Мы отремонтировали большую часть комнат и установили новую кухню, но мама хотела сохранить некоторые оригинальные детали. — Пожав плечами, он добавил: — Она говорит, что у этого места есть характер или что-то в этом роде.

— Она права, — выдохнула я, поворачиваясь на все 360 градусов, чтобы полюбоваться смехотворно высокими потолками и хрустальными люстрами. — Я думаю, что в этом зале мог бы поместиться весь мой дом.

— Джонни! — Голос Гибси прогремел из-под арки слева. — Жратва закончилась.

— Ты голодна? — Спросил Джонни, ведя меня по длинному коридору к двери в конце. — Зная Гибси, он собирается поджарить все содержимое холодильника.

Я покачала головой, мои руки дернулись, чтобы обхватить тело почти защитно, когда я следовала за ним.

— Я в порядке.

В тот момент, когда Джонни толкнул дверь кухни, мы были залиты солнечным светом и восхитительным ароматом готовящихся блюд.

— Привет, малышка Шэннон, — прощебетал Гибси, поворачиваясь со своего места у впечатляюще выглядящей плиты, чтобы улыбнуться и помахать мне лопаткой. — Джонни удалось заманить тебя внутрь, или тебя привлек запах моей чертовски потрясающей стряпни?

— Пошел дождь, — пробормотала я, сдерживая дрожь, когда влага с моей одежды начала просачиваться на кожу.

— Ты сварил одно яйцо, Гибс, и под моим присмотром, — подал голос Джоуи, который сидел на табурете в центре стола. — Ты не Дарина Аллен.

— Спасибо, черт возьми, за это, Линч. — Со сковородкой в руке Гибси подошел к тому месту, где сидел мой брат, и плеснул яйцо себе на тарелку. — Мне нравятся моя мужская роль.

Потянувшись через прилавок, Джоуи достал заварочный чайник с удобной крышкой и налил две чашки чая, прежде чем качнуть чайником в нашу сторону.

— Шэн, Кав, чай?

Гибс?

Линч?

Кав?

Это было типично для Джоуи — заводить дружбу так легко, словно по щелчку пальца.

Внезапный укол ревности обожег меня изнутри, несправедливость того, насколько легкой была жизнь для моего брата, заставила меня почувствовать себя обделенной.

Этот оттенок ревности был быстро погашен огромным цунами вины, охватившим меня.

У Джоуи не было ничего легкого.

Он извлекал максимум пользы из любой ситуации.

Он просто пытался выжить, как и все мы.

— Могу я принести тебе полотенце или что-нибудь еще? — Джонни предложил низким тоном, пристально глядя на меня. Нахмурившись, он добавил: — Ты промокла.

— Святое дерьмо, — рявкнул Джоуи, напугав меня. — Что, во имя Иисуса, с тобой случилось?

Поставив чайник, он встал и направился ко мне. Наклонившись ближе, Джоуи понюхал меня, а затем быстро отступил.

— Господи Иисусе, Шэннон, — выдавил он. — Во что ты вляпалась — в собачье дерьмо?

Вау, тактично, старший брат, большое спасибо…

— Нет! — ответила я, а затем попыталась незаметно принюхаться. — Я не чувствую запаха.

— Ты не чувствуешь запаха? — Джоуи насмешливо проговорил. — Ты такая зрелая, что у меня слезятся глаза.

Боже, Джоуи!

— Мои собаки напали на нее, — быстро вставил Джонни, проводя другой рукой по волосам. Капли воды продолжали стекать с его широких плеч на плитки на полу, пока он говорил. — Они сбили ее с ног на улице и прыгали по ней.

— Ха, — вырвалось у моего брата. — Забавно, что мою сестру, кажется, всегда избивают и калечат, когда ты рядом с ней, Кавана.

Челюсть Джонни дернулась, но он не ответил.

Обратив свое внимание на меня, Джоуи сказал:

— Тебе нужно снять эту мокрую одежду, Шэн, пока ты не получила пневмонию.

Я открыла рот, чтобы ответить, но мой брат продолжил, не дав мне шанса.

— У тебя есть что-нибудь, что она могла бы надеть? — Спросил Джоуи, глядя на Джонни. — И немного освежителя, чтобы убрать этот ужасный запах?

Джонни медленно кивнул.

— Да, я могу найти что — нибудь…

— Или мы можем просто уйти? — Предложила я, глядя на своего брата, молясь, чтобы он понял намек. — Нам нужно идти домой, Джоуи.

— Ты не сядешь в машину моей девушки, когда пахнешь так, — сказал Джоуи.

— Не будь придурком, — прошипела я. — Забери меня домой.

— Вы, ребята, пока не можете уйти домой. Мы не попили чай и не побеседовали, — подал голос Гибси. — А у меня в духовке пекутся булочки.

— Ты печёшь булочки? — Спросила я, на мгновение отвлекшись. — Ты?

— Да, я, — ответил Гибси, выглядя слегка уязвленным. — Я хочу, чтобы вы знали, что я замечательный пекарь.

— Прости, — быстро ответила я, не желая его обидеть. — Ты просто не производишь впечатления пекаря.

— Расслабься, я тебя просто разыгрываю, — засмеялся он. — Я понятия не имею, что я делаю. — Он указал на плиту и сказал: — Насколько я знаю, эти булочки могут быть убийцами.

— Булочки-убийцы? — Я сморщила нос от этой концепции. — Тогда, я надеюсь, ты не будешь возражать, если я уйду.

Гибси усмехнулся.

— Ты мне нравишься. — Он посмотрел поверх моей головы и сказал:

— Она мне нравится, — прежде чем вернуть свое внимание ко мне. — Но не запах. — Он зажал пальцами нос и добавил: — Твой брат прав — тебе нужно помыться.

— Все в порядке, я иду домой, — начала я говорить, но меня снова прервали — на этот раз Гибси.

— Джонни, она может принять душ здесь, не так ли?

Мои глаза выпучились.

— Что?

— Э-э, да, я думаю, — медленно ответил Джонни, который все еще стоял позади меня. — Если она захочет?

Джоуи, который вернулся на свой насест на острове, кивнул головой.

— Хорошая идея, Гибс, — согласился он, набивая вилкой яйцо и колбасу. — Смой с себя этот мокрый собачий запах, прежде чем нам придется ехать домой, сидя рядом.

— Я не воняю, — пробормотала я.

— От тебя воняет, — хором сказали Гибси и Джоуи.

— Отвалите и оставь ее в покое, — раздраженно прошипел Джонни. — Она совсем не плохо пахнет.

— Ты не чувствуешь запаха, потому что у тебя иммунитет, — возразил Гибси. Повернувшись к Джоуи, он сказал: — Он позволяет дворняге спать на его кровати каждую ночь.

— Еще раз назовешь мою собаку дворнягой, и я надену сковороду на твою голову, — предупредил Джонни.

— Мои искренние извинения, чувак. — Гибси вскинул руки, отступая. — Я никогда не хотел оскорбить твою драгоценную дворняжку.

Не обращая внимания на смешки и подшучивания, я развернулась и уставилась на Джонни.

— Я сожалею об этом.

Его внимание переключилось с мальчиков на меня и осталось там.

— Все в порядке, Шэннон. — Его голос был бесстрастным, но его глаза горели чем-то, что я боялась расшифровать, потому что у меня было отчетливое ощущение, что в этот момент мои глаза отражали его. — Ты можешь помыться в моей ванной.

— Нет, честно, все в порядке. — Мое лицо горело от смущения. — Мне не нужно принимать душ в твоем доме.

— Ах, да, ты, черт возьми, примешь, — крикнул Джоуи. —