за других. Хотите изменю считалочку? Будет про муринов, так справедливо. Скажем… ага, вот – шестеро муринов отправились гулять, кого-то ужалил шершень, осталось только пять.

- Так. – Персивалю чертовски не хочется открывать глаза и вставать, но прямо сейчас даже одна тварь, подобравшаяся к ним – может убить их всех. Потому он открывает глаза и встает на ноги. Подбирает гаусс-винтовку и проверяет заряд батареи. Достает последнюю пачку-обойму. Перезаряжает оружие, вбивая пачку в приемное окно для магазина, оттягивает затвор, вгоняя новый дротик в ствол. Щелчок дает понять, что оружие – готово к бою. Пятьсот выстрелов. Многовато для того, чтобы пострелять на выходных с друзьями и преступно мало для того, чтобы пробиться через толпы тварей.

Оглядывается. Отсюда до космопорта рукой подать, серебристые башни совсем рядом. Еще чуть-чуть. Правда и до этого каждый рывок, каждые несколько километров – давались им с большими жертвами. Первыми пали ребята из оружейного магазина, и это было несправедливо, ведь если бы не они и не их оружие… но Персиваль уже привык к тому, что справедливости в жизни не так уж и много. А уж тут, в аду Яблока Дионеи – ее и вовсе нет. И каждый шаг к заветному космопорту – давался им с трудом.

Но шанс выжить у них есть только там, в космическом корабле, в любом, из тех, которые стоят в порту. Если стоят. Если там все еще стоит хоть один шаттл, яхта, корвет… что угодно. И если он не находится на техническом обслуживании или заправке, если внутри есть карта доступа, или они найдут коды и карты в диспетчерской, если, если, если… шансы умереть уже там, в космопорту, в шаге от цели – так же велики, как и быть разорванными на кусочки.

- Пятеро муринов судейство учинили. Приговорили одного, осталось их четыре. – говорит Моррис и допивает остатки из фляжки, его кадык так и ходит вверх-вниз.

- Заткнись, старик. Заткнись. Клянусь, если ты не заткнешься, я пристрелю тебя прямо тут, - говорит Надин: - пожалуйста заткнись.

- Да все уже, - разводит руками Моррис: - нас же четверо осталось. Ты, я, эта Танцующая с Клинком и господин лейтенант. Теперь мы сами продолжаем считалку. Сколько останется в конце?

- Время вышло, - говорит Персиваль: - выдвигаемся. Джун… тебе нужна помощь с…

- Нет. – бросает та через плечо, наклоняясь над телом Безумного Художника Рикио: - не нужна. Я сама. – она взмахивает клинком, отсекая голову. Протыкает сердце. Забирает у лежащего его клинки и кланяется ему, бормоча короткую молитву. Когда она выпрямляется – ее глаза сухи. Они покраснели, вокруг глаз собрались морщинки, но ни слезинки.

- Сегодня погиб величайший из владеющих клинком, - говорит она: - так жаль. Глупая смерть. Идиотская смерть. Умер от жала твари. Их было слишком много, а эти хвосты бьют так быстро. Знаете, что смешно? Он мог бы уклонится. Мог бы. Но тогда попало бы по мне.

- У нас нет времени, Джун, - говорит Персиваль: - пошли.

- Я бы хотела остаться тут. – говорит она: - вместе с ним. Вместе с его телом. Принять смерть здесь и сейчас. Но я слишком труслива и слаба. Я просто хочу остаться тут, чтобы не смотреть в глаза Нана-су… чтобы не встретиться с ней взглядом после того, как не уберегла младшую сестру. Так что я пойду вместе с тобой, Персиваль, мой муж. Мир вокруг меня продолжает обваливаться и все что имеет значение – это мой клинок.

- Как все-таки вы хутты любите пафосные речи, - говорит Надин, вскидывая винтовку к плечу. Она хромает, а после каждого шага на земле остаются красные пятна, но сейчас никому нет до этого дела. У Морриса сломана рука, Персиваль тоже хромает и держится за бок, Джун… удивительно как она еще стоять может после всего. Оказывать медицинскую помощь некогда, некому и нечем. И в самом скором времени может оказаться и незачем.

- В обычное время я бы тебя убила за такое оскорбление, но сейчас даже стараться не буду, - говорит Джун: - все равно ты умрешь тут.

- Ты тоже, хуттка. – бросает ей Надин: - ты тоже.

- И я тоже. – кивает Джун: - именно поэтому ты пока жива. Давай, уже, двигай своей имперской задницей, твари сами себя не поубивают.

- Отставить разговоры, - говорит Персиваль и сейчас его не сильно волнует, послушаются его или нет. В конце концов здесь и сейчас не имеет значение ни звание, ни ранг, ни статус. Кто он такой для этих людей? Фиктивный муж для Джун? Старый приятель для Надин? Сомнительный незнакомец для Морриса? Но ему плевать. Сейчас не время спорить. Осталось чуть-чуть.

К его удивлению – девушки замолкают. Они выдвигаются дальше, обходя тела тварей и стараясь держаться середины улицы, так, чтобы неожиданную атаку можно было хотя бы увидеть. Космопорт все ближе и ближе, им бы добраться туда, им бы найти способ улететь с этой планеты, да, карантин, да, никто не выпустит их из системы, но они