- Не задерживайся. У тебя... - быстрый взгляд на запястье. - ...восемь с половиной минут.

- Успею, - сказал Старки и поспешил к занавеске из перламутровых нитей.

28.

Ровно в час грянула живая музыка, возвещая начало представления в стиле «бурлеск» - шум, блеск, эротика, кураж. Включились дополнительные прожектора и направили лучи на занавес, который раздвинулся, открывая музыкантов. Они сидели полукругом, ударник - в центре и на возвышении. Все одеты в белые костюмы и шляпы в виде приплюснутого цилиндра.

Для «разогрева» публики оркестр-диксиленд исполнил попурри из латиноамериканских мелодий. Начали с хита Дженифер Лопез «Давайте сделаем погромче», в котором солировала труба - так звонко и заразительно, что захотелось немедленно пуститься в пляс. Танцовщицы, одетые в юбки из перьев и расшитые изумрудами лифчики, крутили и трясли бедрами, создавая настроение бразильского карнавала.

Потом на сцену поставили микрофон с набалдашником в стиле шестидесятых, и вышла певица - в розовой широкополой шляпе набок, в прозрачной тунике до щиколоток, под ней проглядывалось короткое черное платье. Красные туфли на каблуках-стилетто завершали образ. Томно обнимая головку микрофона, она исполняла песню «Добро пожаловать в бурлеск». Исполняла низким, проникновенным голосом, в конце произнесла слово «бурлеск» с нажимом и хрипотцой. В одном этом слове прозвучало скрытое настроение героини: надоело каждый день развлекать богатую публику, хочется бросить все и уехать с любимым на Гавайи.

Отлично получилось - ненавязчиво и глубоко, Марку понравилось. Певица работает на уровне мировых стандартов, при надлежащей поддержке сделала бы карьеру на большой эстраде. Впрочем, нет. В Лос Анджелесе слишком много талантов на квадратный сантиметр, пробиться на вершину удается немногим. Выступать в качественном ночном клубе - уже удача. Марк видел уличных художников, которые в любом другом городе давно получили ли бы признание, студию и персональную выставку, а здесь зарабатывают гроши. Почему не уезжают? Потому что Элэй - это не просто место работы, это место жизни. Город-мечта. Мечту не бросают.

Далее следовали номера из различных жанров: цирковые, танцевальные, пантомима, все с эротическим оттенком - в том смысл бурлеска. Жонглеры - парень и девушка с горящими кеглями сыграли сценку: подкидывали кегли и успевали поцеловаться прежде, чем поймать. Акробатка на двух висящих лентах показала чудеса гибкости и силы: то поднималась, то опускалась, то заворачивалась в ленты, и они эротично обвивали ее ноги, талию и грудь. Кривоногий пантомим в черном трико и с пушком белых волос на голове вызвал веселое сострадание у зрителей: пришел на свидание, а девушка не явилась, зато приблудилась кошечка, с которой он и отправился домой.

Да, пора домой - ощутил Марк. К двум часам ночи внимание ослабло, в теле разлилась усталость, которая забралась в каждую клеточку, в каждый уголок. Ловил себя на том, что регулярно собирался клюнуть носом. Становилось неудобно перед выступающими, хотя они вряд ли замечали его в многоликой зрительской толпе. Применял маленькие трюки для сохранения бодрости: протирал пальцами лицо, стучал по полу носком ботинка, пританцовывал под музыку. Аплодируя, высоко поднимал руки и кричал что-то восторженное.

Какое-то время помогало, потом с трудом, потом Марк стал погружаться в дремоту с открытыми глазами. Вздрагивал от барабанного грохота или взрыва аплодисментов, вскидывал голову и тоже начинал хлопать - неизвестно кому и за что.

Наконец, надоело себя насиловать - подавлять зевки, спать урывками, стоя, как жираф. Захотелось по-человечески: лечь в кровать, дать отдых утомленному телу. Завтра на работу, он не может позволить себе еще один бездельный день. Личные проблемы приходят и уходят, а бизнес остается на первом месте. Сегодня он позвонил Бернсу и соврал, что попал на велосипеде в аварию, кстати, ею объяснит и пластырь на виске. Бернс предложил отдохнуть еще дня два, но только из вежливости. Марка ждали неотложные дела, о которых днем сообщила эсэмэской Розалина.

- Зак, - сказал он в одно из последних пробуждений. - Я ухожу. Спасибо за компанию. И за помощь.

- Не спеши, бади. Хочу, чтобы ты посмотрел один номер, мой любимый. Я тебя, собственно, ради него и пригласил. Идет в конце. Тебе понравится. Там девушка - прелесть! Ножки, фигурка. Минут десять осталось подождать максимум. Потом сразу домой. Вместе.

Если Марк сейчас уйдет, Зак отправится за ним, одиночество - не его стихия. Старки жизненно необходимо иметь компанию вокруг себя, даже если она состоит из одного человека. Неудобно его срывать, не дав посмотреть любимый номер.

- Хорошо, - сказал Марк и демонстративно глянул на «Ролекс».

29.

«Ролекс» показывал два часа, четырнадцать минут и двадцать две секунды. Уже двадцать три... двадцать четыре...

Не стоит спорить из-за десяти минут, тем более они уменьшаются на глазах. Жертва небольшая, Марк потерпит, хотя бы из элементарной благодарности: Зак второй день носится с ним как с инвалидом или тихо помешанным, потерявшим опору на реальность.

Чтобы не впасть в дрему, желательно чем-нибудь активным заняться. В плотном людском окружении активно получится лишь разговаривать или крутить головой. Разговаривать при играющем оркестре сложно. Покрутить головой? Попробуем. Слева стоит Зак - глаза сверкают, в них ни намека на усталость. Как ему удается? Ах, да, он же недавно «подзарядился». Справа мужчина в очках, где двукратно отражалось происходящее на сцене.

Происходящее на сцене называлось «гуттаперчивая девушка», и Марк повернулся туда, точно зная, что этот номер станет для него последним. Круглолицая, миниатюрная девушка, вероятно китаянка, стоя на руках, изгибала тело в причудливые фигуры, походившие на иероглифы. Изгибала без видимых затруднений - легко поверить, что у нее резиновый позвоночник...

Девушка закончила, поклонилась и убежала на цыпочках. Марк дернулся, собравшись развернуться и удалиться, но для очистки совести поглядел на часы. Если быть точным, у Старки - четырнадцать секунд, и они сокращаются размеренно и неизбежно. Осталось три, две, одна и...

Погас свет. Почти тотчас включился. Зак хлопнул Марка по плечу, показал на подиум - мол, смотри.

Перед закрытым занавесом разыгрывалась сценка. За школьным столом сидит парень и откровенно скучает: подпер щеку кулаком, взгляд витает в облаках. Туда-сюда ходит учительница - «синий чулок» с пучком, в сером пиджаке и бесформенных брюках, таких длинных, что скрывают обувь. Она водит пальцем как указкой и что-то говорит - невидимая скрипка пиликает заунывно, имитируя ее голос.

Больше подошла бы волынка, подумалось Марку. Была у него в средней школе математичка, миссис Браун - гундосая и монотонная как козий бурдюк, приспособленный для извлечения музыкальных звуков. Мелодичным бурдюк не назовешь, голос миссис Браун тоже. Слушая его, на уроках нестерпимо хотелось спать...

Спать...

Нельзя! Марк подавил зевок и уставился перед собой стеклянными глазами.