Голем неуверенно прошелся по комнате. Его ноги — вернее, то, что когда-то было его ногами, — оставляли склизкие блестящие следы на каменном полу. Застыв на месте, он вдруг задрожал словно лист на ветру, а затем и вовсе упал на пол. Он попытался открыть правый глаз, но покрытая кислотными ожогами кожа сползла со лба, закрыв глазницу. Подняв руку, он убрал складки кожи и разлепил глаз. Радужка по-прежнему была голубой, но зрачок расплылся, образовав странное волокнистое пятно. И все же голем видел то, что его окружало. Медленно повернув голову, он уставился на неподвижное тело, лежавшее рядом.

Максимилиан.

От вида трупа, этого гладкого, красивого тела, в создании зародилась слепая ярость. С глухим рычанием он бросился на Максимилиана и одним-единственным движением разорвал мертвеца на части. Кипящая масса, покрывавшая деформированное тело голема, начала пузыриться сильнее. Голем с трудом поднялся на ноги. В конце концов ему удалось обрести равновесие и он медленно поплелся вперед.

Дуновение ветра манило его к окну подвала. Там, за пыльными стеклами, были темнота и прохлада. Там прекратится эта мучительная боль и ему больше не придется видеть эти омерзительные гладкие тела.

А если такие тела будут и снаружи, он позаботится о том, чтобы они исчезли.

Навсегда!

Ну конечно, она заблудилась. Вероника Рошель уже полчаса бродила по темным улицам лондонского пригорода. По пути ей встречались лишь фонари.

Позавчера ей удалось устроиться на работу в доме одной состоятельной семьи в Паддингтоне. Ей просто повезло, и девушка без особых приготовлений уехала из Парижа, прихватив с собой лишь тяжелый чемодан и две картонки со шляпами. Она добралась поездом до Кале, а оттуда паромом до Дувра. На поездку в Лондон ей пришлось потратить все свои сбережения.

Разумеется, она понимала, что подобная тяга к приключениям скорее свойственна мужчинам и недопустима для девушки, не достигшей двадцати лет, но Вероника рассчитывала на свою тетю Жаннет, сестру ее матери. Тетя уже много лет жила в Лондоне, и Вероника знала, что та не прогонит ее, если племянница вдруг постучится к ней в дверь. Сразу же по прибытии в Лондон девушка отправила родителям телеграмму, но ответа еще не получила и теперь со смешанным чувством тревоги и страха думала об этом.

Тетя Жаннет, которая тоже не была в восторге от решения племянницы, действительно помогла ей. Она была знакома с одной супружеской парой, которая уже несколько недель искала няню для своих детей. Благодаря рекомендации тети Вероника смогла уже на следующий день приступить к работе.

Лондон был намного больше и суматошнее Парижа, к тому же в этом городе она чувствовала себя чужой, и теперь идея прогуляться после ужина казалась ей глупой и необоснованной. Стоял светлый летний вечер, и душу Вероники раздирали противоречивые чувства. Она еще не готова была признаться себе в этом, но уже сейчас мучилась от ностальгии.

Не успела она оглянуться, как заблудилась. Здесь все улицы выглядели одинаково, а надписи на указателях скорее сбивали ее с толку, чем помогали. Ко всем бедам еще и полная луна скрылась за темными облаками. Кроме того, стало холоднее. Вероника зябко куталась в легкую шаль. Ей внезапно вспомнились все ужасные истории, над которыми она смеялась днем: истории о мрачных бандитах, требовавших от девушек чего-то большего, чем украшения и деньги, о Джеке Потрошителе с длинным острым ножом в руке, подстерегавшем свою жертву за углом.

Вероника пыталась отогнать от себя несвоевременные мысли, но это ей не вполне удавалось. Слабые отблески страха в глубинах ее подсознания выжидали удобного момента, чтобы излить в ее душу потоки ужаса. Тихий злобный голос нашептывал ей о черной тени, где что-то шевелилось, и о шагах за ее спиной.

Постепенно, сама того не понимая, Вероника запаниковала. Она стала идти быстрее, и ее каблуки застучали по шероховатым камням мостовой. Звук шагов эхом отражался от темных стен домов и высоких железных ворот. Девушка уже не обращала внимания на указатели, не думала о том, куда идет. Где-то в темноте послышался бой часов — Биг-Бен. Вероника начала считать глухие удары:

— Девять… десять… одиннадцать.

Одиннадцать часов! Майклсоны уже наверняка волнуются. О Господи, и зачем она только ушла из дому! До сих пор ей не встретилось ни души, а дома, мимо которых она проходила, выглядели заброшенными. Несомненно, это был один из самых неблагополучных районов Лондона. Тут наверняка встречались бандиты…

Нет! Ей нельзя об этом думать!

«И все же это так, маленькая Вероника. Они уже давно за тобой следят. Они спрятались там, между акациями, притаились за полуразрушенной стеной», — нашептывал ей голос.

— А может, просто постучаться в одну из дверей? — вслух произнесла девушка. Она начала говорить сама с собой, чтобы подавить острое чувство одиночества, черным саваном окутавшее ее душу. — Но в такое время и в таком районе? А если дверь откроет какой-нибудь пьяный мордоворот? Нет. Мне нужно отыскать путь назад. Ах, если бы я только повстречала жандарма… Но, видимо, они избегают этих кварталов. Наверняка здесь…

Она испуганно запнулась, но мысли не желали исчезать.

«Ужасные банды грабителей, маленькая Вероника, которые не остановятся перед убийством. Но до этого они сделают еще кое-что. Ты красива — а жизнь красивых девочек опасна…» — продолжал шептать голос.

ХЛЮП!

Вероника резко остановилась. Что это было? Казалось, будто кто-то шел по мокрой от дождя земле.

ХЛЮП!

Это были шаги! Но они звучали так странно, так… влажно. А ведь дождя не было уже несколько дней. И звук шагов приближался. Приближался!

ХЛЮП!

Завопив, Вероника повернулась и побежала вперед, в темноту. Мостовая под ее туфельками была покрыта трещинами, так что девушка все время спотыкалась, чуть не падая с ног. Но звук ужасных шагов по-прежнему слышался позади нее, и этот звук неумолимо следовал за ней!

Неожиданно каблук застрял в трещине между двумя булыжниками, и Вероника, потеряв равновесие, упала на землю. Ободрав колени, она расплакалась, и по ее лицу потекли слезы, капая на светлую шелковую блузку.

Вероника с трудом сглотнула и попыталась отдышаться. Девушка понимала, что ей нужно бежать дальше, что нельзя лежать здесь и ждать нападения, поэтому она встала, чтобы продолжить бег. Но тут ее взгляд упал на улицу, по которой она бежала. Вероника замерла на месте. Ледяная рука ужаса схватила ее за горло, не давая кричать.

Словно зачарованная, она смотрела на огромную тень, приближавшуюся к ней в темноте. Тень напоминала силуэт человека, но была намного больше и массивнее, а голова казалась очень узкой, как будто… это была всего лишь половина головы.

От силуэта отрывались темные тяжелые капли и, шипя и пенясь, падали на землю.

ХЛЮП. ХЛЮП. ХЛЮП…

Было уже поздно. Выходя из пивной, я посмотрел на карманные часы. Почти десять, а ведь я собирался выпить всего-то пару кружек пива и затем поехать в кебе домой.