И она действительно сумела подхватить эту почти незнакомую мелодию. А когда трио плавно перешло к блюзам, она почувствовала себя увереннее и с огромным удовольствием играла вместе со всеми.

Кэролайн целиком отдалась музыке, но даже в таком состоянии заметила, как пристально и настороженно Бернс смотрит на Дуэйна. А вот Такер наклонился к Берку и что-то очень серьезно и таинственно с ним обсуждает. Только Дуэйн ни на кого не смотрел. Он мрачно сидел, опустив голову, и рядом с ним стояла бутылка.

Все это очень не нравилось Кэролайн. Она вдруг почувствовала себя пешкой в игре каких-то неведомых сил. Нервы ее напряглись и дрожали, как струны на банджо старика Кунса. Судьба бросила ее в самую гущу событий, совершающихся в жаркой, убийственной, безумной атмосфере этого маленького южного городка.

«Но ведь я жива и здорова, – подумала Кэролайн. – Более того, я, кажется, начинаю исцеляться душевно. Я нашла здесь близких людей, друзей. Я нашла здесь себя. Даже если придется прямо сейчас покинуть Инносенс, то и тогда недаром сюда приезжала». Она взглянула на Такера, улыбнулась ему и решила, что не собирается никуда уезжать. Ее жизнь в Инносенсе только начинается.

– Что и говорить, скрипка у тебя в руках, девочка, прямо танцует. – Куне хрипло рассмеялся, положив банджо на колени. – И ты совсем не какая-то важная леди, воображающая о себе невесть что.

– Ой, спасибо, мистер Куне.

– Но сейчас пора бы заправиться пивком. – Он с трудом поднялся, держась за поясницу. – Слушай, а это точно, что ты янки? Кэролайн улыбнулась, расценив его вопрос как комплимент.

– Нет, сэр, не уверена. Совсем, совсем не уверена! Куне радостно хлопнул себя по коленке и заковылял прочь, а к Кэролайн подошло семейство Марч в полном составе.

– Вы очень красиво сыграли, мисс Кэролайн. – Джим успел бросить восхищенный взгляд на скрипку, прежде чем она ее убрала.

– Ну, значит, я должна поблагодарить за это своего учителя. Джим вытаращился на нее, но потом широко, от уха до уха, улыбнулся.

– Да я ничего такого и не сделал…

– Это мы должны вас поблагодарить, – сказал Тоби, обнимая жену за плечи. Он держался несколько напряженно из-за забинтованного бока. – Вы прошлой ночью нас защищали, и, я знаю, вы помогали успокоить Винни.

– Мне ужасно стыдно, Кэролайн, что я как следует вас не поблагодарила, – добавила сама Винни. – Я ведь тогда чуть умом не тронулась. Зато в больнице мне уже было спокойно: я знала, что вы и мисс Делла позаботились о моих ребятишках. Я у вас в долгу.

– Вы ничего мне не должны, Винни. Как мне недавно сказали, соседи для того и существуют – чтобы помогать.

– Мисс Кэролайн, – Люси дернула ее за юбку, – а мой папа будет петь Национальный гимн, перед фейерверком.

– Я очень рада. И с нетерпением буду ждать.

– Пойдем-ка, – Тоби взял дочку за руку. – Насколько я знаю Тэка, он сейчас разыскивает эту леди, а нам лучше поискать себе местечко, чтобы удобнее было смотреть фейерверк. Уже темнеть начинает.

– А когда он начнется? – спросила Люси.

– Ну, я думаю, примерно через полчаса.

– Я и так уже жду целый день! – надулась девочка.

– Она еще совсем ребенок, – снисходительно усмехнулся Джим, Кэролайн вздохнула, услышав в его голосе легкое презрение. А ведь совсем недавно этот мальчик, чтобы защитить сестру, готов был пожертвовать жизнью. Но он уже сам об этом позабыл.

– Знаешь, Джим, о чем я сейчас жалею?

– Нет, мэм.

– О том, что у меня никогда не было братьев и сестер. – Кэролайн рассмеялась при виде его удивленного взгляда и взяла футляр со скрипкой. – Догоняй своих. Если увидишь Такера, скажи, что я сейчас вернусь.

– Но я мог бы помочь вам отнести ее, мисс Кэролайн, мне нетрудно.

– Ничего, все в порядке. Мне еще нужно позвонить, пока не начался фейерверк.

«Наверное, мама удивится, – думала Кэролайн, направляясь через лужайку к белым колоннам дома. Она бы хотела пожелать матери счастья в День независимости. Счастья им обеим. – Я от тебя освободилась, мама, а ты можешь быть свободной от меня. И, может быть, если мы теперь встретимся без этих сковывающих нас друг с другом тонких, напряженных уз, мы найдем возможность для нового общения».

Кэролайн снова повернула к дому и ускорила шаг: не хотелось пропустить момент, когда все это начнется. Мысли ее были так поглощены предстоящим празднеством, что она не придала значения послышавшимся голосам. Но, проходя мимо автомобильной площадки, она увидела Джози и Дуэйна, которые стояли рядом с машиной и о чем-то яростно спорили, не замечая ничего вокруг.

Кэролайн машинально отступила назад, решив обогнуть дом и войти через боковую террасу, но в этот момент в руке Дуэйна сверкнул нож.

Кэролайн в потрясении застыла на месте возле последней колонны подъезда. На лужайке и на берегу озера присутствующие нетерпеливо ждали наступления полной темноты и начала празднества. А эти двое неподвижно стояли лицом к лицу, разделенные лезвием.

– Но ты не сможешь, ты не сможешь это сделать! – исступленно сказала Джози. – И ты должен это понять, Дуэйн.

– Но я вижу нож… Господи Иисусе, Джози! – Он смотрел на его тусклый стальной блеск, словно загипнотизированный.

– Отдай мне его. – Она старалась говорить спокойно и ровно. – Просто отдай его мне, и я сама обо всем позабочусь.

– Но я не могу! Клянусь богом, Джози, ты тоже должна понять, что я не могу. Слишком далеко это зашло. Боже милосердный: Арнетта, Фрэнси… Я их вижу, Джози, вижу! Это какой-то кошмарный сон, но это явь. Все это произошло на самом деле.

– Прекрати! – Джози вцепилась пальцами в рукоятку. – Сейчас же прекрати, немедленно. То, что ты хочешь сделать, – безумие, просто безумие. И я тебе этого не позволю.

– Но я должен…

– Ты должен выслушать меня. Вот, черт возьми, и все, что ты должен. Посмотри на меня, Дуэйн. Я хочу, чтобы ты на меня посмотрел.

И когда он поднял на нее глаза, она снова заговорила тихо и спокойно:

– Мы же одна семья, Дуэйн. А это значит, что мы все крепко-накрепко повязаны.

Он выпустил из потных пальцев нож.

– Я бы сделал для тебя все на свете, Джоэл, ты же знаешь. Но это…

– Вот и хорошо. – Завладев ножом, она улыбнулась, и Кэролайн в своем укрытии за колонной едва не застонала от облегчения. – А теперь вот что ты для меня сделаешь. Ты мне доверишь возможность самой обо всем позаботиться.

Весь дрожа, Дуэйн трясущимися руками закрыл лицо.

– Но как ты можешь?!

– Ты должен поверить мне, Дуэйн. А сам возвращайся на поле и смотри фейерверк. И выброси все это из головы. Это необходимо. Не думай ни о чем, а я позабочусь о ноже.

Он опустил руки. Лицо было серое, потрясенное.