средств. Слой за слоем, этап за этапом, эта гонка, в конце концов, породила сознание для биологических машин, которые за миллиарды лет усложнились до нашего уровня.

Откинувшись на неудобном стуле, Паша с довольным урчанием посмотрел на ошеломленные лица белобрысиков.

«Чистое наслаждение… Делиться положительными эмоциями и рядом не стояло. Полагаю, Санта функционирует вовсе не на силе кока-колы, и не на подарках детям, а на страданиях тех, кто плохо себя вел в прошедшем году. Ну и на рабском труде эльфов, куда же без рабочего класса?».

— И вот, люди пытаются постичь смысл жизни, небеспричинно полагая, что инстинкты — далеко не все их естество. Это так, но не потому, что мы — не животные, отличающиеся от всех других. А потому что для создателей огромных сложных биологических машин — генов, немного отпустить уздечку контроля, и передать управление сверхроботу, оказалось гораздо выгоднее, чем самостоятельно контролировать каждый процесс. А что? Функции выполняются. Мы все так же размножаемся, расселяемся по миру с невероятной скоростью благодаря мозгам — великолепному эволюционному приспособлению для решения нестандартных задач. Но значит ли это, чтобы люди перестали быть животными? — Паша тут же покачал головой, не дожидаясь ответа со стороны выбитых из колеи Димченко. — О нет. Все, кто был по-настоящему свободен от животной природы, а такие наверняка возникали за долгую историю, попросту не передали свои гены потомству, и не закрепили «свободность». Человек, не обремененный жаждой размножения, как ни странно, не будет размножаться. Человек, свободный от желания конкурировать, не будет получать ресурсы, и не обретет доступ к размножению. И далее-далее-далее по списку. Мы с вами самые что ни на есть животные, просто потому, что являемся, чьими бы то ни было, детьми. Поверьте, как только наша природа животности начнет немного сбоить, препятствуя тому, чтобы возникали новые поколения, гаечки управления биологическими машинами тут же подкрутятся. Не сознательно, но методами естественного отбора. Два-три поколения и вопрос решится.

Глава 109

Белобрысый рейх

Семейство Демченко одинаково глупо хлопало глазками, недоверчиво глядя на Павла. Никто не ожидал, что грубиян, у которого разговоры проходят либо через причинное место, либо через задний проход, выдаст нечто подобное… Научное, равнодушное, и в то же время мрачное, едва ли не отчаянное.

Все погрузились в глубокую задумчивость. Назвать представителей светловолосой четы необразованными язык не повернется. Димченко серьезно подкованы, особенно, когда дело касалось вопросов эволюции, генетики, и теории происхождения.

Каждый эволюционист в той или иной степени искал ответы на вопросы: «Почему возник их род? Откуда взялись сверхспособности? Люди ли они все еще?».

Вопросы требовали ответов, и те, кто поупорней, находили их. Но каждый, как ни парадоксально, свой собственный, предпочитая отторгать иные.

— А как же это? Животные тоже на такое способны? — Неожиданно Юлиан поднял по-женски ухоженную ладонь, покрывшуюся трескучими белыми нитями, извивающимися в воздухе, словно шелк на ветру.

Зрачки Павла мгновенно сузились. Он повел ладонью, все фарфоровых тарелки со стеклянными бокалами растрескались, и стремительными острыми осколками собрались вокруг беззащитных шей. Еще немного, и мягкая человеческая плоть будет изрезана вдоль и поперек.

Василиса, вокруг которой начали подниматься видимые завихрения, испуганно уставилась на два осколка, зависших в сантиметре от серых глаз. Ветер тут же утих.

Катя перевела подавленный взгляд на Павла, который взял в заложники и ее.

— Какая… замечательная сила. Телекинез? — Несмотря на смертельную угрозу, альбинос расплылся в возбужденной улыбке, глядя на юношу как на сочный чизкейк. — Можешь не отвечать, если не хочешь. Я не пытался напасть, просто продемонстрировал свою силу. Получается… про огромный половой орган имело место быть преувеличение?

Шутка, которая должна была разрядить атмосферу, ушла в молоко.

Паша, крепко сжимающий жетон элементального абсорбатора, был готов порубить здесь всех. Но оглядев встревоженное семейство, явно не ожидавшее такого разворота событий, все же убрал осколки от их шей.

Дорогая посуда вернулась на свои места, однако собраться воедино ей было не суждено. С теми тарелками, что вмещали сухую еду, сильно повезло. Нарезанные овощи, фрукты, и конфеты с печеньями, просто осыпались на стол. А вот супы, и напитки, разлились по витиеватой скатерти, на платья женщин, и брюки мужчин.

— Прошу прощения, рефлекс. — Заметив учащенное сердцебиение Кати, от горла которой отхлынули осколки, Паша извинился. Он не собирался объяснять природу своих сил, и рассказывать о соединениях кремния, лежащих в основе стекла и фарфора. Вместо этого постарался свести воздействие опасной ситуации к минимуму, вернувшись к прежней теме: — Что до того, способны ли животные на такое… Как видите, да. Разве мы не пример? Животные могут впадать в спячку на долгие месяцы, или даже годы, справляться с безвоздушной атмосферой, выживать под радиацией открытого космоса, и приобретать иные механизмы, позволяющие с большей вероятностью доживать до передачи генов следующему поколению. В том числе и механизмы, которые мы с вами описываем как сверхспособности. Они лишь потому сверх, что не встречаются у других представителей нашего вида. В остальном это просто… наследуемое приспособление, вроде ароматного спрея скунсов.

На самом деле, Паша не был серьезным экспертом в биологии, химии, и уж тем более генетике. Так, прочел несколько интересных книжек. И он вообще не понимал, каким образом появилась могущественнее сверхсилы. Не говоря уже о том, что вообще подвигло к этому, в смысле, какие изменения среды вынудили НАСТОЛКО приспосабливаться, огромная проблема лежала и в самих способностях.

«Чтобы поддерживать новый гомеостаз, и ненормальный расход энергии при контроле кремния, мне приходится не только жрать как не в себя, но и каждый день закидываться новыми порциями титанида. Боюсь, таблетки, даже если не будут использоваться для тренировок, со мною на всю жизнь, как дополнение к питанию. Иначе я попросту окочусь с голоду. Но откуда у естественных эволюционистов столько энергии? Из чего она берется, не понимаю».

На все эти вопросы он не мог ни дать, ни получить ответа. Хотя насчет последнего точно неизвестно.

Когда эволюционисты перестали использовать способности, раскаленная докрасна атмосфера немного остыла. Тревожность сохранилась, но уже не такая интенсивная, как раньше.

Обе стороны начали избавляться от пятен на одежде салфетками, а Василиса, как ни в чем не бывало, начала прибирать на столе. Кажется, вспышки силы в этом семействе не редкость.

— У нас разные взгляды на то, кто является животным, а кто нет. Но даже в твоем понимании эволюционисты — более приспособленные и совершенные существа, нежели простые люди, верно? — Увидев силу и решительную безжалостность Павла,