разрушительную силу, однако последствия ее применения ужасным холодом остались в «квартире».

За ее пределами жильцы трехэтажного дома так же столкнулись с проблемами: Тряска, грохот, заметное похолодание, и перемерзшие трубы, готовые лопнуть от внутреннего давления. Но все они являлись вассалами Юлиана. Так что шума не поднимали, и принялись молча устранять повреждения.

Катя ничуть не пострадала, окружив себя более тонкими белыми нитями. А вот Василиса, окутавшаяся барьером ветра, вся продрогла.

Юлиан воспользовался своей силой не просто для устрашения, или возвращения потерянного лица. Он дал понять Павлу «У меня предостаточно оснований для высокомерия, и сил для захвата власти».

— Так чего ты хочешь от меня? — Не торопясь отзывать глефу и песок, сконцентрировавшийся в виде вращающихся сверл, Паша настороженно спросил. Он готов был в любой момент совершить рывок к противнику. Единственный шанс победить, если такой вообще существовал — добраться до белобрысого, и навязать ближний бой. По крайней мере, эволюционист не выглядел слишком развитым физически. — Не предупредить же, чтобы подучивал высокий этикет, и готовил сюртуки для выходов в будущей империи?

Юлиан усмехнулся, и как ни в чем не бывало сел за обледеневший стол.

— Для начала, разберись в отношениях с моей дочерью. — Он выглядел довольным произведенным эффектом, и реакцией Павла.

Однако самоуверенного альбиноса ждал неприятный сюрприз:

— Нечего разбираться. Никаких отношений нет. — Сквозь пар изо рта отвечал Паша, не ослабляя хватки глефы, на случай, если эволюционист взбесится. — Вся наша ситуация не более чем фарс, вызванный моим неприятием к совершенно другому человеку. На короткий промежуток, во время развития этого фарса, мне почудилось, что по-настоящему влюбляюсь… Что дышать без нее не могу… оказалось насморк.

Заглянув в серые глаза Кати, дрогнувшей от последних слов, и почувствовавшей, как в уголках глаз собираются слезы, Паша снова сосредоточился на главе семейства.

— Чувства… забавное явление. — Неожиданно альбинос не разозлился, а весело рассмеялся, похлопывая ладонью по ледяному столу. Василиса, пытавшаяся согреться растиранием плеч, поджала губы, но ничего не возразила. — Важны ли они, когда речь заходит о долге сохранения и распространение своего вида?

Вопрос был скорректирован с учетом приверженности Павла к определенным научным воззрениям, иначе, Юлиан сформировал бы свою позицию совершенно на других принципах.

— Я — не эксперт, но разве потомкам обычного человека и эволюциониста не достаются гены последнего? — Паша не шибко разбирался в сверхлюдях, но по логике вещей, доминирующие гены должны с большей вероятностью передаваться потомству. — Было бы гораздо эффективнее, если бы мы все спаривались с простыми людьми, и делали много детишек, а не губили браками друг с другом потенциальных распространителей генов. Писюн туда, писюн сюда, и вот вам армия.

Наконец, отозвав глефу обратно в жетон, чем немало удивил белобрысое семейство, Паша вернулся за стол. Повсюду блестел лед, с потолка, освещенного удивительно устойчивыми, к перепадам температур, лампами, свисали снежные образования. Было холодно, очень, но изменившийся гомеостаз, и плотная подкладка из кевлара, позволяли находиться в квартире без зубной дрожи.

— Если бы все обстояло так, думаешь, нас осталось бы так мало? — Юлиан также отбросил ненормальные для своего обычного состояния эмоции, вернувшись к ровному тону. — Эвоген не только передается потомкам первого поколения лишь с пятидесятипроцентной вероятностью, его влияние становится все более незначительным с каждым последующим поколением. Пока окончательно не сходит к каким-то жалким фокусом. Наша семья сохранила свои силы благодаря долгу, и ответственному подходу, а не какой-то там любви. Если не желаешь своим потомкам жалкой участи простого человека, тебе тоже стоит подумать об этом.

Неожиданно альбинос сообщил по-настоящему ценную информацию. В журналах о таком не пишут, а пособий по эволюционистам в библиотеках не наблюдалось. Паша хотел бы узнать побольше, однако до конца не был уверен, является ли сам настоящим эволюционистом. И распространяются ли на него правила наследственности.

К тому же, Павел здесь совершенно с другой целью. Первая — получить уверенность, что его не сдадут. И ориентируясь на услышанное, беспокоится о стукачестве Юлиана вообще не стоит. Альбинос сам по себе как террорист-отморозок. Стал бы он сдавать мелкого магазинного воришку?

— Может, вы правы… — Паша ответил с задумчивым видом, уловив, как лицо собеседника просветлело, а глаза Кати расширились. — Но боюсь, с вашей дочерью у нас все равно ничего не выйдет. Я испытываю интерес к другой особе. Спасибо за ужин, было очень-очень вкусно, но мне пора.

Поблагодарив хозяйку квартиры за вкусное ничего, Паша направился к двери под ошеломленными взглядами семейства. После демонстрации сил альбиноса, он больше не намеревался испытывать его терпение, и свою судьбу.

Юлиан и Василиса странно переглянулись, а затем одновременно повернулись к Кате. Они явно что-то заподозрили, но девушка, не желая объясняться, бросилась вслед за гостем.

Как только двери квартиры за ними захлопнулась, снежная королева вдруг прижалась к спине одноклассника.

— Парни идут на подвиги ради дам, а ради не дам — не идут. — Не оборачиваясь, Паша продолжил вечер пацанских цитат, а затем расцепил тоненькие ручки, сомкнувшаяся вокруг массивного торса. — Я сделал все что мог, сдержал слово, дальше как-нибудь сама.

Сказав все это, Паша через одну ступеньку спустился по лестнице. Он даже не обернулся к девушке, по щекам которой, подобно следам первой ледниковой оттепели, катились горячие слезы.

Глава 111

Визит капитана

— Фух… это было потно. — Усевшись в машину такси, и не обращая внимания на любопытный взгляд Вениамина, проторчавшего на набережной около получаса, Паша откинул голову назад.

Из-за высокого роста он тут же лбом уперся в заднее стекло, ощущая прохладу заснеженной прозрачной изгороди.

«Кто бы мог подумать, что слащавый Адольф обладает такой огромной силой».

Паша поежился, вспоминая извивающиеся белые дуги. При втором высвобождении они перестали напоминать шелковые нити, достигнув толщины практически одного сантиметра. Если бы настолько мощная негативная энергия шарахнула по нему, то никакие стальные пластины и кевлар не смогли защитить тело от мгновенного разрушения.

«Все естественные эволюционисты — мастера качалки? Вектор со своими извращенными способностями, Юлиан, едва не разнесший здание… Да и Катя неизвестно, показала ли все, на что способна, и достигла ли она пределов своего развития. В сравнении мои одиннадцать кило соединений кремния — пыль на их мощных жопках».

— Вези домой. — Дав указание Вениамину, Паша напоследок вытащил из кармана детектор аномалий, и снова убедился: На экране, в квартире Димченко, четыре точки. И все они движутся. Значит, четвертая