лишь в том, что отели, расположенные на берегу реки, наверняка затопило и о них лучше забыть. В разгар наводнения следовало держаться подальше от реки-монстра.

Эрве первым заметил вывеску на латинице: «ОТЕЛЬ ЧАКОНЕ». Этот или другой – какая разница? Но все решила одна деталь: соседняя улочка вела во двор, где можно было поставить машину.

Троица припарковалась… точнее, пришвартовалась. Подхватив сумки, парижане поплелись, меся ногами грязь, к заднему крыльцу здания. Вокруг уже стояла непроглядная тьма, и каждый из них инстинктивно водрузил свой чемодан на голову, что превратило их в подобие группки рабов, переходящих вброд африканскую реку.

Заведение полностью отвечало индийским стандартам: тусклые лампочки под покосившимися абажурами, липкий линолеум с полчищами тараканов, влажные от сырости стены… Администратор – невозмутимый усатый индус (еще один стандарт) – объяснил им, что осталось только два номера: одно- и двухместный. Прежде чем назвать себя, Николь обменялась с ним несколькими банальностями о погоде и разливе реки. Они – французы, путешествуют в джипе по Индии с севера на юг, уже выбрали маршрут, и никакой дождь их не остановит. Не переставая улыбаться, индус (его лицо в красном свете лампочки на стойке казалось накрашенным) протянул им ключи с таким видом, словно вручал два патрона для игры в русскую рулетку.

Второй этаж. Эрве машинально направился к двухместному номеру.

– Нет, – возразила Николь, – эта комната для меня и Жан-Луи.

Эрве недоуменно смерил ее взглядом:

– Это еще что за бред? Ты что, дрейфишь?

Николь расхохоталась, – поистине, умнее вопроса он придумать не мог.

– Может быть. Немного. Да.

Она опередила его, отперла дверь и вошла в номер.

– Значит, мне придется спать одному?

– А ты что, видел кого-нибудь еще? – парировала Николь.

В гневе Эрве бросился в соседний номер и захлопнул за собой дверь.

Николь осмотрелась. Выцветшие обои, больничные койки, фанерная мебель – словно для того, чтобы дать понять: все это не всерьез.

– Не надо пока распаковывать вещи, – сказал Мерш. – Мы уходим.

– Ужинать?

– Звонить.

130

В отеле телефона не было. Им пришлось искать телефонную кабину – то есть аппарат, установленный в неосвещенной лачуге, перед которой ждала толпа индусов. Эрве, отказавшись идти с ними, заперся в своей комнате, как в бункере, и они остались вдвоем, влюбленной парочкой, так сказать.

Но настроение было неподходящим. Совсем. Они шли молча, опустив голову, каждый – в борьбе со своими мыслями или, скорее, с усталостью, с отупением. Эти сорок восемь часов дороги размозжили их изнутри. Они были похожи на жертв автомобильной аварии – внешне невредимых, но с мелко раздробленными костями.

Для затопленных улиц больше всего подошли бы резиновые сапоги, но за неимением лучшего Николь надела сандалии и теперь при каждом шаге чувствовала, как теплая вода и грязь просачиваются между пальцами, – отвратительное ощущение!

Она различала – точнее, угадывала – в дверных проемах силуэты ремесленников, которые трудились в своих мастерских при свете тусклых лампочек и в этой влажной темноте напоминали персонажей древних фресок монастыря Святой Екатерины. Все они, несмотря на разные занятия и принадлежность к разным кастам, казалось, прошли закалку в одном и том же огне – тихом огне, от которого на теле выступают капли цвета коньяка или рома.

Но вот наконец и кабина.

Мерш не колеблясь прошел вперед очереди. Он рассчитывал на безмятежность индусов, а также на успокаивающий эффект дождя, который зарядил снова. Действительно, люди старались укрыться под навесом, так что сыщик, верный своей французской наглости, сумел пролезть к телефону. Индусы покорно ему уступили.

– Берто?

При звуке этого имени у Николь вспыхнула в памяти картина: Париж, криминальная полиция, майские события… Она склонилась к телефонной трубке.

