— Это что? — уточнила хриплым от волнения голосом и продемонстрировала смс-ку.

— Быстро сейчас платежи идут, — отметил тот спокойно, точно каждый день отправлял и получал по миллиону. — А что тебя удивляет? Аванс и небольшая премия. Или мало?

— Н-нет, — помотала головой Аня, забирая телефон, — вполне достаточно. Но не рановато ли для премии? Ведь еще нет стопроцентного решения на переселение.

— Ань, считай, оно принято. Разведка — формальность. Надо понять, какую страну, куда переселять. И мы доверяем твоему слову. К тому же эти деньги ты полностью заслужила. Даже без последнего мира.

Аня открыла было рот — возразить и молча его закрыла. Кто она такая, чтобы отказываться от миллиона? Или убеждать магов повременить с вознаграждением? И в голову потекли приятные мысли: машина, норковая шубка и духи. Все-таки приятно, когда твою работу ценят в шестизначном эквиваленте.

А что касается веры на слово… Умеют же маги удивлять. То они каждое ее слово подвергали сомнению и проверке, а теперь вдруг верят просто так. С чего такая смена курса? Ладно, хотят — пусть верят. Тем более она от своих слов не отказывается. Мир — уникален. И всяко лучше болотного собрата.

— Анечка, доброго… О!.. уже почти дня.

Мимо них танцующей походкой прошелся Арвель. Аня проследила взглядом за напевающим незнакомый мотив координатором, ошарашенно кивнула в ответ. Всегда сдержанный, по-английски невозмутимый Арвель и музыка в ее голове сочетались плохо.

— До катастрофы он был учителем танцев.

— А? — по-глупому переспросила Аня, все еще пребывая под впечатлением от увиденного.

— У нас многие до катастрофы занимались другим делом, Ань. У Арвеля семья одной из первых попала под удар стихии. Цунами накрыло острова Лунного света, где его жена и дочь проводили отпуск. Удар был силен и внезапен, мало кто спасся. Брат Арвеля выстроил к ним портал, вытащил, но сам погиб, когда пытался спасти кого-нибудь еще.

— Ужас, — выдохнула девушка. Холодок пробежался по спине, и зал порталов вдруг показался самым уютным местом на свете. А ей еще к русалкам сегодня. Может, не надо?

— Арвель пришел в Проект сразу же после его основания. Фактически это его детище. Сначала Проект считали невыполнимым — найти пустой мир, да еще и магический, потом был проложен стабильный канал в ваш мир. Тогда многие разочаровались, Проект чуть не закрыли, но Арвель сумел убедить правительства дать Проекту еще один шанс.

— И тогда появился Сан Саныч?

— Да, — кивнул Павел, протянул руку, провел по волосам девушки, потом, не стесняясь, обнял, — и наши шансы возросли втрое. Ну, а дальше ты и сама все знаешь.

Она знала. Надежда и разочарование шли рука об руку весь непростой путь Проекта. Только бы сейчас не сорвалось… И Аня поставила себе зарубку в памяти, зайти в храм в воскресенье. Пусть миры у них разные, как и вера, но помощь свыше им не помешает.

Маме она позвонила сама. Чувство беспокойства — взвалила на человека столько, а сама не проверила, как она там — червячком вины копошилось внутри.

Мама ответила сразу же, точно сидела около телефона. Они обменялись стандартными «Как дела?» и «Все хорошо», а дальше возникла пауза. Прекрасно зная, что мама не станет навязываться, Аня не могла заставить себя сделать то, что должна. Она по-дурацки ощущала себя героем шпионского боевика, который скрывается под видом добропорядочного отца семейства, ходит якобы на скучную работу страхового агента, а потом прокалывается на очередном задании, и за ним, как и за его семьей, разворачивается охота.

Даже думать страшно, что «Анна Николаевна Счастливцева? Пройдемте.» прозвучит когда-нибудь рядом с ней на улице. А мама?

От нарисовавшегося в воображении: Клавдия Петровна в фартуке, руки в муке, а на запястьях наручники — в желудке поселился кусок льда. Мама точно не переживет ни ареста, ни допроса. Вот и создался рецепт идеальной Хозяйки — безработная и сирота. К счастью… нет, все же к счастью, у нее есть семья.

Правда, остался Андрей и это глупое расследование… Он так и не вышел на связь со вчерашнего дня, создавая еще один повод для беспокойства, как будто ей дракона мало!

Было бы правильно оградить близких от своей беспокойной и сумасшедшей жизни. Стереть лишние воспоминания, заменить ложными и опять жить, изворачиваясь…

— Мам, если хочешь — приезжай. Арвель полночи твои пирожки расхваливал.

— Дочь, я точно не помешаю? — осторожно уточнила Клавдия Петровна.

— Даже поможешь. Зеленка утром опять чуть не сцепился с Вальди, Сан Саныч куда-то пропал, да еще и с дракончиком, товарищи переселенцы расхаживают точно под кайфом, у меня в обед важная встреча, а кофе варить почти никто и не умеет, молчу о нормальной еде.

Она говорила, чувствуя, как с плеч исчезает невидимая тяжесть. Как же здорово, когда есть с кем поделиться своими проблемами. Не просить их решить, просто поделиться и услышать в ответ:

— Ань, не переживай, ты же знаешь этих мужиков — им лишь бы подраться, а с едой что-нибудь придумаем.

— Даже не планируй все взвалить на себя, — тут же перебила ее Аня, — у тебя возраст, и сердце, и спина. Я попрошу найти помощников, если ты хочешь.

— Конечно хочу, чтобы моя дочь питалась нормально, а не бутербродами с дошираками.

Аня не сдержала улыбки — у мамы всегда был пунктик относительно здоровой и полезной еды.

— Тогда попрошу Павла забрать тебя.

Клавдия Петровна убрала телефон в карман фартука, потом спохватилась, выложила на тумбочку — ей же сейчас выходить, надо бежать собираться, а еще не забыть взять любимые приправы — с ними любое блюдо становится вкуснее.

Она взглянула в зеркало, потянулась поправить прическу, вскользь подумала, что сто лет не делала маникюр, да и маски для лица, подстричься опять же не помешает. Поймала себя на том, что улыбается, а еще впервые за два года на пенсии чувствует себя полной жизнью. А спина… На том свете будет время отдохнуть.

Андрей достал из шкафа собранную заранее сумку, переоделся. Заглянул к сестричкам — подарить конфеты и попрощаться, выслушал наставления от встретившего его зав. отделения кардиологии и наобещал много всего полезного, но абсолютно ненужного в свои двадцать семь лет.

Заехал домой, по-быстрому принял душ, сварил пельмени, сделал кофе, нарушив сразу два обещания, данные врачу. Пока готовил, ловил себя на том, что нет-нет да посматривает на лежащий на столике планшет. И ведь знал содержание файла наизусть, но за дни безделья настолько привык пересматривать сканы дела, что занятие перешло в привычку.

Звонить участковому Чуприяновки — областного центра, которому подчинялась деревня Красная Новь, Андрей не стал. Местные кадры не всегда отличались надежностью, особенно если речь шла о соседях.

Тверское отделение коллег информацией не порадовало. Да, есть такая деревня. Как и везде, живет в ней десяток семей, остальное большинство — дачники, приезжающие летом за свежим воздухом, экологически чистыми овощами, спинами, сорванными на огороде, и первачом, который гнала из свеклы тетя Нюра.