Капитан танкера даже не выругался, как хотелось, на это просто не было времени. Приходилось заниматься не своим делом: военным. И он вовсе не был уверен в успехе. Хорошо, конечно, если помощь с Главной базы подоспеет вовремя…

Главная база приняла все происходящее весьма близко к сердцу и соответственно откликнулась. Как и обещал генерал-максимат, в поход снарядили всех, кто не обеспечивал жизненно важные службы базы; и в числе прочих – правда, после кратковременного колебания – были посланы почти все люди, охранявшие входы в операторский центр. Команда была такой:

– Все выходы из оперативного центра немедленно заварить. Оставить на этом уровне один патруль из двух человек с задачей совершать постоянный обход всех люков, чтобы, обнаружив возможную попытку вырваться из центра, любым путем эту попытку пресечь, включая уничтожение диверсанта. Остальным немедленно убыть к базе-два, используя донные комбайны и спасательные капсулы. Выполнять немедленно!

– Иванос, – сказала Лючана, перебивая нас обоих, – не понимаю, как ты можешь сейчас рассуждать так академически спокойно, если там, на той базе, наши, как я поняла, ребята, может быть, гибнут?

– Думаю, – ответил Иванос, – что тем, кто собирался напасть, уже не до них. Как-никак идет атака на транспорт – и это заботит их куда больше.

– Ты что, решил его уничтожить?

– Ни в коем случае: он необходим нам самим. Не сомневайся: в нужный момент вступим и мы.

– Знаешь, генерал, историю эту мы дослушаем как-нибудь потом, если удастся отсюда выкарабкаться. Сейчас нас интересует другое: какого черта ты ввязал нас в это дело, хотя ясно видел, что мы на этот раз ни в чем участвовать не собираемся? Мы – свободные люди, и заставлять нас…

– Постой, – Иванос даже вытянул руку, как будто остановить Лючану можно было только при помощи физического усилия. – А разве я не об этом и говорю? Вот женщины! – он повернулся ко мне, лицом изображая оскорбленное достоинство. – Есть у них такое свойство – все понимать как раз наоборот…

– За это мы их и любим, – кивнул я. – С ними жить интереснее, чем только в своей компании. Недаром же ты здесь тоже обзавелся спутницей, разве нет?

– Это совсем не то, – начал было он, потом до него дошло, что мои слова – всего лишь легкая подначка, чтобы хоть немного снизить уровень серьезности, который начал уже вызывать прямо-таки болезненные ощущения.

– Ладно, Лю, не сбивай его с рельсов, он по бездорожью не может, застревает. Давай, генерал, время и на самом деле тает куда быстрее, чем ты излагаешь.

– И почему вы оба не пошли в литературные критики? – парировал он. – Сильно обеднили отечественную культуру.

– Как раз только собрались – и тут ты возник и помешал, – снова не утерпела Люча, постоянная обладательница последнего слова. – Ну, мы ждем.

– Возник, собственно, не я, – напомнил Иванос. – Возникли вы у меня на службе, никак не наоборот. Хотя, признаюсь, я тогда уже созрел для того, чтобы пригласить вас на чашку чая – для чего, я уже объяснял. Но вам словно кто-то подсказал – и вы явились сами. Меня это поначалу обрадовало; мне как раз нужно было отправить кого-то надежного в район того четвертого мира, где попали в плен пятнадцать наших, чтобы выяснить обстановку и составить прикидочный план операции по их освобождению. Такие вещи у вас всегда получались очень неплохо. Вы отказались и тем меня огорчили – в чем вас винить, в общем, нельзя, поскольку обстоятельства дела были вам неведомы…

– Ра, слышишь? Сейчас мы у него окажемся во всем виноватыми…

– Ну что ты! – возразил Иванос не без усмешки. – Женщина всегда права, это всем известно. Я на самом деле от души желал вам хорошо отдохнуть, восстановить форму и все такое прочее, а огорчили вы меня лишь тем, что на мне осталась необходимость искать для этой разведки какого-то другого профессионала, пусть даже не такого высочайшего класса, как вы…

– Ра, слышишь, как он подлизывается? Не иначе как сейчас ему что-то от нас все-таки понадобится. Ну же, генерал, не тяни кота!

– Давай так, – попросил Иванос, – перебивай меня в пропорции один к десяти, не чаще. Не то я действительно никогда не доберусь до эпилога.

– Что же ты медлишь? – искренне возмутилась Лючана.

– Понял. Я как раз подошел к первому выводу: советуя вам и отправляя вас на Ардиг, я не держал за пазухой ни камешка: действительно думал, что тут у вас отдых получится по первому классу. Но уже после того, как вы отбыли, я получил отсюда – от теперь уже известного вам человека – неожиданную информацию: пока мы на Теллусе переваривали доставленные разведчиком сведения, пятнадцать наших ребят из четвертого мира доставили не куда-либо, а именно на Ардиг. Эта информация о переправке пленников пока еще только давала лишь повод для размышлений: могло ведь быть так, что наших людей отправили туда по тем же самым причинам, что я – вас: далеко, тихо и ни в чем не подозревается. Но, так или иначе, возникла надобность в проверке и подготовке к освобождению десантников. Как вы понимаете, это прежде всего вопрос национального престижа: не можем же мы позволить, чтобы кто угодно задерживал граждан Теллуса, тем более что юридически они имели полное право высадиться на четвертой планете, еще не объявленной объектом чьих-то интересов.

Поскольку в минуту вашего вылета мы еще не знали, что пленники там, то, естественно, и не думали, что ваше прибытие – или прибытие корабля, или и то и другое – вызовет на Ардиге такую реакцию. Мы, наверное, недостаточно учли, что и противная сторона с самого начала понимала – захват этих пятнадцати им так просто с рук не сойдет и мы будем принимать меры. Прибытие корабля, да еще с вами на борту, сочли за начало операции по их освобождению, а уж если нам (по их мнению) стало известно, что ребят держат там, то недолго оставалось и до вывода: раз мы знаем это, то, скорее всего, имеем и сведения о роли, которую Ардиг с его Системой играет в «Сотворении». И их руководство пошло на кое-какие превентивные меры…

– В смысле – открыли охоту на нас, – сказал я.

– Не только. Была у них еще и другая линия действий, так сказать, внешнеполитическая. Их люди встретились с нашими в нейтральном месте и нарисовали такую картинку: мы – неофициально, разумеется, – признаем их преимущественное право действовать на некоторых, пока ничейных мирах, включая и Ардиг, и тот четвертый, с которого все началось, поскольку эти миры являются носителями коммерческих тайн, разглашение которых Армаг считает крайне нежелательным. В ответ Армаг согласен признать за нами такое же право в отношении соответствующего количества планет по нашему выбору, а кроме того, в качестве жеста доброй воли освобождает пятнадцать наших ребят и даже своими силами доставляет их в любую указанную нами точку Галактики. Получив такую пропозицию, наша сторона попросила время для ее обсуждения – правда, совсем небольшое, но достаточное для того, чтобы представить весь замысел противной стороны в полном, так сказать, объеме.