– Мерш! – воскликнул его помощник на другом конце провода. – Где тебя носит, черт возьми? Уже неделя прошла, как…

– Послушай меня. Позвони в «Эр Индия» и проверь все рейсы между Варанаси и Парижем за последние два месяца.

– Вара… как?

Мерш повторил по буквам и добавил:

– Ищи Жоржа Дорати, Пьера Русселя или Шумитро Сена.

Берто присвистнул прямо в трубку:

– И кто все эти ребята?

– Нет времени объяснять, но под этими тремя именами скрывается наш парень. Я хочу знать, когда он прилетел в Париж и когда снова вернулся в Калькутту.

– Ты сейчас где? В Калькутте?

– Нет. В Варанаси, это на севере Индии… Думаю, убийца тоже здесь.

– Ничего себе…

– Что в Париже? – Мерш говорил тоном сыщика – холодно и серьезно.

– Глухо. Расследование зашло в тупик. А меня перебросили на другой участок.

– Куда?

– Все туда же, в Божон, зачищать остатки. Праздник окончен, Мерш. Студенты увозят плакаты, рабочие возвращаются на заводы. Де Голль снова у руля. Вчера пустили кровь кому-то в директорате «Рено», но в общем все стихло. Куда тебе перезвонить?

Мерш продиктовал номер, написанный на стене рядом с телефоном.

– Постарайся раздобыть у дежурных в префектуре телефонные коды Индии и штата.

– Какого штата?

– Уттар-Прадеш.

Сыщику снова пришлось повторить название по буквам – для Берто все это было слишком сложно.

– Оставить тебе сообщение?

Зажав трубку между ухом и плечом, Мерш бросил взгляд на толпящихся возле кабины индусов.

– Не надо. Сотрудники моего секретариата слишком заняты. Действуй. Информация мне нужна завтра утром.

Повесив трубку, Мерш поежился. Они стояли в укрытии, но вода была повсюду. Вокруг и внутри их. Водяная баня, в которой телу отведена роль кастрюли.

– Ну что, зря звонил? – спросила Николь. – У нас все так же ничего нет?

– Напротив. Но я хочу определенности. Пока наше расследование основано на гипотезах и россказнях, никаких фактов… Мне нужно что-то конкретное. Например, имя убийцы в списке пассажиров.

Позади них раздался ропот. Эти двое белых захватили место перед телефоном и даже не звонят…

Николь жестами извинилась и потянула Мерша за рукав.

Они вышли на улицу, и Жан-Луи продолжил:

– Поэтому завтра утром мы пойдем в полицию.

– Собираешься просить их о помощи?

– Нет. Я хочу подтверждения. Шумитро Сен не стал бы ждать до Парижа, чтобы потренироваться. Должно быть, он убивал женщин и здесь, в Варанаси. В полиции почти наверняка отыщутся досье этих убийств.

– С какой стати они с тобой поделятся?

– Увидим. Мукерджи был довольно сговорчив. Кто знает? Может, и здесь они готовы сотрудничать.

– Но это же лучшее средство привлечь к себе внимание!

– Вот и отлично. Учитывая, что нас ждет, полезно обзавестись подмогой.

Николь это не убедило: в Индии у них не было никаких законных прав, никаких полномочий. Если они расскажут полицейским свою увлекательную историю, их наверняка тут же вышлют.

Но в конце концов, Мерш профессионал и…

Она не успела додумать свою мысль. Внезапно хлынул сильнейший ливень, мгновенно превративший улочку в черную реку. Николь опомнилась не сразу: она стояла зачарованная, почти загипнотизированная открывшимся видом – в струях дождя вспыхивали и гасли искры, словно зажигались мириады бенгальских огней.

Она вздрогнула: Мерш взял ее за руку.

– Пойдем, – засмеялся он, мокрый до нитки, как утопленник. – Вернемся в отель.

131

Этой ночью в священном городе Варанаси, запершись в убогом номере, похожем на театральную декорацию, они