Вздохнула и побрела прочь. Надо ещё ужин приготовить, форму погладить: помялась. Мысленно прикидывала, когда получу повышение — даже мысли не было, что останусь до конца года просто продавцом. Клиентки довольны, выручку делаю, начальству не хамлю — точно повысят. Ничего, выкарабкаюсь, снова заживу припеваючи. Приехала покорить Нэвиль и покорю. Буду считать, что мне опять чуть за двадцать.

Я переходила набережную, когда едва не попала под колёса лихача. Чудом осталась жива, и пожелала водителю много чего хорошего. Тот отреагировал странно: уставился во все глаза и почему-то попросил не говорить брату. Замотала головой, пытаясь понять, кого тот имел в виду. За рулём, вроде, юнец, я с такими знакомства не вожу.

— Давайте я вас до дома довезу? — не унимался странный юноша. — Только вы молчите, хорошо? У меня прав нет, Эмиль голову оторвёт, если узнает, что я его огнемобиль взял.

Стоп, сопоставим факты. Брата этого нечто зовут Эмиль, и я этого самого Эмиля знаю. Лотеску, что ли? В свете фар вгляделась в испуганное лицо и хмыкнула. Я тогда напилась, но физиономия Кэрола Лотеску в памяти отложилась. Интересно, что студент делает в самом начале учебного года вдали от университета? Вроде, этот оболтус в столице обосновался, если правильно помню рассказы прислуги.

— Угостите ужином, не скажу, — решила заняться шантажом.

Готовить не хочется, да и в леднике ничего вкусного, а тут задарма развлечения и изысканные блюда. Допустим, наябедничать на младшего брата бывшему начальнику не могу: код не помню, да и мелко как-то, но зачем Кэролу об этом знать, верно? В итоге, довольная, устроилась у барной стойки ночного клуба, гадая, решится ли подойти и пригласить вот тот молодой человек. Пусть я и не в подходящем наряде, но очень даже симпатичная. Немного колдовства в дамской комнате, и усталость исчезла. Признаться, клуб лучше ресторана: тут весело. Сейчас допью коктейль и пойду танцевать. Все эти месяцы я старалась реже оставаться одна.

Клуб чисто танцевальный, без варьете. Ну да, молодёжь предпочитает веселиться и целоваться по углам, а не смотреть на задирающих ноги девиц. Если честно, предпочитают только потому, что денег нет.

Кэрол нервничал и отключил диктино. Хмыкнула: рискует парень, за вождение огнемобиля без прав полагается суровое наказание: шестимесячное тюремное заключение и драконовский штраф. Но, как поняла, Кэрола старший брат учил, припарковался парень нормально, не вызвав подозрений.

Младший братец Лотеску с любопытством рассматривал меня, а потом решился спросить, почему так выгляжу.

— Как — так? — помешивая лёд, уточнила я.

— Ну, простенько.

— Так богатых родителей, братьев и сестёр нет, — хмыкнула я.

Парень смущённо умолк. Что, задела за живое? Содержит, значит, братишка, а этот шалопай по клубам деньги прожигает.

Только хотела встать, как Кэрол мрачно и ёмко пробормотал: «Трындец!» Проследив за его взглядом, увидела решительно прокладывавшего к нам дорогу Лотеску. Судя по виду, сейчас он Кэрола четвертует. Первый зам Карательной инспекции совсем не изменился, хотя и стал дворянином: в газете на той неделе читала. Ну да, кому повышение, кому пинок под зад. Показательно, никому ты, оступившись, не нужен. Вот и делайте выводы, господа, и надейтесь только на себя. Не далее, как вчера, обсуждала это с Алиной. Та ведь в Инспекцию не вернулась, хотя восстановили, в Ведомство перевелась, меня звала, но запрет, мать его! Пришлось поблагодарить и отказаться.

— Сколько раз я тебе говорил, щенок… — на повышенных тонах начал Лотеску и замолчал, изумлённо уставившись на меня.

Промокнула губы и тоже посмотрела, что со мной не так. Ну, похудела, ну, не в шикарном платье, но без бородавок, что ж вы на меня так пялитесь, хассаби?

— Ишт Мазера? — не сбавляя градуса удивления, задал глупый вопрос Лотеску.

— Здравствуйте, хассаби, — в отличие от него, правила этикета я помнила. — Приятного вечера!

Лотеску нахмурился, мотнул головой и обратил взгляд на Кэрола. Рано тот расслабился, не пронесло. Оказывается, младший братец украл ключи, чтобы покатать девушку. Ну и поплатился карточкой. Лотеску пообещал завтра же заблокировать. Сурово. Кэрол потрепыхался, но пластину вернул. После внимание снова уделили мне.

— Не ожидал вас увидеть, — Лотеску пристально скользнул взглядом по лицу, — полагал, прежний молодой человек увёз в Эргут.

— И? — не поняла я. — Причём тут Эргут?

— Так он туда перевёлся. Уехал с дамой.

Надо же, а я не знала. Вот и правильно, что не стала навязываться.

— Я сама по себе, хассаби, — пожала плечами и отставила бокал. — А сидеть на чьей-то шее точно не стала бы.

— Ладно, не ершитесь, — добродушно усмехнулся Лотеску. — Сердитесь, хотя хороший защитник — моих рук дело.

— Он государственный, — напомнила я. — И ни на кого я не сержусь.

— В таком случае, идёмте, поговорим. А ты, — первый зам ткнул пальцем в Кэрола, — уедешь завтра же первым поездом.

— Может, мне и здесь хорошо, — фыркнула я, не сдвинувшись с места.

Нет, воистину, аристократы несносны! Думал, пальчиком поманил, пойду? Как же, я же теперь не перспективный сотрудник, не объект для флирта, а Лотеску уже не ишт.

— Магдалена, перестаньте! — устало протянул первый зам. — Могу присовокупить «пожалуйста» и вкусный ужин. Вам же самой выгодно будет послушать.

Заинтригованная, согласилась и привычно плюхнулась на переднее сиденье. Ни былого восхищение, ни умиления — так обыденность, каждый день на огнемобилях возят. А ведь и правда, уже примелькались.

Ага, с подогревом лучше. Интересно, куда меня повезут?

— Всё-таки дуетесь, — констатировал Лотеску, выруливая на улицу. — Из-за процесса?

Пожала плечами, рассматривая ночные огни. Ну да, рассчитывала на помощь, работу — мои проблемы, ничего дурного первый зам не сделал.

— Почему не позвонили?

Изумлённо уставилась на Лотеску. Эм, а с чего вдруг мне ему звонить?

— Гордость? — не унимался первый зам.

Мотнула головой и попыталась объяснить: во-первых, я ему никто, надоедливая муха, во-вторых, кода не помню, в-третьих, повода нет.

— Угу, нет, — хмыкнул Лотеску, лихо притормозив у «Зелёной короны». Быстро же мы доехали! — Кем вы там работаете? Ладно, завтра узнаю, если сами не скажете.

— Извините, но вы сами меня уволили, а теперь своё же решение в укор ставите, — возмутилась я, но протянутую руку приняла: так удобнее выбираться из огнемобиля.

Первый зам вздохнул и, извинившись, оставил на пару минут стоять в одиночестве, пока чаровал над средством передвижения. Вернувшись, сунул в руки визитку и спросил, нужны ли деньги. Ошалело уставилась на Лотеску и категорично отказалась от милостыни. На языке крепкое словцо вертелось — сдержалась.