— Благодаря тебе у меня есть это время- и исчез в небе огненной стрелой.

А я остался сидеть с открытым ртом. И только-только начал приходить в себя, как услышал душераздирающий крик Милы.

Я мгновенно пришел в себя. Огонь в одну секунду погас и перед моими глаза предстала такая картина.

Бой потихоньку затихал и перевес был явно на стороне Псов.

Вокруг лежали тела, и большинство из них ажарийцы.

Я осмотрелся и у меня все похолодело внутри.

Тевар держал Кору за горло, приподняв над землей. Девочка тщетно пыталась детскими пальчиками оторвать крепкие пальцы от горла, сучила ногами в воздухе, пытаясь найти хоть какую-нибудь опору. А ее мать, лежала без сознания рядом. Тевар мерзко скалился над своим величием над маленькой девочкой.

Раненый Кир из последних сил полз на локтях в их направлении.

У меня внутри росла и разрасталась ненависть. Это чувство охватывало каждую клетку моего сознания, кровь бешено зашумела по венам, сердце отстукивало барабанную дробь, перекачивая горячую лаву. Ладони начали ощущать нестерпимый жар. Я сжал их и почувствовал в руке меч. Но я не смог перевести взгляда на него, чтобы убедиться, что это действительно мой меч. Я смотрел на эту мразь, на этого нелюдя, скалившего свою вонючую пасть на ребенка. Жар по рукам поднимался все выше, пока не охватил всё мое тело, сконцентрировавшись где-то в районе сердца. Мне казалось, что меня буквально разорвет на части, если не избавиться от этой ненависти.

Кора безжизненно повисла в руках Тевара и я не выдержал.

Глаза закрыло красной пеленой и я заорал, выплескивая свою ярость. А дальше… дальше как- то смутно помню огонь вокруг меня, который не обжигал. Огонь был голубоватый, который ласково, словно прикосновение той женщины, охладил мои горящие руки.

Когда я пришел в себя- вокруг было все черным-черно. И тишина- оглушающая и недвижимая, будто время застыло на секунду. И даже деревья не шелестели листьями, не смея прервать эту гнетущую тишь.

Кора лежала на земле и я рванул к ней и взял на руки и прижал к себе. Жива!

Перевел взгляд и только теперь до моего сознания начало доходить, что не вижу наших врагов, а только кучи пепла на их месте.

Я сразу подумал, что, что это боги нам помогли. Но мне было некогда об этом думать, я смотрел на кучу пепла, который был когда- то Теваром.

— И это не твоя дочь, конь ты педальный- мне хотелось бы сказать это ему в лицо, чтобы увидеть его реакцию, но я уверен, что он и так услышит.

Ведь теперь я точно знаю, что есть нечто, невидимое для наших глаз, но там, по ту сторону смерти, есть что-то неподвластное нам.

И бережно понес девочку к Храму. Мила медленно поднималась с земли, держась за голову, но тем не менее в её взгляде я заметил испуг.

— Она жива, Мил. Я сейчас вот аккуратненько отнесу её и положу, ладно? Ты только не волнуйся.

Я говорил, как можно спокойнее, пытаясь успокоить Милу. А сам лихорадочно всматривался в лицо Коры, ловя малейшее движение ресниц.

Ажарийцы медленно поднимались с земли, оглядываясь. Конечно, не все встали, многие так и остались лежать на поле битвы.

— Ты пришел? — прошептала Кора.

— Я знала, что ты спасешь меня- она обхватила мою шею своими детскими ручками и… заплакала. Плач ее был горестным и судорожным, она тихонько подвывала и всхлипывала, уткнувшись в мою шею. Я прижал ее к себе покрепче, закрывая от всего мира и качал, давая ей время выплакаться.

Мы все потихоньку приходили в себя.

Ко мне, не отводя от меня взгляда, медленно подходили Глава и Сафрон.

— Ну вот наконец и подарочек проявился- потрясенно выпалил Сафрон.

Глава медленно поднял руку в приветственном жесте, взглядом требуя от меня того же.

Блин, нашли время, у меня же девочка на руках. Я перехватил Кору поудобнее одной рукой, а вторую поднял в приветствии.

Глава облегченно выдохнул, закатил глаза и рухнул на землю без сознания.

Ну етит вашу мать! Что происходит-то?

— Посмотри на запястье- сказал Сафрон.

Да что я там не видел, блин? И поднес руку к лицу.

Там красовалась печать, такая же как у Главы. Но….

Я недоуменно посмотрел на Сафрона.

— Ты Ролан, мальчик мой. Наследник нашего мира.

* * *

Ажарийцы радостно зашумели, а я в смятении смотрел на них, ничего не понимая. Какой наследник? Я? Получается- Глава мой дед? У меня есть дедушка? У меня…детдомовца, выросшего в твердой уверенностью, что я один на всем белом свете?!

Я посмотрел на Кору, та уже не ревела, а смотрела на всех заинтересованным взглядом, поэтому я аккуратно поставил ее на ножки, а сам подошел к Главе. К деду, то есть, который уже пришел в себя и теперь сидел на земле, вытирая слезы.

Я сел на колени возле него.

— Я ведь с самого начала, как увидел тебя что-то почувствовал. Да доказательств никаких не было. Присматривался к тебе, но запрещал себе надеяться, что кто-нибудь из вас выжил. А ведь ты безумно похож на моего отца, своего прадеда- он одним движением вытер слезы с лица.

— Теперь хоть умру со спокойной душой.

— Как это умру? — я всполошился — Зачем умру? Я понимаешь, только деда родного нашел, единственную родную душу, а он умру. Нет, так дело не пойдет! Я можно сказать дважды смерть обошел и два мира, чтобы мы наконец встретились, а он помирать собрался. Может для начала обнимемся, дед?

Мы посмотрели друг на друга, а потом крепко обнялись.

Я закрыл глаза, напряжение потихоньку отпускало, на душе становилось легко и свободно.

— Давайте в Храм пойдем. У вас много времени для разговоров. А у нас много раненых, нужно ими заняться.

— Да, да. Ты прав мой друг.

Я подошел к Киру и молча протянул ему руку. Кир ухватился за нее и встал, опираясь на одну ногу.

— Я… — он не знал что сказать.

— Слушай, друг. Я Ромка, которого вы вытащили из речки, я Ромка который вытащил тебя из речки. Я тот, с кем ты делил ночлег и ел из одного котла, я тот кто стоял с тобой плечом к плечу, отбиваясь от врагов, я тот- я глубоко вдохнул, будто готовясь к прыжку

— Я тот, кто любит твою сестру и ее дочь. Я тот, кто сейчас протянул тебе руку для помощи.

Кир кивнул:

— Я понял.

И крепко пожал мою руку.

— Спасибо- и