В заявлении Сети природоохранных организаций коренных народов – Indigenous Environmental Network – от 1994 года эта мысль сформулирована лучше всего:

«Хотя и считается, что западная наука и технологии способны справиться с нынешним масштабом деградации окружающей среды, это лишь ограничительный концептуальный и методологический инструмент – “голова и руки” восстановительного процесса, тогда как его “сердце”, по велению которого действуют голова и руки, – это духовные традиции… Выживание человечества зависит от здоровья земли и от здоровых, ответственных отношений между людьми и землей. Традиционные обязанности по поддержанию здоровья земли должны также включать и ее восстановление. Экологическое восстановление неотделимо от культурного и духовного возрождения, а также от духовных обязательств, связанных с благополучием окружающего мира».

Что, если бы мы могли выработать план восстановления на основе понимания множественных значений понятия «земля»: земля как опора; земля как родина; земля как продуктовый магазин и аптека; земля как связь с нашими предками; земля как моральное обязательство; земля как святыня; земля как личность?

Когда я студенткой впервые оказалась в Сиракузах, у меня произошло первое – и единственное – свидание с местным парнем. Мы собирались поехать покататься на машине, и я попросила его отвезти меня на легендарное озеро Онондага, которое я никогда прежде не видела. Он неохотно согласился, пошутив по поводу этой знаменитой городской достопримечательности. Но когда мы приехали туда, он даже не захотел выходить из машины. «Здесь слишком воняет», – сказал он, смущаясь так, как если бы он сам был источником этого отвратительного запаха. Я никогда прежде не встречала человека, который бы испытывал отвращение к своему родному дому. Моя подруга Кэтрин выросла здесь. Она рассказывала мне, что во время еженедельной поездки с родителями в воскресную школу они проезжали по берегу озера мимо сталеплавильного завода «Тигельная сталь» и Объединенной химической компании, где даже в воскресный день небо застилал черный дым, а по обеим сторонам дороги были черные лужи сточных вод. Когда проповедник говорил об огне и сере чистилища, она была уверена, что он имеет в виду полигон отходов «Сольве». Она думала, что каждую неделю едет в церковь через Долину смерти.

Наши самые загрязненные природные места, вызывающие страх и отвращение, подобно «прогулке с привидениями», сконцентрированы здесь, на берегу этого озера. Отчаявшись, люди отвернулись от него, списали озеро Онондага со счетов как безнадежное дело.

И действительно, когда бродишь здесь, по этой пустоши, замечаешь следы разрушения. Но здесь также можно увидеть и надежду. Она в том, как укореняется семя в крошечной расселине и пускает корни и снова начинает образовываться почва. Эти растения напоминают мне наших соседей – онондага, коренных жителей, столкнувшихся с ужасными трудностями, враждебностью и сильно изменившейся окружающей средой по сравнению с той богатой землей, которая когда-то обеспечивала их всем необходимым. Но растения и люди выжили. Люди-растения и люди-гуманоиды по-прежнему здесь и по-прежнему выполняют свой долг.

Несмотря на многократные неудачи, которые они потерпели в суде, народ онондага не отвернулся от озера. Напротив, он стал автором нового подхода к его исцелению, отраженного в документе «Предложения народа онондага по очистке озера Онондага». Эта мечта о восстановлении озера соответствует древним постулатам Благодарственного обращения. Поочередно приветствуя каждый элемент Творения, авторы декларации предлагают свое видение и поддержку в деле восстановления озера, а вместе с этим обоюдное исцеление и озера, и людей. Это пример нового, целостного подхода, именуемого биокультурным, или взаимовыгодным, восстановлением.

Согласно мировоззрению коренных народов, здоровая природная среда представляется целостной и достаточно щедрой, чтобы поддерживать своих партнеров. Земля вовлечена в общий процесс не механически, а в качестве сообщества уважаемых представителей мира природы, за которых мы, люди, несем ответственность. Процесс восстановления требует обновления потенциала не только «услуг экосистемы», но и «культурных услуг». Обновление отношений также предусматривает и услуги воды, в которой можно купаться, не боясь к ней притронуться. А еще это означает, что, когда орлы вернутся, они смогут без опаски есть местную рыбу. Люди тоже хотят ее есть. Биокультурное восстановление повышает планку качества окружающей среды эталонной экосистемы, чтобы в ответ на нашу заботу земля вновь смогла отвечать нам взаимностью.

Восстановление земли без восстановления отношений – пустое дело. Лишь отношения помогут и поддержат возрожденную землю. Таким образом, возобновление утраченной связи между людьми и землей не менее важно, чем восстановление должной гидрологии или очистка территории от загрязняющих веществ. Это лекарство для земли.

Как-то в конце сентября, когда грейдеры расчищали зараженную почву на западном берегу озера Онондага, другая группа людей работала на восточном берегу – они танцевали. Я наблюдала за движениями их ног, пока они шли по кругу, подчиняясь ритму водяного барабана. Расшитые бисером мокасины, лоферы с кисточками, кеды, шлепанцы и лакированные туфли-лодочки – все они стучали по земле в ритуальном танце, посвященном воде. Все участники ритуала принесли из своих родных мест сосуды с чистой водой, в которых содержалась надежда на возрождение озера Онондага. Те, что были в рабочих ботинках, принесли воду из горных источников, люди в зеленых «конверсах» – городскую воду из-под крана, а в красных деревянных сандалиях «гэта», которые виднелись из-под розового кимоно, – священную воду с горы Фудзи, чтобы смешать эту чистоту с водой озера Онондага. Данный ритуал – тоже часть восстановительной экологии, исцеления отношений, а также выражение эмоций и душевных переживаний, посвященных воде. Певцы, танцоры и ораторы вышли на берег озера, чтобы призвать к его исцелению. Хранитель веры Орен Лайонс, мать племени Одри Шенандоа и международная активистка Джейн Гудолл присоединились к этому «водному союзу», чтобы выразить уважение святости озера и обновить соглашение между людьми и водой. Здесь, на берегу озера, где когда-то росло Древо мира, мы объединились, чтобы посадить еще одно дерево в ознаменование мирного соглашения с озером. Это место на нашей воображаемой диораме реставрационных работ мы обозначим пунктом № 6 и назовем «ЗЕМЛЯ КАК СВЯТЫНЯ, ЗЕМЛЯ КАК ОБЩИНА».

Натуралист Э. О. Уилсон пишет: «Не может быть цели более вдохновляющей, чем начать эпоху реставрации, сплетая заново то дивное разнообразие жизни, которое все еще окружает нас». Рассказы о восстановлении природных зон приходят отовсюду: ручьи с форелью, очищенные от заиливания; промзоны, превращенные в общественные сады; прерии, отвоеванные у плантаций сои; волки, вернувшиеся на свои прежние территории; юные натуралисты, переселяющие саламандр через оживленную трассу. Если ваше сердце не радуется при виде журавлиных стай, снова пролетающих по своему древнему миграционному маршруту, то вы не чувствуете пульса жизни. Конечно, эти победы так же незначительны и