— А расплата неминуемая, — прошипела Хелл, мило улыбаясь очередной вытаращившейся на них парочке демонов.

Они вошли в бальный зал, и лорд Ксиай закружил ее в танце. Мельком Хелл увидела Ликсиор и одними губами прошептала, что все в порядке. Принина ей не поверила, но побежала докладывать папочке.

— А теперь просто расслабься, — прошептал демон, от зорких глаз которого не укрылись ее молчаливые переговоры.

Наемница последовала мудрому совету. Несколько последующих мотивов были красивыми и мелодичными, и Хелл просто отдалась во власть музыки и этих сильных рук, но новая мелодия ее сильно удивила. Мелодия была быстрая, немного грубоватая, словно поступь армии великанов, она заставляла вздрагивать всем сердцем.

— Это последний танец на сегодня. — Даркианец прижал ее к себе и неожиданно добавил: — У тебя есть последний шанс отказаться от этой затеи.

Наемница улыбнулась:

— Отказаться после всего, что было? Мне банальное любопытство этого не позволит.

Мелодия все нарастала. Хелл уже кожей чувствовала опасность. Даркианец заметил, что она дрожит, остановился, прижал, одной рукой обхватив талию, второй приподнял ее подбородок и нежно поцеловал. Страшное ощущение неминуемой опасности тут же исчезло, появилось глупое желание стоять и не шевелиться, лишь бы этот нежный поцелуй не прекращался. Он и не прекращался, он становился сильнее, требовательнее, настойчивее. Поцелуй зажигал ее как огонь, и вскоре Хелл уже отвечала, обняв шею лорда обеими руками.

Мелодия стихла, свет погас. Ксиай мягко отстранился, заглянул в ее алые глаза:

— Это твой последний шанс.

Хелл привела дыхание в норму, посмотрела на ситуацию трезвым взглядом и усмехнулась:

— Если останусь здесь, пересплю с тобой, и обратного пути на Три Мира мне не будет. Если пойду… будет весело.

— Выбираешь веселье? — Его глаза чуть-чуть покраснели.

— Всегда! — Она улыбнулась. — Не люблю, когда скучно.

— Со мной скучно не будет, подумай. — Он вдруг опустился на одно колено, но руку ее держал крепко.

Хелл удивленно посмотрела на него, а затем заметила, что так же поступили другие демоны, вот только других демонесс в белом за руки никто не держал. И тут в центре зала появилось свечение. Свет становился все ярче и вскоре превратился в арку, увитую такими же цветами, которые украшали волосы невест. Только эти цветы ибрида были живыми, и их аромат манил сильнее наркотика. Хелл заметила, как невесты одна за другой направляются к вратам, а даркианец все так же сжимал ее руку, и сжимал все сильнее.

Наемница посмотрела в его полыхающие огнем глаза, на упрямо сжатые губы. Если это и была просьба остаться, то выражалась она скорее как требование.

— Я должна, — тихо прошептала Хелл.

— Это не твой долг, — так же тихо ответил лорд Ксиай.

— Ты же сам хотел, чтобы я пошла туда, — попыталась она воззвать к разуму даркианца.

— Тогда… тогда ты не была Избранной, и я был уверен, что тебя не тронут, — сквозь зубы ответил лорд.

Наемница оглянулась — почти все, кто собирался, уже прошли, те, кто не сохранил невинность, стояли в стороне, понурив головы, их цветки в этот момент увяли, но ее словно ожил, источая сладкий аромат, который манил ее к вратам, а даркианец все так же крепко держал девушку за руку. Последней во врата прошла Кен Далиен, она оглянулась, пристально посмотрела на Хелл, исчезла за мерцающей гранью.

Хелл попыталась вырвать ладонь из цепкого захвата, но Ксиай продолжал ее держать. А врата все не исчезали и, казалось, ждали ее. Хелл бросила взгляд на свои руки — бриллиантовые блестки сейчас сияли так ярко, что затмевали обзор, теперь все смотрели на Хелл, но даркианец все так же упрямо держал ее руку! Наемница вдруг поняла, что он не отпустит, просто не отпустит ее. Почему — неизвестно, но не отпустит. И нужно что-то делать! Быстро наклонившись, она поцеловала лорда Ксиая. Страстный, дразнящий поцелуй, и он отпустил ее руку, чтобы обнять, но Хелл была на долю секунды быстрее. Рывок — и она отступила на шаг. Одними губами прошептала на межмирном: «Прости», — и побежала к вратам.

Хелл остановилась перед мерцающей гранью, еще раз обернулась, чтобы поймать его последний взгляд, и шагнула.

Разочарование! Сильное-пресильное разочарование! После прекрасного сада и соблазнительных демонов она попала в пустыню, покрытую осколками серых скал, с выжженными остатками кустов, и вообще, тут было холодно. Остальные невесты стояли спокойно, со скучающим видом ожидая продолжения банкета. Хелл нервно оглянулась на врата, сделала шаг, потрогала мерцающее нечто и поняла, что пройти обратно не получится.

— Хочешь продолжить поцелуй с братиком? — Высокая даркианка подошла к ней ближе.

Глаза леди Кен Далиен оставались белыми. Хелл расслабилась и посмотрела на остальных невест. Их осталось меньше четверти от первоначального количества.

— А как вам удалось пройти? — на тшхесском спросила наемница.

Ответила ей все та же Кен Далиен:

— Эгиону нужны сильнейшие. Та, что не сумела уберечь себя, слаба, такие тут не нужны. А теперь ответь мне, Лиора Лучезарная, как получилось, что у приана Домире вдруг появилась дочь?

Да, мирными отношения с этой стервозой не будут.

— Дорогая Далиен, — Хелл нагло улыбнулась, — дети вдруг не рождаются.

Демонессы захихикали, Далиен почему-то тоже.

— Твой ментальный образ мне понравился, где братик голый, — улыбка у даркианки была приятная, несмотря на клыки, — у него в мыслях подсмотрела?

Хелл кивнула, кажется, в отношении демонессы она ошиблась.

— И как лорд Ксиай тебя не тронул? — спросила темнокожая демонесса с золотыми глазами. (Если Хелл помнила верно, о златоглазом кронпринце говорила Ликсиор: значит, эта из королевского рода Тшхессе.)

— Мы с ним пари заключили, — Хелл усмехнулась, — условия разглашать не буду.

— Ну, мне-то ты рассказать можешь? — Далиен подошла ближе, провела рукой по блесткам на ее коже. — Откровенно говоря, я и не думала, что Ксиай способен на подобные поступки. Видимо, у вашего пари очень значимые для него условия.

Так Хелл и раскололась. Эти вибрации голоса на экзаменах использовал Джай. Обходить их она научилась еще на первом курсе.

— И что дальше, будем тут стоять и выяснять подробности из моего прошлого? — Наемница почувствовала, что пальчики в туфельках совсем замерзли.

— Придется еще подождать, — ответила златоглазая. — Эгион любит появляться с… пафосом.

И вдруг наемницу посетила крамольная мысль, и она тут же высказала ее вслух:

— А тут есть хоть кто-то, кто за Эгиона замуж хочет?

Демонессы как одна посмотрели на нее и захохотали. Смеялись они долго, как над последней дурой, как смеялись наемники, если она во время пробежки кубарем скатывалась с вертикальных стоек.