взрослый, женатый, глядя, как его дети играют с лошадкой Анны возле домика его приемной матери, он начал сомневаться. В те годы вдова генерала Наги целеустремленно добивалась мира, проповедуя свой принцип – прощать старых врагов. Иногда Селедка думал, что лучше было бы и ему простить и все-таки взять мужа и жену Нэтсуорти на яхту. Но по крайней мере (говорил он себе), он не убил Эстер и Тома – всего лишь проучил их. Бросил, как они когда-то бросили его. Они люди крепкие, наверняка сумели выжить.

Шрайк опоздал. Он бежал, словно призрак, через горы, и оказался в Эрдэнэ-Тэж перед рассветом, когда небо над озером было исчерчено следами падающих звезд.

К тому времени дом лежал в руинах: седой пепел, обгорелые балки. Белые струйки дыма еще тянулись через сад. В комнате с обугленными приборами он нашел останки Сталкера Фанг и опустился возле нее на колени. Сконструированная инженерами часть ее мозга прекратила функционировать, но в более древней части он почуял слабые электрические импульсы. Шрайк отсоединил проводок от своего черепа и подключил к ее. Он услышал шепот ее воспоминаний, и его мозг впитал их в себя.

Солнце встало. Шрайк снова вышел в сад и в разгорающемся свете увидел Тома и Эстер – они ждали его у фонтана. В темноте он их не заметил, потому что они были холодны, как камни, на которых лежали.

Шрайк встал на колени и бережно вытащил нож, который Эстер вогнала себе в сердце. Сперва он подумал, что, если поспешит, еще можно отнести ее в Батмунх-Гомпу, чтобы Энона Зеро Воскресила ее. Но когда начал поднимать ее, то увидел, что она, умирая, стиснула руку Тома и все еще крепко сжимает.

Если бы Сталкеры могли плакать, в этот миг он бы заплакал, потому что понял сразу: для нее это правильный финал и она бы не хотела, чтобы он унес ее из этой тихой долины, от однаждырожденного, так любимого ею.