Лошадка обрызгала его слюной и пеной. Копытце рассекло бедро Элиота.

Боль была подобна удару электрического тока. Из раны потекла кровь.

Приближались остальные лошадки. Элиот не стал оборачиваться. Он сильнее прижался к медному столбику и стиснул зубы. Еще трое жеребцов промчались по обе стороны от него облаками злобных оскалов и пятен золотистой краски.

Элиот заметил разрыв в табуне и перескочил к следующему столбику, ухватился за него, развернулся — и оказался прямо на пути черной лошадки. Он не успел ее заметить.

Она налетела на него, ударила в грудь и повалила на платформу.

Над головой Элиота пролетели блестящие копытца — и лошадка исчезла.

Он перекатился к центру платформы и прижался к бортику.

Пару секунд Элиот лежал, тяжело дыша, чувствуя запах крови. Он не сомневался, что в его спину вонзился миллион мелких заноз, но все-таки у него получилось!

Элиот провел рукой вдоль тела. Рюкзак исчез.

Он обвел взглядом бортик. Ничего.

И тут он увидел свой рюкзак. Тот лежал далеко, на движущейся платформе. Не дотянуться.

Черный жеребец перепрыгнул через рюкзак, задел лямку копытом, и рюкзак завертелся на месте.

В нем лежали Леди Заря и книга по мифологии. Один удар копытом — и скрипка будет раздавлена.

Как только черный конь проскакал мимо, Элиот резко откинулся назад и схватил рюкзак.

Он прижал его к груди и с величайшей осторожностью заглянул внутрь. Скрипка лежала в резиновом сапоге и чудесным образом уцелела. Элиот облегченно выдохнул.

Он встал на колени и повернулся лицом к центральному барабану. Засов на двери не был задвинут, и она легко открылась.

Внутри было темно, только немного света проникало сквозь щели. Глаза Элиота привыкли к темноте, и он разглядел дизельный мотор и большой паровой котел, от которого тянулось множество трубок.

Снаружи звук каллиопы слышался громко, а внутри — просто оглушал.

Элиот нашел фонарик и включил его. У дальней стены, перепуганная до смерти, сидела Аманда Лейн, связанная, с кляпом во рту, закрепленным скотчем. Видимо, фотографию, хранившуюся в компьютере Роберта, сделали давным-давно — на вид Аманде можно было дать лет тринадцать-четырнадцать, и ростом она почти сравнялась с Элиота.

Элиот прижал к губам указательный палец и подошел к мотору и паровому котлу. Он не мог ясно соображать, слыша этот грохот.

К двигателю была прикреплена желтая бумажка с инструкцией, но буквы на ней потускнели. Элиот прищурился и поискал взглядом рубильник. Нашел и выключил.

Парогенератор громко зашипел и умолк. Музыка прекратилась. За стеной мало-помалу стих цокот копыт.

Элиот опустился на колени рядом с Амандой и развязал ей руки. Она порывисто обняла его.

— Все в порядке, — проговорил Элиот, отводя ее руки.

Затем он быстро снял скотч с ее губ. Наверное, девочке было больно, но она не вскрикнула.

— Ты Элиот, да? — спросила Аманда. — Он сказал, что ты придешь. Он сказал, что рассчитывает на это.

— Он? Ты имеешь в виду Миллхауса?

На стене появилась светящаяся полоска — дуга, пронзившая деревянные панели и стальные опоры. Участок стены с грохотом отвалился.

В зареве света Элиот увидел силуэт Фионы.

Он не знал, как она это сделала, но это не имело никакого значения. Никогда в жизни он не был так рад появлению сестры.

Вид у нее был очень сердитый, лицо залито кровью. Но когда она увидела его и Аманду, ее взгляд немного смягчился.

— Нам надо бежать отсюда как можно скорее, — сказала Фиона.

Рассекая стену центрального барабана карусели, Фиона была готова к чему угодно. Вздох облегчения вырвался из ее груди, когда она увидела Элиота, а не Миллхауса.

И девочка тоже была здесь. Фиона уже оставила надежду разыскать ее. Она просто хотела найти брата живым.

Но как ни была рада Фиона, это показалось ей неправильным. Миллхаус сказал, что ожидал их прихода. Почему же он не поймал Элиота? Почему оставил Аманду Лейн там, где ее сумел найти даже Элиот?

— Ты молодчина, — сказала Фиона брату.

Она протянула девочке руку.

На долю секунды Фиона задумалась о том, каково бы это было — иметь сестру-близнеца, а не брата-двойняшку. Наверное, тогда сестра таскала бы у нее одежду.

— Пойдемте отсюда, — сказала Фиона. — Минуту назад я видела Миллхауса. Я убежала от него. А потом увидела, как ты бежишь в эту сторону.

Элиот уставился на вырезанный кусок стены.

— Как ты…

— Потом. Сначала давайте уйдем отсюда, и я тебе все расскажу.

Фиона побежала и потащила за собой девочку. Элиот нагнал их, схватил Аманду за другую руку, и они вместе с Фионой помчались вперед, почти отрывая девочку от земли.

Механические аттракционы еще работали. Игровые кабинки успели прогореть и теперь дымились.

Элиот и Фиона опрометью бросились к ближайшему выходу — к воротам, на которых красовалась ржавая вывеска. По обе стороны от ворот, около билетерских будок, стояли большие фанерные клоуны, украшенные электрическими лампочками. Половина лампочек не горела.

Клоуны словно бы глядели на них, насмешливо ухмыляясь. У Фионы от их улыбок по коже побежали мурашки. Будь у нее больше времени, она бы выколола им глаза.

Откуда у нее только взялась такая мысль? Она терпеть не могла драться, а теперь думала о том, как бы выколоть кому-то глаза?

Не отвлекаться. Быстрее прочь отсюда. Остаться в живых. Победить.

Позади раздался оглушительный треск. Фиона обернулась.

Горящее колесо обозрения сорвалось с опор. Стальной круг высотой с четырехэтажный дом зашатался, накренился, а потом покатился, круша игровые кабинки, билетерские будки, сея повсюду огненный хаос.

Фиона остановилась. Элиот тоже. Они беспомощно смотрели на катящееся огненное колесо.

А оно катилось прямо на них.

Аманда закричала. Элиот потащил ее дальше. Фиона побежала за ними.

До ворот уже было недалеко, и Фиона увидела, что они заперты. На цепи висел амбарный замок. Конечно, она могла перерезать цепь, но это потребовало бы времени. А колесо обозрения докатится до них уже через несколько секунд.

Фиона обернулась. Колесо мчалось по одной стороне игровой аллеи. Оно подмяло под себя лимонадный ларек и качнулось к другой стороне дорожки. В мгновение ока исчезла площадка для серсо. Колесо катилось, виляя из стороны в сторону, и спрятаться от него было некуда.

Фиона схватила брата за плечо и заставила остановиться.