Сын Фреира был не слишком ладно сложен, выражал свои мысли плохо и путано и отличался душевной неуравновешенностью. Точно так же, по донесениям шпиона Юлия, можно было характеризовать и самого короля Борлиена. И вот теперь слабый король предложил двурогим нанести ответный удар по своим исконным врагам. Делая вид, что покоряются его приказу, анципиталы получали возможность отплатить народу Хрл-Дрра Нхдо за старые раны и обиды, проникнуть в самое его сердце - в древний Хррм-Бххрд Йдохк. Место это давным-давно проклял один из Великих, кзаххн Крусадинга, Хрр-Брахл Йпрт, сейчас имеющий вид не более чем кератиновой тени. Скоро на этой земле снова потечет красная сукровица.

Залогом успеха была отвага. И ярость. Рога следовало держать высоко и гордо.

Приобрести ручную артиллерию, столь вожделенную королем, можно было единственным способом - через посредство воздушной октавы. У фагоров имелись друзья среди нондадов - двурогие иногда помогали тем скрываться от людей. В свою очередь нондады вели вековечную войну с сынами Фреира, которых называли ускутами. Ускуты - стыд-то какой! - имели обыкновение пожирать тела мертвых нондадов, в результате лишая тех вечного Упокоения Во Тьме… Легкоруким нондадам не составляло особого труда выкрасть ручную артиллерию у людей-ускутов. Изготовленная сынами Фреира ручная артиллерия обратится против них самих.

Так и вышло. Не прошло и теннера, как в армии короля ЯндолАнганола появились на вооружении сиборнальские фитильные ружья - не проданные или поставленные ему «союзниками» из Панновала или Олдорандо, не изготовленные королевскими оружейниками, но принесенные тайными тропами в его столицу в дар от тех, кто, по большому счету, был его врагом.

Таким вот образом новейший и совершенный способ убийства медленно, но верно распространялся по Гелликонии.

Незадолго до этого, после долгих споров, горбуну Фарду Франтилу разрешили строить домны за пределами Матрассила. Несколько принесенных в дар ружей были взяты за образец. После многодневной продолжительной ругани с местными кузнецами, скандалов и драк горбуну наконец удалось изготовить образец борлиенского ружья, стреляющий с приличной меткостью и не взрывающийся от порохового заряда.

Однако к тому времени сиборнальцы уже успели усовершенствовать спусковой механизм ружей, подняв их на новую ступень. Теперь это были «мушкеты», самострельные механизмы, где ненадежный фитиль заменил кремневый колесцовый замок.

Воодушевленный появлением нового оружия, король натянул кожаный нагрудник с серебряными бляхами, вскочил на любимого Ветра и поскакал в далекий поход, на войну. Во второй раз он вел свою армию не-людей против давних врагов, затянутых в рубище дриатов с волосами, собранными на затылке в пучки, терроризирующих Косгатт под началом Дарвлиша Черепа.

Обе армии сошлись всего в нескольких милях от того места, где король ЯндолАнганол получил рану. На этот раз опыта у короля было больше. К концу сражения, длившегося почти целый день, победа наконец-то осталась за ним. Дриаты были частично перебиты, частично выслежены и сброшены в пропасти. Выжившие были рассеяны по степным холмам, с которых когда-то спустились.

Стервятники в последний раз получили повод восславить имя Дарвлиша.

В столицу король возвращался победителем, неся с собой голову предводителя дриатов, насаженную на острие пики.

Голову предводителя дриатов выставили на всеобщее обозрение перед дворцовыми воротами и не убирали до тех пор, пока птичье воинство действительно не придало ей сходство с черепом.

На Аверне Билли Сяо Пин был единственным представителем мужского населения, признавшимся в чувствах, которые он питал к королеве МирдемИнггале. Подобные признания здесь не делали даже ближайшим друзьям. Узнать нечто подобное можно было только опосредованно, например из интонаций отчетов, касающихся «дурного поведения короля ЯндолАнганола за истекший период».

Появления головы трибриатского воителя перед воротами дворца было достаточно, чтобы вызвать среди обитателей Аверна бурю протеста.

«Это чудовище впервые отведало крови в день гибели мирдопоклонников», - говорили одни. «Теперь он снабжает свою армию оружием, доставшимся ему в награду за то, что он продал королеву королев. Когда это прекратится? За ним нужен глаз да глаз, пока он не втравил весь Кампаннлат в войну».

Таким образом, король, вкушающий плоды всенародной любви в своем родном городе, подвергался самой жестокой критике и поношениям на Аверне, о существовании которого даже не подозревал.

Выдвинутые против него обвинения прежде не раз уже звучали в адрес тиранов. Всегда гораздо проще винить во всем вождя, а не приверженцев, - алогичность такой позиции редко принимали во внимание даже трезвые умы. Резкая смена времен года, недостаток продовольствия и прочих жизненно необходимых благ делали существование Борлиена вечной ареной борьбы за власть, где диктаторы пользовались наибольшим успехом.

Предположение, что приближение Фреира положит конец деспотическому режиму, также было далеко не ново. Не было оно и досужим вымыслом.

Когда корабль с землянами-колонистами в 3600 году прибыл к системе Фреир-Беталикс, первая база была основана на Аганипе, одной из внутренних планет, ближайшей к Гелликонии. Всего на Аганипе высадилось 512 колонистов. Все эти люди были зачаты и рождены на борту корабля за последние годы полета. Информация, закодированная в ДНК оплодотворенных человеческих яйцеклеток, хранилась в компьютере. Когда лететь до Гелликонии оставалось совсем немного, каких-нибудь два десятка лет, сохраненная в компьютерах информация была перенесена в искусственные матки, числом 512. Родившиеся дети - первые человеческие существа, ступившие на борт корабля за полторы тысячи лет полета, - были отданы на воспитание искусственным матерям в несколько суррогатных семей.

Молодые земляне в возрасте от пятнадцати до двадцати земных лет ступили на землю Аганипа. Строительство Аверна было в самом разгаре. В строительстве использовались только автоматика и местное сырье.

По причине некоторых трудностей в реализации программы строительства на различных ее этапах сооружение Аверна растянулось на восемь лет. В течение этого опасного периода Аганип использовали в качестве основной базы. Когда гигантский труд был наконец завершен, молодые колонисты переместились в свой новый дом на челноках.

Сразу после переселения звездолет покинул систему Гелликонии. Обитатели Аверна оказались предоставленными самим себе. Одиночество их было полным, прежде невиданным в истории человечества.

Сегодня, 3269 земных лет спустя, старая база стала храмом, изредка посещаемым ради просветления и озарения. База, да и Земля, стали частью авернской мифологии.

На Аганипе имелись залежи полезных ископаемых, металлов и минералов. Построить армаду кораблей, способных завоевать Гелликонию за считанные часы, не составило бы труда. Теоретически ничего невозможного в этом не было. Как, впрочем, не было на Аверне и инженеров, обладающих навыками и знаниями, необходимыми для решения такой задачи.