смуглые мускулистые руки и чёрноволосая голова замелькали в клочьях пены – король бесстрашно плыл на горизонт.

– Господи, бывают же такие идиоты, – пробормотала я, прежде чем дракон скрылся из виду.

Когда я вернулась в свои покои, Хильдика встретила меня с привычными заботливостью и беспокойством. Заставила раздеться и показать ушиб на груди, хотя в этом не было необходимости – боль уже почти не чувствовалась. Но холодный компресс я всё-таки получила, как и очередную порцию нотаций, что следует поберечься, если тебя чудом не убили.

– Всё, давай спать, – проворчала я. – Завтра такой день…

– Какой? – тут же переспросила моя подруга.

– Третий день турнира, – напомнила я, не открывая глаза. – Так что мне надо выспаться, чтобы голова была ясной. Увидишь, завтра я обставлю нашего замечательного королька в десять ходов. Получит шах и мат.

Хильдика только тихонько вздохнула на это и ушла в свою комнату.

Я собиралась спать, но сон никак не шёл. С завидным постоянством я снова и снова видела короля Рихарда, купавшегося в море. В человеческом обличии, да. Ничего не могла с собой поделать.

Наверное, виной этому был флердоранж, потому что он пах так, что аромат можно было в корзинки накладывать. Он нисколько не успокаивал. Наоборот – будоражил, волновал, и заставлял думать о том, о чём думать было совершенно не нужно.

До полуночи я проворочалась с боку на бок, потом разозлилась, потом смирилась, что не усну, и незаметно задремала. Но когда Хильдика утром распахнула ставни, впуская солнце в комнату, я с трудом разлепила веки, щурясь и зевая.

– Не выспалась? – тут же напустилась на меня подруга. – А ведь я говорила, что тебе надо было выпить успокоительного настоя!

– Чтобы быть, как сонная муха? – проворчала я, с трудом поднимаясь с постели и чувствуя усталость, будто всю ночь таскала мешки с золотом.

– А сейчас ты не муха! – всплеснула Хильдика руками. – Послушай, не ходи ты на этот турнир. А если пойдёшь – то не участвуй. Никто не осудит тебя… Все знают, что принц был ранен, защищая короля.

– Принц-то у нас герой, – похвалила я саму себя, подтаскиваясь к умывальному тазу и наливая только холодной воды, чтобы взбодриться. – Как такой бравый молодец будет сидеть на скамеечке среди девиц? Не-ет, ему полагается быть в гуще событий.

– Каких событий? – сердито спросила Хильдика, подавая мне полотенце. – Уймись уже, Анча. Всё равно вы с королём благополучно проиграли два состязания. Уже нет смысла кому-то что-то доказывать.

– Ха! – только и сказала я, прежде чем окунуться в таз с водой по макушку.

Холодное купание немного помогло, но вид у меня всё равно был бледный и помятый. Глядя в зеркало, я свирепо растёрла щёки, чтобы принц Альбиокко не выглядел томным привидением, но румянец всё равно не появился. Хильдерика укоризненно покачала головой, но я предпочла этого не заметить.

К завтраку мы появились почти без опоздания – все уже сидели за столом, но есть ещё не начинали. Я быстро скользнула взглядом по придворным, не увидела герцога Тюнвиля, и спрятала довольную усмешку. Будем надеяться, что у змеюки хоть здесь возобладал здравый смысл, и он решил отказаться от Хильдики.

Зато за столом присутствовала другая змеюка. Нет, не король Рихард, хотя и он был. Рядом с отцом сидела и сияла улыбочкой самозванка. Обрадовалась, что её выпустили из заточения. Что ж, пусть радуется.

Намеренно не заметив её взгляда, я прошла к своему креслу и уселась, сразу отказавшись от вина и потребовав горячего чая с мёдом.

Хильдика прочитала молитву, и король Рихард послушно сложил ладони, как примерный мальчик из церковного хора. Я чуть не хмыкнула во второй раз – надо же, как изменился. И не поверишь, что заявился в Солерно – разбойник разбойником.

– Что-то вы неважно выглядите, принц, – сказал он, когда я во второй раз отказалась от вина. – Возможно, лучше бы вам сегодня отдохнуть? Турнир проведут и без вашего участия.

– Если только составите мне компанию, ваше величество, – отозвалась я, щедро добавляя в чай мёду, так что получилось противное сладкое и липкое пойло, но я мужественно сделала пару глотков. – Тогда я согласен поскучать во дворце, пока остальные будут развлекаться.

– Ну нет, – протянул Рихард и ощерился всеми зубами. – Я намерен участвовать в состязании, а потом намерен официально посвататься к принцессе Аранчии.

Меня передёрнуло, когда я это услышала. Зато самозванка расцвела, как июньская фиалка.

– Для того чтобы посвататься, вам не надо участвовать в турнире, ваше величество, – сказала она с нежной улыбкой, и меня передёрнуло снова.

– Ну что вы, принцесса, – сказал Рихард учтиво. – Я дважды проиграл, надо же мне хоть раз показаться перед вами победителем.

– Вы уверены в победе? – спросила я нарочито громко и с сомнением.

– Более чем, ваше высочество, – ответил дракон с ласковой улыбкой людоеда. – А вы почему язвите? Я думал, после вчерашнего между нами не должно быть никаких недопониманий, только любовь и дружба. Мы теперь почти родственники. И не только потому, что вы спасли мне жизнь, – тут он бросил завлекательный взгляд на самозванку, отчего та мило потупилась, изображая смущение и радость.

– Ха! – сказала я и со звоном швырнула вилку на пустую тарелку.

Стало тихо, и я кожей почувствовала, как замерли отец и придворные. Рихард перевёл взгляд на меня и прищурился, откинувшись на спинку кресла, а самозванка поспешила вмешаться:

– Брат, – мягко позвала она меня, – вопрос о свадьбе уже решён. Отец согласен, я тоже, и я очень надеюсь, что вы не станете безумствовать…

Про безумства она заговорила зря, потому что это подействовало на меня, как хороший пинок.

Я сдержалась с трудом, и точно так же, как король Рихард, откинулась на спинку кресла, разглядывая самозванку и прищуривая глаза.

– Ты такая жадная до драконьего золота? – спросила я в абсолютной тишине. – Думаешь, оно тебе достанется?

– При чём тут золото? – лгунья покачала головой с таким достоверным сожалением и укором, что я стиснула зубы от злости. – Мне хватает золота здесь, в доме отца. Зачем ты упрекаешь меня в корысти, братец?

– Морской чёрт тебе братец, медуза облезлая, – сказала я ласково, а потом взяла чашку с медовым чаем, встала,