на мгновение заныло, намекаю Сэму, где оно видело поездки на этих каретах, но почти сразу охотник почувствовал себя вполне нормально.

Почти следом за ним из кареты вывалились молодожены. Судя по немного смятой одежде, времени зря они не теряли, а может просто одежда смялась из-за езды по кочкам. Как бы то не было, поправив одежду, парочка быстрым шагом добралась до таверны и скрылась внутри. Сэм нащупал два свертка из подарочной бумаги, вздохнул и пошел вслед за ними.

Главный зал в таверне был разделен на несколько зон. Так как знакомых Тома и Элли в Грейпхавене практически не было их роль выполняли обычные жители, которых и рассадили по разным столам: гномы, стражники, мастеровые и маленькая площадка для музыкантов, которые что-то лениво играли из классических композиций Бетховена.

Одна из служащих таверны приняла у него верхнюю одежду, а другая проводила за стол. А так как более или менее в этой компании гостей Сэм знал только Гимли, то и попросил провести его к старому другу. Около самого стола гномов Сэм понял, что-то здесь не так: некоторые гномы имели слишком чистые лица и весьма выдающиеся нижние и верхние девяносто. «Гномки!» — пораженно подумал он, но внешне остался невозмутимым.

Между тем гномы подвинулись, освобождая ему место напротив Сары. Женщина явно одела корсет, подчеркивающий её фигуру, распушила волосы, чтобы те ниспадали волнами до плеч и слегка накрасила губы. Сколько раз Сэм приходил за зельями, или просто посидеть за глоточкам успокаивающего — не перечесть, но только теперь Сэм понял, что Сара — это весьма молодая женщина. Весьма привлекательная женщина.

К сожалению Сэма, на столе не оказалось ничего безалкогольного: куча видов эля, несколько сортов виски, а для дом принесли несколько бутылок вина и шампанского. И только когда разлили по стаканам эль, Сэм понял какую ошибку совершил, усевшись вместе с гномами: у них за столом был только крепленый эль и виски двойной перегонки. Что там, что там алкоголя было достаточно, чтобы у Сэма уже после второго тоста зашумело в голове, а после четвертого он уже плохо помнил, что происходило.

Единственным ярким пятном было то, как его пригласила Сара на белый танец, кажется. Медленная чарующая музыка и неспешный танец создали немного интимную обстановку. Не раз рука Сэма опускалась чуть ниже, чем это позволено в приличном цивилизованном обществе.

Потом была еще пара белых танцев, которые он танцевал с Сарой. А когда начинала играть веселая заводная музыка, они усаживались за стол выпивали, закусывали и смеялись.

* * *

Впервые Сэм проснулся, чувствую себя так странно: с одной стороны у него пересохло в горле и немного болела голова, а с другой стороны лежала Сара. Он плохо помнил окончание вечера, а осмотрев спящую женщину, он пожалел, что вчера напился.

— Знаешь, рядом с кроватью стоит графин и пара стаканов. Предлагаю облегчить симптомы похмелья, — не открывая глаз, произнесла женщина.

Сэм поднялся и разлил содержимое графина по стаканам. В комнате запахло лесными ягодами, хвоей и еще чем-то приятным. Взяв один из стаканов, он протянул его Саре и произнес:

— Держи.

Женщина поднялась и одеяло, съехав, оголило её прелести. Она, ни сколько не смущаясь, приняла из рук Сэма снадобье и начала мелкими глотками пить его. Он сам не заметил, как залпом осушил содержимое своего стакана. Прохладная жидкость ухнула по пищеводу вниз и начала медленно распространяться по телу.

Сэм принял от Сары пустой стакан и поставил оба на табурет рядом с графином, а потом развернулся к ней. Кровать, красивая женщина в ней и он, внезапно понявший что, полон сил: кажется он знает что нужно делать.

Глава 21

Когда они закончили солнце давно поднялось и перевалило за полдень. Раньше Сэм таких подвигов за собой не замечал, а значит дело было в том зелье, что они выпили с утра. Он приобнял Сару и нежно поцеловал её за ухом. Отметил, как вздрогнуло ее тело — к концу их упражнений Сара достигла какого-то невероятного пика чувствительности, поэтому он старался обходиться с ней как можно нежнее. Он с улыбкой вспомнил, как сначала она вела себя, и стоило отметить, что женщина знала, как доставить мужчине невероятное наслаждение. А потом когда она немного запыхалась, он перехватил инициативу.

Сэм осыпал поцелуями сначала шею женщины, потом перешел к левому соску, который от ласк затвердел, потом провел дорожку поцелуев до пупка и

* * *

Он проснулся глубокой ночью, когда Сара уже ушла. Зевнув и потянувшись он уставился в потолок — история Сары заставила его задуматься над тем, как по по-настоящему огромен этот мир, а Грани и разрывы только увеличивали его.

Сара принадлежала к далекому народу расы Дару. С их стороны ни о каком переселении и речи не шло просто женщина ушла искать Хартэ — мужчину на одну ночь, от которого женщины Дару беременеют. «Жаль, что она уже ушла», — подумал Сэм, но внутренне был благодарен любвеобильной женщине, что она не заставила чувствовать себя бессильным. Еще Сэм был уверен в том, что теперь её бессмысленно искать в Грейпхавене, Лондоне и еще где либо — она вернулась в родной мир.

— Может ты скажешь, чем я привлек её? — спросил у ворона Сэм.

— Карр, хм, я? — прокаркал ворон.

— А кто же еще? — ответил Сэм: ты у нас спец по разным народам. О гномах и дроу ты знаешь, может и об Дару у тебя есть какая-нибудь история?

— Ничего конкретного. Мир совершивший ошибку в какой-то евгенике. У их женщин от родных мужчин рождаются слабые уроды. Поэтому есть генохантеры — женщины, ищущие сильных особей противоположного пола в других мирах. Беременеют от них, и приносят тем самым сильных детей, — ответил ворон.

— Мог бы придумать что-нибудь поинтереснее. А то как-то бредово звучит, — пожал плечами Сэм.

— Бредово звучат истории о мирах, где люди устроили себе очень и очень долгие зимы из-за какого-то пепла, — обиделся ворон.

— Ладно, отдохнули, пора на тренировку, — произнес Сэм.

— Так ночь же, — удивился ворон, а потом прокаркал: пытаешься перенести свое внимание на что-нибудь другое.

— Юри обидится, наверное. Очень сильно обидится, поэтому идем и тренируемся, чтобы хоть как-то отвлечься от этого.

* * *

— Шевелитесь, уроды! — раздался голос надсмотрщика и Болуин вздрогнул, вжимаясь в камень.

За два месяца бывший мэр превратился в бледное подобие себя прежнего: обвисшая в некоторых местах кожа, мешки под глазами, ломкие сухие волосы и затравленный взгляд тусклых глаз. Скудная пища и