— Теперь уж точно не всплывет, — хихикнул Голландец. — Прилив начался. Его накроет с головой, но не раньше, чем через пару часов. Будет у гада время подумать.

Обреченный на смерть не мог не услышать этой реплики и с силой дернулся в кресле, но в результате оно еще глубже ушло в воду.

В темноте никто не видел, как Дженсена пробирает дрожь. Он понял, что станет соучастником в убийстве, как только увидел, какой “груз” привез фургон. Но так же ясно понял он и то, что уйти теперь нельзя. Попытайся он сбежать, Виргилио разделается с ним не менее жестоко.

Где-то в глубине его естества тонко пискнул уже знакомый внутренний голос: “Во что ты превратился? Когда ты перешел грань?” А потом пришел ставший уже привычным ответ: “Меня прежнего больше нет”.

— Уходим, — распорядился Виргилио.

Пока они выбирались на берег, оставив кресло и привязанного к нему человека во власти приливной волны, Дженсен изо всех сил старался не думать, какой будет смерть Спои Раиса, но не мог отогнать от себя этих мыслей. Он представил себе Раиса беспомощно наблюдающим, как постепенно прибывает вода. Вот он уже чувствует соленую влагу на своих щеках… Чуть позже он отчаянно вытягивает шею и при каждой возможности судорожно хватает ртом воздух… До самого последнего мгновения он будет инстинктивно стремиться выжить… Он, вероятно, даже сможет задерживать дыхание, зная, что конец близок… Потом уровень воды поднимется еще немного, он поперхнется, закашляется… Еще минута, и его легкие наполнятся водой. Смерть наступит как акт милосердия…

Дженсен тряхнул головой, чтобы избавиться от видения.

Едва они оказались на берегу, к нему подошел Виргилио. Он вплотную приблизил к Дженсену свое темное лицо и сказал:

— Это — большой секрет. Будешь болтать, где не надо, убью.

— Я умею молчать. И потом, я ведь тоже замешан, верно? — Дженсен не отпрянул, в голосе его не было дрожи. Если он собирался и дальше иметь дело с Виргилио, нельзя было показывать страх.

— Точно, замешан, — односложно подтвердил здоровяк.

— Мне нужно как-нибудь с тобой поговорить с глазу на глаз, — сказал Дженсен негромко. — Так, чтобы только ты и я.

Ему показалось, что Виргилио был удивлен. Но по некотором размышлении он что-то понял и вопросительно посмотрел на Дженсена.

— Да-да, — подтвердил тот, зная, что смысл недосказанного им усвоен.

— Я уеду в Колумбию, — сказал Виргилио. — Когда вернусь, отыщу тебя.

Дженсен не сомневался, что отыщет. И еще он знал, что нашел наемного убийцу.

Первыми инвалидное кресло, показавшееся на поверхности с началом отлива, заметили рано утром два мотоциклиста, проносившихся вдоль берега на своих “харлей-дэвидсонах”. По телефону из популярного среди мотоциклистов бара “Алабама Джек”, что был неподалеку, они позвонили по 911. К месту были направлены двое патрульных из полицейского управления округа Дейд и машина “скорой помощи”. Врач немедленно определил, что Стюарт Райе, личность которого без труда была установлена по найденным при нем кредитным карточкам и документам, мертв. Пока полицейские возились с цепью, на берегу в большом количестве уже собрались репортеры.

Разумеется, трагические фотографии, на которых был запечатлен стянутый веревками в инвалидном кресле утопленник, появились во всех газетах и были показаны по телевидению. Невольно эта шумиха оказалась на руку преступному сообществу — предупреждение дошло до всех, включая и ветеранов-инвалидов. Их борьба с наркодельцами закончилась, звонки с информацией в полицию прекратились.

— Жаль этого бедолагу Спои, — обсуждали событие между собой офицеры из подразделения по борьбе с наркотиками. — Видать, кто-то сболтнул лишнего. Так всегда и бывает.

Через несколько дней после этого Дженсен позвонил Синтии Эрнст домой и попросил о встрече. Когда они прощались на Багамах, она сообщала ему, что их теперь не должны видеть вместе, до того, как будет осуществлен их план, и даже немного дольше. Посему Дженсен не мог просто приехать к ней на квартиру, но мог позвонить ей туда (и никуда больше!), чтобы в случае крайней необходимости повидаться в укромном месте. По телефону Синтия назначила ему встречу на ближайшее воскресенье в городке Бока-Рейтон — достаточно далеко от Майами, хотя на автомобиле легко было туда слетать. Она будет ждать его в ресторане “У Пита” на Глэдс-роуд, где они не рисковали столкнуться с кем-нибудь из знакомых.

Дженсен приехал раньше времени и просидел в машине, пока Синтия не припарковалась поблизости от него. Вместе они вошли в уютный ресторанчик и выбрали столик на веранде под навесом, откуда открывался великолепный вид на озеро и где они могли поговорить без помех. Синтия заказала себе греческий салат, а Дженсен — “улов дня”, хотя даже не знал, какая рыба попалась сегодня в сети местным рыбакам. Само название блюда показалось ему символичным.

Как только официант удалился, он сразу перешел к сути дела.

— Я нашел нужного нам человека, — Дженсен описал ей Виргилио и пересказал, что узнал о нем в “Медном дублоне”.

— Но откуда ты знаешь, что он… — начала возражать Синтия, но Дженсен жестом остановил ее.

— Я еще не все тебе сказал. Я видел его в деле. Понизив голос, он принялся описывать ей события страшной ночи. Но как только он дошел до прибытия фургона и инвалидной коляски, уже Синтия оборвала его, прошипев:

— Заткнись! Не говори мне об этом! Не хочу ничего знать!

— Главное, что ты поняла, — пожал плечами Дженсен. — Это убийство совершил Виргилио. Ты наверняка слышала об этом преступлении.

— Конечно, слышала, идиот несчастный! — процедила покрасневшая от злости Синтия. — Ты не должен был мне этого говорить! А теперь заруби себе на носу: ты мне ничего не рассказывал! Сотри это из памяти.

— Хорошо, если тебе так угодно, но позволь еще кое-что объяснить, — Дженсен сделал паузу, потому что им подали еду. Дождавшись, чтобы официант ушел, он склонился через стол и заговорил еще тише, чем прежде:

— Понимаешь, этот Виргилио… Он убивает с наслаждением. Я пристально наблюдал за ним в ту ночь. Он находчив и ни черта не боится.

Синтия помолчала немного, потом подавила раздражение и спросила:

— Ты уверен, что он еще выйдет с тобой на связь?

— Да, уверен. Он убрался к себе в Колумбию, чтобы переждать шумиху, но вернется. Тогда-то я и закажу ему твоих стариков. Не сомневаюсь, он возьмется. Нам же с тобой пока нужно кое-что подготовить. Во-первых, деньги.

— Они у меня припасены.

— Двести тысяч наличными?

— Да, ты же сам назвал эту сумму.

— Прибавь еще столько же для меня. Синтия помедлила с ответом. Потом:

— Ладно, но только когда дело будет сделано.

— Согласен.

Синтия успокоилась и удивила его своим следующим заявлением.