litbaza книги онлайнПриключениеСхватка за Амур - Станислав Федотов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 104 105 106 107 108 109 110 111 112 ... 123
Перейти на страницу:

Вспоминая, как добросовестно работали моряки с «Кадьяка», Невельской не обошел еще одного новичка в экспедиции – Андрея Любавина, беглеца с французского брига «Справедливость». Хотя его уже трудно называть новичком – пять месяцев он «отпахал» на совесть. И нахлебником не был ни дня: он внес в казну экспедиции тысячу серебряных франков, на которые у маньчжурских купцов были закуплены чай, просо и водка.

Любавин на удивление быстро прижился в экспедиции. Первые же его рисунки – сначала пейзажи, потом портреты и бытовые сценки – вызвали общее одобрение, и руководители командировочных групп наперебой просили включить его в их состав. Невельской предоставил Андрею самому право выбрать, с кем и куда пойти. Для начала художник отправился с подпоручиком Ворониным и штейгером Блинниковым – на военной шлюпке к Сахалину. Требовалось обследовать его западный берег от Южного пролива до бухты Дуэ, естественно, с промерами глубин, а в бухте главным образом выяснить возможности – сооружения причала для погрузки угля и заселения прилегающей местности. Звал его и Бошняк, группе которого вменялось пройти вдоль левого берега Амура до селения Ухта, там обследовать протоки, обращая внимание на пригодность земель для заселения и возделывания, потом – к селению Кизи и дальше, к заливу Де-Кастри, где предполагается учредить военные посты. Узнав о маршруте, Любавин лишь развел руками: очень интересно, но разорваться невозможно.

– У Воронина нужно делать зарисовки и карты…

– Ну, карты и мне надо рисовать, – возразил Николай Константинович, – а кроме того – делать зарисовки аборигенов: самагиров, чукчагиров, мангун… Да там на каждой протоке почитай отдельный народец живет. Никакой власти не знают, ничьего старшинства не признают…

– Зачем же мы, русские, их принуждаем подчиниться?

– А мы их не принуждаем. Сами жалуются, что их купцы обижают, грабят, и просят защитить. Вот мы и берем их под свою защиту. Даем бумагу, что они – российские подданные.

– Бумага – это не защита.

– Не скажи, Андрей. – С Любавиным быстро все стали на «ты». Кроме, пожалуй, Геннадия Ивановича и Катеньки. – Маньчжурские купцы, а тут в основном только они и торгуют, очень почтительно относятся к бумагам с печатью. Хотя это не мешает некоторым из них подстрекать аборигенов против лоча, то есть против нас. Ну да мы их быстро вылавливаем с помощью тех же, кого они подстрекают…. Ну так как, пойдешь со мной?

– Извини, Коля, в другой раз. Командировок будет еще много.

…Перед уходом шлюпки Андрей зашел к Невельскому.

– Геннадий Иванович, у меня просьба.

Невельской отложил бумаги:

– Слушаю вас, господин Любавин.

– Да зовите меня просто – Андрей, – махнул рукой художник. – Меня во Франции все так называли.

– Хорошо, – улыбнулся Невельской, раскуривая трубку. – Слушаю вас, Андрей.

– Я знаю, что вы ведете записи и посылаете отчеты. Так вот, я прошу: не упоминайте меня в своих дневниках и официальных бумагах.

– Можно узнать – почему? – поднял брови капитан, пыхнул дымком и с видимым удовольствием затянулся.

– Ну, как я понимаю, у вас есть штаты, и по этим штатам вы получаете довольствие. Дают его впритирку или даже не в полной мере. Так?

– М-м-м… отрицать было бы глупо.

– Вот! А Любавина в штатах нет, и довольствие на него не полагается. Обнаружится перебор – у вас будут неприятности, а я этого не хочу.

– Весьма благородно с вашей стороны. – Капитан снова пыхнул ароматным дымком.. – Но мне почему-то кажется, что за вашей просьбой стоит какая-то другая причина.

Сквозь дым он взглянул в глаза художника, и тому внезапно показалось, что начальник экспедиции видит его насквозь. Сердце тревожно сдвоило, но он тут же встряхнулся, отгоняя нелепое ощущение: ничего капитан не может видеть и даже предполагать, не Бог же он, в конце концов.

