Я имел в виду это, когда сказал, что ты не сядешь в машину Ифы вот так. Я не посажу тебя в машину, пока ты находишься в таком состоянии.

— Ради всего святого, — огрызнулся Джонни.

Распахнув кухонную дверь, он схватил меня за руку и практически потащил по коридору.

— Давай, — приказал он. — Я позабочусь о тебе.

— Э-э, хорошо, — выдавила я, потому что, честно говоря, какая у меня была надежда сказать «нет», когда гигантский игрок в регби тащил меня через свой дом?

— Для протокола, — крикнул Джонни через плечо, таща меня вверх по лестнице, поворачивая направо, когда мы достигли верхней площадки. — Я не думаю, что от тебя так уж плохо пахнет.

— Эм, спасибо? — Я задыхалась, не уверенная в подходящем ответе для мальчика, говорящего тебе, что ты не так уж плохо пахнешь, и слишком запыхалась, чтобы придумать что-нибудь получше.

Он двигался быстро, моя рука все еще была в его, и мне приходилось бежать, чтобы не отставать от его широких шагов. Джонни не прекращал двигаться, пока мы не оказались в конце лестничной площадки и не остановились перед закрытой дверью.

Я отметила, что мы прошли по крайней мере полдюжины других дверей на этой части лестничной площадки, но у меня слишком кружилась голова от попыток не отставать от него, чтобы по-настоящему оценить обстановку.

Отпустив мою руку, Джонни толкнул дверь внутрь и вошел внутрь, жестом приглашая меня следовать за ним.

Я сделала это — и это было все равно, что войти в спальную версию зала славы.

Комната была огромной, стены выкрашены в голубой цвет, а огромная кровать с балдахином занимала центральное место. Напротив кровати был развлекательный центр, похожий на миниатюрный кинотеатр, но ни одна из этих деталей не запомнилась мне.

Мое непосредственное внимание привлекли ряды трофеев и медалей, украшавших стены. На стенах висели майки в рамках, а также несколько необычно выглядящих кепок и плакатов ирландской команды по регби.

У дальней стены между двумя окнами стоял огромный дубовый письменный стол.

На столе лежал дорогой на вид ноутбук и стопки школьных учебников и экзаменационных работ. Над ним висела огромная доска, прикрепленная к стене. К доске были прикреплены бесчисленные фотографии разных знаменитых спортсменов. Все, с кем Джонни стоял рядом на фотографиях.

— Итак, — сказал Джонни, пожимая плечами. — Это моя комната.

Он подошел к своей кровати и пнул несколько предметов одежды под ней.

— Она красивая, — ответила я, прикусив губу и оглядываясь вокруг.

В типичной подростковой манере это был полный беспорядок с обязательными плакатами полуобнаженных девушек с огромными грудями, украшающими стены. Повсюду была разбросана одежда, а контроллеры PlayStation и игры валялись на полу у телевизора рядом с парой кожаных подушек.

— Ты можешь принять душ здесь, — сказал тогда Джонни. Покачав головой, он начал действовать, направляясь к двери в левом углу своей комнаты, рядом с кроватью.

— Если ты уверен? — Я выдавила, чувствуя себя невероятно запуганной, стоя в его личном пространстве и, возможно, снимая всю свою одежду.

Мы были практически незнакомцами.

Казалось неправильным находиться в его пространстве.

Казалось неправильным, но чувствовалось таким правильным…

— Да, это не проблема, — быстро ответил он, открывая передо мной дверь. Он на мгновение просунул голову внутрь, прежде чем выскочить обратно. — На вешалке есть свежие полотенца. Используй все, что захочешь.

Срань господня.

Это безумие.

Это слишком сюрреалистично.

Сегодня утром я вышла из дома, чтобы купить немного картофельных оладий и банку кока-колы, и теперь я стояла в спальне Джонни Кавана, собираясь принять душ в его ванной комнате.

Как это вообще произошло?

— Ты хочешь, чтобы я бросил твою одежду в сушилку, пока ты будешь в душе? — спросил он, возвращая меня к настоящему.

— Мою одежду? — Мои руки переместились к животу, и я быстро покачала головой. — Э, нет, все в порядке.

Он натянуто кивнул, и я наблюдала, как он пнул еще несколько предметов одежды под кровать.

— Я бы дал тебе что-нибудь от вещей моей матери, но она запирает свою гардеробную, когда уезжает по работе.

— Ее гардеробная?

— Да, она, э-э, моя мама дизайнер. — Джонни неловко заерзал. — Если хочешь знать мое мнение, это больше похоже на гигантский гребаный шкаф в комнате, но она называет это своим кабинетом. — Затем он ухмыльнулся, явно думая о чем-то смешном. — Однажды Гибс вломилась туда и испортил какую-то важную деталь для новой линии, над которой она работала, поэтому она держит ее запертой, когда уезжает в Лондон.

— Твоя мама создает одежду?

— Да.

Мои глаза расширились.

— Как модельер!

Джонни кивнул.

— В Лондоне?

Еще один кивок.

— Правда?

— Да.

Вау…

— Кто твой отец? — Пробормотала я. — Доктор?

— Нет, он адвокат, — ответил он, не моргнув глазом.

Иисус.

Его мать — модельер, а отец — чертовски высококлассный адвокат.

Ну, по крайней мере, это объясняет особняк, внутри которого я стою.

Взгляд Джонни метнулся к его прикроватному шкафчику, и он поспешил к нему, рывком открыл верхний ящик, прежде чем смахнуть содержимое сверху в ящик.

— Я пойду найду тебе что-нибудь свое, во что ты сможешь переодеться, — пробормотал он, щеки слегка порозовели, когда он задвинул ящик и пнул кучу бумаг, которые упали с его шкафчика под кровать. — Я оставлю кое-какую одежду на кровати на всякий случай, если ты захочешь… Просто выбери все, что захочешь.

Я колебалась, делая один шаг вперед и три шага назад, прежде чем сделать глубокий вдох и подойти к двери ванной. Джонни отступил в сторону, чтобы я смогла пройти, но он был таким большим, что мне все равно удалось задеть его.

— Спасибо, Джонни, — прошептала я, прежде чем поспешить в его ванную с бушующими гормонами и колотящимся сердцем.

— Не за что, Шэннон, — услышала я его слова как раз перед тем, как захлопнуть дверь.

О Господи.

Что, черт возьми, происходит?

Глава 35.Ответы

Джонни

— У меня вопрос, Джоуи-метатель, — прорычал я, когда вернулся на кухню, оставив его сестру голой в моем душе.

— Дерзай, мистер Регби — невозмутимо ответил Джоуи.

Я перевел взгляд на Гибси и указал на дверь.

— Дай мне минуту, Гибс.

Мой лучший друг, должно быть, увидел ярость в моих глазах, потому что в первые в жизни он не сделал умного замечания или не пошутил.

Он просто встал и вышел из кухни, закрыв за собой дверь.

— Сейчас, — сказал я, когда мы осталисьодни, не сводя глаз с Джоуи. — Кто, блять, поднимает руки на твою сестру?

Брови Джоуи взлетели вверх.

— Ага, ты меня слышал, — прорычал я. — Я нашёл её, стоящей на четвереньках в школе