— Да потому, что у Сафина, будь он проклят, есть свидетели, которые с пеной у рта утверждают, что он был с ними с 4:30 утра! Мы допросили этого урода. По его словам, он подвез девушку до дома, который расположен близко от ночного клуба. А в 4:30 был уже в одном из своих ресторанов, где проводил время с двумя серьезными бизнесменами и их подругами. Потом вся эта компания якобы отправилась к нему в офис. Подруги мямлили, но бизнесмены дали серьезные показания что Сафин не отлучался из ресторана, все время был у них на глазах! Это серьезная проплаченная крыша! Его постоянно кто-то крышует. И так всегда! Поэтому до сих пор мы не смогли его арестовать.

— А может, так все и было на самом деле? Может, это правда? Если он ее не убивал?

— Карина Эйвазова была убита тем же способом, что и все остальные жертвы. Точно так же, как был убит Комаровский. Нет никаких сомнений: ее убил Вирг Сафин. Он снова убил, и будет продолжать убивать. Если мы его не остановим. Если ты его не остановишь. Не хочешь подписывать? Не надо. Посмотри на свои руки. Кровь 19-летней, ни в чем не повинной девушки на твоих руках!

Я закрыла лицо руками, плечи мои затряслись. Меченый снова сел на табуретку.

— Послушай, девочка. Мы знаем, что тебе нелегко. Ты любила этого урода. Я понимаю все это. Но и ты должна понять. Карина Эйвазова была единственной дочерью у родителей. Узнав, что Карина умерла, мать ее слегла. Она все время в беспамятстве, теряет сознание и бредит. А ее отец поседел за одну ночь. Ты можешь уговаривать себя, что он убил в последний раз, что больше не будет, он изменился, и эта смерть была последней. Да, где-то на время он успокоится. А потом снова убьет. Через 7 месяцев, 8, год… Убьет такую же девушку, как и эта Карина. И ты ничего не сможешь сделать. Никак не сможешь это остановить. Эти жуткие бессмысленные смерти будут продолжаться, пока эта тварь будет ходить по земле. Ты хочешь до конца своей жизни жить с этим?

Я дрожала, закрыв лицо руками. Тело мое, мозг, сердце были словно ввергнуты в пропасть, в темную бездну. И я никак не могла выбраться не поверхность.

— Я должна подумать.

— Хорошо. Я все понимаю. Подумай до завтра. Завтра мы придем снова. Но думать нужно быстро. Больше времени у тебя нет.

Они ушли из палаты. Я снова набрала номер Вирга Сафина — никакого ответа. Я плакала, сидя в кровати, обхватив колени руками, горько плакала, без единого звука. Едкие слезы обжигали мои щеки, и я все не могла прийти в себя.

А потом… потом все прошло. Не знаю, в какой период времени наступило это спокойствие. В мою палату никто не входил. Тишина была благословенным бальзамом, пролившимся на мои раны. Я прикладывала к себе тишину. Именно так ко мне пришло единственно правильное решение. И я пообещала себе, что сумею так сделать. Я сильная. Я сумею сделать все. Я могу очень многое. В том числе жить без кожи.

Когда я успокоилась, приняв правильное решение, дверь палаты открылась. Я прекрасно знала, кто вошел ко мне.

Сильвия опустилась на край табуретки возле кровати (той самой, с которой несколько часов назад встал Меченый), и виновато отвела глаза в сторону.

— Ты знаешь, — прокомментировала я.

— Я не представляла, как сказать тебе это… — прошептала Сильвия, — я думала, будет совсем иначе. Не так скоро. Я как-то была не готова. А теперь…

— Ты выглядишь более растерянной, чем я.

— Это так кажется. Я переживаю. Это правда. Но ведь именно я поняла, как мы должны поступить. А ты… ты пыталась отказаться от моего плана. И мы упустили время.

— Теперь мы воплотим план в жизнь как можно скорее. Я согласна на твой план полностью. Но в нем будут мои изменения. Я расскажу — какие.

Все то время, что я говорила (а говорила я достаточно долго), Сильвия слушала меня очень внимательно и даже удовлетворенно кивала в особо понравившихся ей местах.

— Ты тщательно продумала все детали, — сказала Сильвия, выслушав меня до конца, — план сейчас намного лучше. С этими новыми деталями у нас появляется больше надежды на успех.

— У меня было время все обдумать. И если ты со всем согласна, начнем действовать. Прямо сейчас!

— Ты назвала мой план жестоким. Но то, что придумала ты…

— Я знаю. Но будет так, как хочу я, или никак не будет. У меня есть основания так поступить.

— Хорошо. Я спокойна и абсолютно с тобой согласна. Давай обсудим все еще раз. Начнем с главного. Как ты собираешься добыть этот крошечный объектив?

— Он находится у меня. В моей комнате. Я спрятала его в свое время. И если комнату не развалили…

— Пока нет, но надо спешить. Если завтра утром ты выйдешь из больницы…

— Нет, Сильвия. Я выпишусь прямо сейчас. Мне нужен ключ от той квартиры, куда он обещал меня отвезти.

— У меня есть дубликат. Всегда был. Постаралась Вера.

— Отлично. Значит, сейчас я соберу свои вещи, выпишусь и поеду туда. Ты уверена, что он не перевез мои вещи?

— Они в доме.

— Очень хорошо. Значит, завтра утром мы осуществим наш план.

— Ты уверена, что мы все успеем сделать?

— Это зависит только от тебя. Давай я еще раз повторю, что ты должна сделать.

— Хорошо, — кивнула Сильвия, — я все поняла. Двух дней будет достаточно для покупки билетов. Ты же купишь свой билет потом. Я оставлю тебе документы на имя Вирджинии, и закажу билет до Нью-Йорка. Ты просто выкупишь его в аэропорту. Честно говоря, мне как-то не по себе… Особенно эта часть с объективом.

— Все будет правильно, Сильвия. Теперь я в этом уверена. Скажи главное: в доме идут строительные работы?

— Идут. Полным ходом. Разобрали противоположную стену от башни, сняли перекрытия между первым и вторым этажами. Подвал вообще разнесли. Но башня остается пока целой.

— Что нам и надо. Я думаю, мы успеем.

— Обязательно успеем. Они не тронут башню, пока он находится там. Он будет находиться там еще некоторое время. А Вера больше не вернется в дом. Я дала ей расчет. Вера всегда знала, что это произойдет рано или поздно. Она очень довольно. С деньгами, которые она от меня получила, просто отлично устроится.

— Мне будет ее не хватать. Но хорошо, что в доме он находится один. Что ж, значит, действуем, и остаемся на связи.

Мы вбили номера друг друга в свои телефоны, и Сильвия ушла, как и приходила, тайком. Я была спокойна и холодна, как лед. Мои пальцы абсолютно не дрожали, когда я набирала номер на мобильном телефоне. Сердце мое билось тоже ровно.

— Боже мой… Я сто раз пытался тебе позвонить… — выдохнул Макс, и я вздрогнула, услышав его голос. Мне было не по себе. Но очень скоро я взяла себя в руки. Одного голоса было недостаточно, чтобы поколебать мою решимость и спокойствие.

— Знаю. Мне не давали мобильный телефон.

— Почему же дали сейчас?