– Вы очень проницательны, Геннадий Иванович, – помявшись, сказал Андрей. – Есть и другая причина, куда более важная, но позвольте мне ограничиться первой.

– И как же, имея другую, более важную причину, вы рассчитываете вернуться в Россию?

– Об этом я подумаю в свое время, которое, как я полагаю, наступит еще нескоро.

Невельской поразмышлял – недолго, всего на пять затяжек, – и сказал:

– Хорошо, Андрей, оставайтесь фантомом. Но я не гарантирую, что кто-то из моих подчиненных не напишет о вас впоследствии в своих мемуарах.

– Если кто и напишет, то это случится много позже. Память – штука несовершенная, а я не настолько значимая фигура, чтобы обо мне помнить через много лет.

3

После полудня собаки окончательно выдохлись. Какое-то время они еще плелись за прокладывающим путь человеком (второй шел за нартами), с трудом таща проваливающиеся до грузового настила нарты, но вдруг, как по команде, упали и не захотели вставать – лежали, тяжело дыша и высунув исходящие паром языки.

Люди повалились рядом тоже в полном изнеможении. На ногах у них были снегоступы, сплетенные из тальника, которые проваливались меньше собачьих лап, но тяжесть человека лишала их этого преимущества. Шедший впереди Бошняк, чья устремленность вперед опережала движение ног, часто падал и вставал с трудом, поскольку руки давали плохую опору. Он старался себя сдерживать, но неуемная натура снова и снова брала верх, он опять падал, опять вставал, и это повторялось с какой-то странной регулярностью. Вплоть до последнего падения.

Наверное, все было бы гораздо проще и легче, но в этот день с раннего утра валил крупный лохматый снег, настолько обильный, что уже через два-три часа под его тяжестью стали ломаться ветви деревьев – сначала осин и дубков, а потом очередь дошла до сосен, лиственниц и берез. Держались только ели и пихты, но и они свесили оснеженные лапы до самого дола и напоминали сказочные островерхие башни, очень похожие на увиденные четырнадцатилетним кадетом Морского корпуса Колей Бошняком в книжке «Снежная королева», сочинении господина Ханса Кристиана Андерсена. Тайга была невероятно красива, и на спокойном отдыхе лейтенант наверняка бы ей залюбовался, но сейчас предстояло срочно, пока не стемнело, делать шалаш: их ждала ночевка в лесу.

Афанасий извлек из поклажи на нартах топор и пошел рубить лапник, а Николай Константинович начал собирать хворост. Еще необходимо было найти под снегом упавшее сухое дерево – оно будет как бы основой костра, не даст ему затухнуть, если люди заснут и не смогут вовремя подбросить «пищу» для огня. С собак сняли упряжь и дали юколы – по паре рыбин каждой: ночь обещала быть морозной – это по каким-то своим признакам определил Афанасий, – но сытому животному мороз не страшен.

Снегопад кончился. Приблизившаяся ночь дохнула ледяным холодом, заставив собак подтянуться к костру и улечься вокруг него. В их глазах, обращенных к огню, плясали маленькие язычки пламени, превращая обычных лаек в фантастических псов, ждущих колдовского сигнала. Но животные были спокойны – это означало, что хищников поблизости нет, хотя, в общем-то, ни Бошняк, ни тем более Афанасий об этой опасности не думали. Если, выезжая в первые командировки, Николай Константинович не на шутку боялся встречи, к примеру, с медведем и все выспрашивал у спутников, что при этом делать, то теперь, обойдя и объездив все Нижнее Приамурье, он уже знал, когда и при каких обстоятельствах могут оказаться на пути тот же бурый мишка, пятнистая рысь, черно-коричневая росомаха, опоясанная светлой «шлеей», или даже забредший с юга в поисках добычи рыже-полосатый амба – хозяин тайги тигр. Все эти сильные и зубастые звери обычно сторонятся человека, а вот волки зимой – опасность серьезная. Особенно при таких обильных снегах, когда им трудно найти свою всегдашнюю добычу – зайцев или тетеревов, – те умело прячутся в сугробах, а лоси и сибирские косули большими группами уходят в менее снежные районы. Впрочем, как-то так получалось, что волки Николаю не встречались; он полагал, что они уходят следом за лесными оленями в надежде поживиться больными и слабыми животными. Возможно, так оно и было.

1 ... 104 105 106 107 108 109 110 111 112 ... 123
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?