— Только не говорите им ничего! — взмолилась Бриони и тут же устыдилась своей просьбы. — Простите, я не имею права указывать вам, как обходиться с вашими подданными, но это я заставила их привести нас сюда. И мне ненавистна мысль, что из-за меня их ждут неприятности.

Энеас рассмеялся, но весёлым при этом не выглядел.

— Не волнуйтесь, принцесса. Я не стану им докучливым гостем, но увиденное наводит меня на размышления. Если даже кроткие калликане смогли так провести нас и легко ослушаться королевских указов, какие ещё сюрпризы обнаружатся в тот день, когда мне придётся взять на себя задачу наводить порядок в сианских владениях?

При взгляде на его лицо, такое умное и сосредоточенное в свете ламп, Бриони опять захватило странное противоречивое чувство.

"Феррас Вансен. Был ли ты на самом деле? Видела ли я то, что, как я думала, я видела — видела ли я твои чувства так ясно, как чувствовала, что вижу их? Что, если это был морок, заблуждение моего собственного разума?” А даже если и нет, — спросила она себя, — что же тогда этот человек, Энеас, этот добрый муж, так старающийся поступать по велению чести? Она ему небезразлична — он сам так сказал, — и он именно тот, кто нужен Южному пределу… Думать об этом было выше её сил. Её чувства смешались, как пузырьки в закипающем котелке: сперва всплывает один, потом ещё один, затем сразу два, а за ними и целая дюжина.

Наконец, после множества поворотов, долгого перехода и спуска — по прикидкам Бриони, не менее чем на дюжину фатомов ниже Дома Гильдии, процессия достигла места, где ход расширялся и превращался в подобие широкой лестницы с невысокими ступеньками, рассчитанными, очевидно, на шаг калликан; она вела к двери в противоположной стене, украшенной резными изображениями, странно искажёнными в свете фонарей. Бриони разглядела человека верхом на рыбе и другого, завязавшего огромную змею в сложный узел, но остальные рельефы различить было трудновато.

Несколько калликан выскочили вперёд и заколотили по металлу ворот тростями. После долгого ожидания огромные створки раскрылись, явив им довольно ярко освещённый зал. Верховный хранитель Доломит возглавил процессию и повёл в дверной проём.

Когда последний из гостей ступил за порог, в залу, немногим меньшую, чем просторная пещера снаружи, и ворота за ними с лязгом захлопнулись, из коридора с той стороны залы показалась группа калликан, одетых в такие же чёрные хламиды, как и Церуссит; спеша к прибывшим, они спотыкались и оскальзывались на полированном каменном полу, как на озёрном льду. Добежав, хозяева простёрлись ниц перед верховным хранителем и священником; потом один поднялся и проделал ритуальные жесты, хотя весьма нервно и торопливо. Он был почти так же мал ростом, как и Церуссит, но намного моложе, очень худ и с выпученными глазами, будто он чего-то испугался.

Завершив свой ритуал, он перевёл взгляд с Доломита и Церуссита на остальных, молча наблюдающих действо, и глаза его раскрылись ещё шире. Монах застыл, таращась на Бриони, Энеаса и его охрану, возвышавшихся над жителями Подмостья, как великаны-огры; у Бриони мелькнула мысль, что маленький человек сейчас упадёт замертво.

— О великая наковальня, — наконец выговорил он. — Великая наковальня творца, как вы узнали? Как вы узнали?

Верховный хранитель долго смотрел на него, а затем раздражённо фыркнул:

— Как я узнал что, Мел? О чём, во имя рудничной ямы, ты тут лопочешь? Мы пришли сюда, чтобы воспользоваться гулкамнем. Сам принц Сиана повелел так!

Мел изумлённо воззрился на него, потом опять на представительных гостей — и внезапно разрыдался.

Когда ему удалось овладеть собой, монах повёл всех обратно — во внутренние помещения, по всей видимости, какого-то храма, хотя калликане всячески уклонялись от объяснений.

— Просто… ну, мы не получали сообщений через камни уже десятки лет — последнее слышали ещё при моём отце, — объяснил Мел, — и ведь в то время он был почти ребёнком! Так можете себе представить, о великая наковальня, что когда мы услышали… в общем, я уже бежал рассказать вам и остальным!

— Помолчи минутку, парень, у меня от твоей болтовни уже в ушах звенит, — прервал его верховный хранитель. — Ты хочешь сказать, кто-то ещё использовал гулкамни?

— Кто мог сделать это без разрешения? — рассердился Церуссит; бородёнка его встопорщилась, как перья в воротнике драчливого петуха. — Пусть предстанет перед Гильдией сей же час!

— Нет-нет, господа мои, — воззвал Мел так отчаянно, что Бриони встревожилась — не начнёт ли он опять всхлипывать. — Гулкамни заговорили! Они говорили с нами! В первый раз со дней моего отца!

— Что? Что ты сказал? — вскричал Доломит, теперь только потрясённый по-настоящему. Среди других калликан заявление вызвало настоящую бурю ахов и перешёптываний. — Кто говорил с нами?

Мел толкнул дверь в последнюю залу, где было заметно темнее, чем в других. В глаза сразу бросался огромный круг из гладкого, но помимо того никак не обработанного камня на стене, а пространство вокруг него заполняли камни других пород — затейливо обточенные.

— Жители Дома Повелителя — наши сородичи в Южном Пределе.

Бриони не могла дольше молчать:

— Вы говорите, что получили сообщение от фандерлингов Южного предела? Заклинаю вас всеми богами, что они сказали?

Радостного предчувствия, вскружившего принцессе голову, оказалось лишь чуть-чуть недостаточно, чтобы стереть мурашки вдруг пробежавшего по её телу холодного озноба. Как Давет напомнил ей, вокруг происходили странные вещи, и чем дальше, тем чаще. Ей приснилась полубогиня, и теперь этот сон начал сбываться в реальном мире.

Прежде чем ответить, Мел взглядом испросил разрешения у глав гильдии.

— Другие… те, из Южного Предела, сказали… трудно переложить это дословно в обычную речь, ведь гулкамни говорят на своём языке — на нашем древнем наречии, но очень сокращённо и сжато.

Он наморщил бледный лоб и уставился на свои ладони, как будто изо всех сил пытался припомнить правильные слова.

— Послание таково: “Верховный хранитель Высокого народа живым вернулся из Древних тёмных земель. Теперь он ведёт нас. Из-за стен Древние теснят нас, и мы не сможем продержаться долго. Мы призываем вас почтить наши общие кровь и историю. Пошлите нам помощь”, - он поднял большие глаза на окружающих его слушателей и моргнул. — Вот весь текст, более или менее.

Бриони помотала головой:

— Но что значит: “Верховный хранитель Высокого народа”… Высокий народ — это мы, верно? Так вы нас зовёте. Но у нас нет верховного хранителя, только король, — вдруг сердце её забилось быстрее. — Они имеют в виду моего отца? Мой отец вернулся? Где эти Древние земли?

Сердце её стучало как бешеное, но Доломит покачал головой.

— Не думаю, что это ваш отец, принцесса — всякий знает, что его держат на Юге, в Иеросоле. Древними землями мы называем страну, лежащую за Границей Тени. Владения тех, кого вы зовёте народом фаэри. Кваров.