не волнуйся так, никто тебя здесь не обидит и бояться тебе не резон.

– Тебя главный инквизитор к замужеству готовил? – недоверчиво переспросил король.

– Да, он отец мой названый, и он приданое за меня дал, да и исповедуюсь я ему регулярно. Он блюдёт твёрдость моих устоев.

– И с чего это, позволь полюбопытствовать, он решил тебя названой дочерью своей сделать?

– Воспитанница я его, вот дочерью названой и сделал.

– И как долго он тебя воспитывал?

– Долго, я очень долго во дворце инквизиции жила и Его Святейшеству в дознаниях помогала, а потом он меня решил замуж выдать, сказал, откровение ему Господь послал, что так надо, и я и не посмела перечить. На всё святая воля Его, – Миранда, по-прежнему сидя на полу, размашисто осенила себя крестным знамением.

– Ты что, инквизитором была? Как такое быть может? Ты же женщина, – король брезгливо скривился.

– Правда ваша, женщина не может инквизитором быть. Я лишь помогала им, поскольку именно это делать могу, особенно если кто из колдунов порчу какую на кого из братии навёл… Я вижу это и отвести могу. Вот Его Святейшество и привлекал меня к допросам.

– Ты видишь порчу?

– Да, – обыденным тоном подтвердила она.

– А сама её наводить можешь?

– Если бы могла, то здесь бы перед вами не сидела. Его Святейшество колдунов из своих подвалов не выпускает.

– А можешь сказать, на мне есть порча?

Она окинула его внимательным взглядом, потом прикрыв глаза, вытянула вперёд правую руку и тихо вдохнула:

– Да, есть. Мужской силы кто-то вздумал вас лишить, а Господь попустил. Осталось её совсем мало, и через пару месяцев не останется вовсе.

– Что-то сделать можешь? – тут же озабоченно поинтересовался король.

– Для того, чтобы что-то сделать, надо благословение у Господа испросить и попустительство Его отозвать. То не просто, и надобно ваше стремление заслужить Его милость.

– В монастырь съездить помолиться надо, что ли? – поморщился король.

– Снова смеётесь надо мной? – удивлённо осведомилась она. – Господь что, меняла на рынке, что вы ему слова о долге вашем, а Он звонкими монетами прибыток в ваши руки? Да и меняла-то хоть и не сразу, а долг спрашивать станет. Нет, Ваше Величество, молитвами тут делу не помочь. Здесь действия ваши нужны: жизнь по заповедям, соблюдение канонов, покаяние и пожертвования на благо святой церкви. Без этого не видать вам благословения Господнего на восстановление мужской силы вашей.

– А если я всё это делать стану?

– Есть шанс, что презрит Господь ваши усилия и своё благословение вам ниспошлёт. В этом случае помочь уже можно будет. Достаточно будет взять воск церковный, и с молитвою им достоинство ваше хорошенько обмазать, а потом святой водою окропить, ещё трижды молитву покаянную прочесть, снять весь воск и в землю кладбищенскую его закопать. Коли сделать всё так, то в первую же за сим действом ночь уйдёт порча без следа. Если, конечно, силу свою мужскую не для греха использовать будете…

– А ты не врёшь мне сейчас?

– Какой мне в том смысл, Ваше Величество? Не я к вам во дворец стремилась и не я разговор о порчах на вас завела. Не желаете принимать мои слова во внимание, считая ложью, право ваше. Забудьте о них, и вся недолга.

– Ты предлагаешь мне забыть о лживом твоём оговоре?

– Я не оговаривала вас. Вы спросили, я ответила. Коли мой ответ не по нраву вам пришёлся и оговором его считаете, вызовите церковников, пусть они в этом разбираются, оговорила я вас или нет и с какой целью. Поскольку не в вашем праве разбирательство против меня учинять. Я под покровительством Его Святейшества.

– Вот прикажу я охране сейчас тебя схватить и для начала наказать хорошенько, а потом в темницу отправить, и никакой главный инквизитор тебе не поможет!

– Пробуйте, Ваше Величество, – она безразлично повела плечами. – То в вашей власти попытаться главному инквизитору доказать, что его заступничество вам не указ. Я лишь слабая женщина, и не мне вам доказывать обратное.

Король резко встал с кровати, шагнул к ней, схватил рукой за лицо, разворачивая голову к себе и, нависнув над ней, впился в глаза злым взглядом:

– Хочешь показать, что не боишься? Посмотрим сейчас, как ты запоёшь, когда наказывать тебя начнут!

Она выдержала его взгляд и, установив связь, потянула на себя его энергетику с помощью амулета. Король охнул и осел рядом с ней на колени, хрипло пробормотав:

– Что ты делаешь, чертовка?

Не отпуская его поля, она перехватила его руку и, отведя в сторону от своего лица, едва слышно выдохнула:

– Я не делаю ничего, это вы пытаетесь меня напугать и ввести во грех, касаясь моего лица. То только супруга моего прерогатива, но никак не ваша! Не множьте свои грехи, Ваше Величество, а то такими темпами у вас и месяца на испрошение Господнего благословения не останется.

Король явно хотел ей что-то ответить, но сил у него не хватило, и он, как рыба, начал хватать ртом воздух.

– Вам плохо? – участливо осведомилась она, постепенно уменьшая воздействие.

Сумев наконец вздохнуть полной грудью, король справился с приступом накатившей на него дурноты и, прижав руку к груди, испуганно произнёс:

– Что это было?

– О чём вы, Ваше Величество? – непонимающе осведомилась, в свою очередь, Миранда, наклоняя голову и внимательно разглядывая сидящего рядом с ней на полу короля.

– Мне стало вдруг плохо – и дышать не мог, и в глазах всё плыло…

– Может, гнева Господнего испугались? – заинтересованно осведомилась она.

– С чего это Ему на меня гневаться?

– Его Святейшество говорит, что касаться замужней женщины – грех великий. Вы его совершили, и Господь вам по благости своей напомнил, что гнев Его настичь любого может, будь то хоть король, хоть простой смертный. Все мы под ним ходим.

– Где так складно говорить научилась?

– Во дворце инквизиции, где же ещё? – она не спускала с него настороженного взгляда.

Король, так и не поднявшись с пола, раздражённо помотал головой, пытаясь чуть больше прояснить сознание, потом повернулся к шуту, по-прежнему стоявшему у двери:

– Что скажешь?

– Я должен что-то сказать, мой государь? Но что?

– Можешь засвидетельствовать, что творит эта девка?

– А что она творит? Упала нелепо и ещё рассказала, что инквизиции помогала. Ну и про вас сказала, что порча на вас наведена. Вы хотите, чтобы это засвидетельствовал?

– Идиот, – король раздражённо скривился, потом медленно поднялся с пола и протянул руку Миранде: – Вставай! Или ты и руку подать своему королю за грех считаешь?

– Вот это грехом не считаю, – взяв его за руку, она