— Спасибо, губернатор. Я очень признателен. Но теперь, к сожалению, слишком поздно.

— Поэтому вы и позвонили мне? Потому что слишком поздно?

Он знал, почему я звоню. Я не мог изменить прошлое, как бы мне ни хотелось, но хотел верить, должен был верить, что еще не поздно совершить действительно хороший поступок.

— Думаю, вы слышали… На прошлой неделе судья Бенц объявила о том, что покидает свой пост, — сказал я. — Она переходит в федеральный суд и нуждается в адекватной замене.

Лэнг Троттер и на этот раз показал, что он умный и благородный.

Я поблагодарил его и закрыл крышку телефона.

Возле отеля я остановил такси и назвал шоферу адрес. Откинув голову на подголовник, я стал смотреть в окно на побережье. Машина поехала по узкой дороге, а за окном проносились прекрасные пляжи под удивительно чистым голубым небом.

Как мы узнали впоследствии, Леонид Козловски убил свою сестру Екатерину, когда ему было пятнадцать лет, а затем постарался убедить родителей, что она шпионка, пыталась уничтожить их семью и страну. У родителей имелись связи в партийной верхушке и вместо тюрьмы его поместили в психиатрическую лечебницу. И хотя сведения о жизни Козловски в Венгрии были весьма отрывочными, нам удалось выяснить, что его физические данные произвели впечатление на людей из спецслужб, и через два года, которые Козловски провел в лечебнице, ему поручили выполнять «грязную» работу. Еще через два года родители, которые не одобряли новый род деятельности сына, обратились за помощью к влиятельным чиновникам в правительстве. Возможно, не обошлось без крупных взяток, но в конечном счете Козловски разрешили покинуть страну как «политическому диссиденту». Это дело удалось провернуть довольно легко, поскольку все знали, что в социалистическом лагере диссидентов часто помещают в психиатрические клиники.

Однако Козловски не был диссидентом. Он на самом деле был сумасшедшим, и не смог избавиться от фантазий по поводу шпионов и наемных убийц. В США он лишь получил новое задание, Наталия Лейк Бентли стала его новым наставником. Он продолжал лечиться от параноидальной шизофрении и принимать лекарства. Но никто не знал, что творилось все это время у него в голове — ждал ли он приказов или сам разрабатывал очередную «миссию». Нам лишь стало известно, что долгое время ему удавалось избегать неприятностей. Он жил в довольно комфортных условиях в доме Мии Лейк, выполняя обязанности рабочего. Козловски познакомился с Кэсси, которая оказалась самой отзывчивой, самой искренней из семейства Лейк — Бентли.

Но Козловски был готов в любой момент выполнять приказы, и наконец этот день наступил. Это случилось после того, как Кэсси в приступе отчаяния убила Элли Данцингер. И когда Наталия позвала его, он ринулся в бой.

Из его бессвязного бормотания по поводу того, что Бургос был одним из нас, я понял: он поверил в это после того, как проследил за Бургосом и увидел, как правильно он распорядился телом Элли. Он считал, что именно поэтому Наталия поручила ему отвезти тело Элли к дому Бургоса. Он тоже был шпионом, их товарищем. Наблюдая, как его соратник Бургос убивает проституток, Козловски пришел к выводу, что проститутки — их враги, они выполняют секретную миссию, используя свой род деятельности в качестве прикрытия.

Никто не знал, сколько проституток убил Лео Козловски после истории с Бургосом. «Ночные бабочки» часто пропадают без вести, и никто их особо не разыскивает. Несколько лет назад одну проститутку обвинили в убийстве товарки — у жертвы между четвертым и пятым пальцами левой ноги был обнаружен надрез. Полиция подняла досье по другим случаям убийств проституток, и у трех из них нашли точно такие же метки. Других еще предстояло эксгумировать, и вряд ли кому-то предстояло понести наказание за эти убийства.

Поэтому Козловски и убил Амалию Кальдерон — женщину, которую я провожал из бара. Он думал, что спасает мне жизнь. Вложил в мою бесчувственную руку железный прут, орудие убийства, чтобы сделать соучастником и показать, что ему снова нужна моя помощь. Также он убил женщину около магазина хозяйственных товаров — она казалась очень привлекательной и была вызывающе одета. В своем воспаленном сознании он принял ее за проститутку, а следовательно, за шпионку.

Русскую проститутку, которая проходила под именем Дуня, он использовал, чтобы сделать из нее двойника Шелли и положить в ванну. Лео выкупил девушку, убил, привез на квартиру Шелли и сделал то, что запланировал.

Мое поведение разочаровало его. Я не отвечал на его записки. Я помешал ему убить Брэндона Митчема. Я не хотел быть его соратником. Он проник в квартиру Шелли, чтобы подключить меня к работе, — у него было около двух дней, пока анализ крови не подтвердил бы, что женщина, обнаруженная в ванной, не Шелли. Думаю, он решил на самом деле убить Шелли, если я не стану ему помогать, то есть «вести себя хорошо». В то время ее никто не стал бы искать, за исключением меня, поскольку все думали, что она уже мертва. Но Козловски был убежден, что я не поверю в ее смерть.

Наталии Лейк пока что удавалось избежать обвинений в преступном сговоре. Ходили слухи, будто окружной прокурор намеревался привлечь ее за попытку скрыть виновность Кэсси в гибели Элли Данцингер, но я был почти уверен, что он делает это лишь для того, чтобы успокоить разбушевавшуюся прессу. Не было никаких доказательств, что Кэсси действительно убила Элли. Разумеется, убийцей была Кэсси, но предполагать что-то и располагать возможностью это доказать — разные вещи. К тому же Наталия изо всех сил старалась скрыть правду. Тем более что Терри Бургос давно уже был официально обвинен, осужден и казнен за убийство Элли Данцингер.

Разумеется, в заявлении для полиции Наталия не упомянула тот факт, что именно она поручила Лео Козловски вынести тело Элли из квартиры и подбросить к дому Терри Бургоса, а затем следить за Бургосом и отчитываться перед ней. Я тоже ничего не сказал полиции.

Только не сейчас. Возможно, никогда.

Такси въехало на территорию жилого квартала. Высоко на холме стояли большие дома, окруженные высокими заборами. Я подумывал снять один из таких особняков для недельного отдыха с Шелли, но решил, что в отеле безопаснее. Не хотел, чтобы, оказавшись за тысячи миль от дома, Шелли пришлось ночевать в огромном доме со скрипучими половицами.

К тому же мой партнер по юридической фирме сказал, что если мы планируем остановиться в Сан-Жан-Кап-Ферра на французской Ривьере, то лучше всего поселиться в «Гранд-отеле».

Я заплатил шоферу довольно приличную сумму в евро, чтобы он согласился подождать меня. Я подошел к воротам дома, окруженного толстым забором из белого камня, и нажал кнопку звонка на золотой табличке.

— Bonjour[15], — ответил женский голос.

— Пол Райли, — произнес я. — К Гвендолин Лейк.

— А… — Она сделала паузу и перешла на английский: — Мистер… Райли?

— Да, Пол Райли.

— У вас назначена встреча?