выволокут его из камеры и силком потащат к Сантьяго, однако этого не произошло. Тот, кто говорил с ним по-английски, лишь пожал плечами, махнул рукой второму, и они оба направились к двери.

— Подождите, — окликнул Мэтью, удивленный такой реакцией. Зачем сюда явились солдаты, если срочной причины не было? — Чего он от меня хочет?

Молодой солдат сказал:

— Шахматы.

Ах, вот в чем дело!

— Передайте Сантьяго, что я не хочу… — он замялся и помедлил, — играть с ним в шахматы, — закончил он приглушенным голосом. Про себя он продолжал напряженно размышлять. — Хотя… что ж… хорошо. Я пойду с вами.

Может, его рыба сегодня взлетит?

Его проводили к губернаторской карете. Они спустились с холма и проехали через выжженный солнцем город с оживленной утренней жизнью. В особняке его снова провели вверх по лестнице в кабинет Сантьяго, где губернатор в кремовом костюме, темно-желтой рубашке и галстуке цвета ржавчины сидел за своим огромным столом. Сегодня на нем не было шляпы. Он курил глиняную трубку, и помещение заполнял голубоватый дым, струящийся сквозь солнечный свет из большого овального окна.

Едва Мэтью вошел, Сантьяго спросил:

— Не хочешь сыграть в шахматы?

— Я готов. Только при одном условии.

На лице Сантьяго появилось раздражающее самодовольное выражение.

— Условия здесь диктуешь не ты.

— Одна игра, — настаивал Мэтью. — Если выигрываете вы, ничего не меняется. Если выигрываю я, вы сохраняете соглашение, которое вы, по вашим словам, не заключали.

Сантьяго причмокнул губами. А возможно, просто крепче сжал мундштук трубки.

— Так вы согласны? — настаивал Мэтью.

— Позволь мне обдумать это условие. — Он махнул рукой солдатам, чтобы те вышли за дверь. — Думаю… — протянул он, выпуская облако дыма, — я согласен. Отличное условие.

— Минуту. Я хочу, чтобы вы это записали.

— Что?

— Составьте документ, в котором будет изложено наше соглашение. Я хочу, чтобы вы записали наши новые условия и передали документ мне в руки.

— О, ты мне не доверяешь?

Мэтью нервно рассмеялся.

Сантьяго недовольно нахмурился и достал из ящика стола лист бумаги. Он обмакнул перо в серебряную чернильницу.

— Хотите, чтобы я написал это на испанском, или на собачьем языке? — спросил он.

— Я хочу, чтобы это было написано на четком, хорошем и понятном английском. Так что не торопитесь.

— Да что с тобой, Матео! Ты не воспользовался своим ночным горшком? У тебя все внутри распирает? Я никогда не видел тебя в таком состоянии!

— Просто запишите соглашение.

— Тогда я предложу два встречных условия. Никаких ограничений по времени, это раз. И в патовой ситуации победителем считаюсь я. Тебя это устраивает?

— Да.

Мэтью хотел выйти безоговорочным победителем из этой тупиковой ситуации. Он понимал, что споры лишь отнимут время. В любом случае, у него не было других рычагов давления.

Сантьяго затянулся еще раз и приложил перо к бумаге. Окунув его в чернила несколько раз, он вскоре достал восковую печать и красную свечу, которую зажег с помощью серебряного трута, украшенного гравировкой с изображением конкистадора.

Прежде чем капнуть красным воском под свою размашистую и вычурную подпись, он вопрошающе посмотрел на Мэтью и спросил:

— А каков мой приз, если я выиграю? Пожалуйста, не думай, что мне приятно иметь на своей территории англичан. Только посмотри на себя! Борода, как у первобытного дикаря! Если все англичане такие, как ты, как вы не вцепляетесь друг другу в глотки от отвращения? Так в чем мой приз?

— Назовите сами, — неохотно сказал Мэтью.

— Хм… дай-ка мне подумать. Давай поговорим о ночных горшках!

Мэтью не понравилось такое направление разговора, но он собрался с духом и сказал:

— Продолжайте.

— Я хочу, чтобы, если я выиграю, ты чистил мой ночной горшок в течение одного месяца. Каждый день.

— Отвратительно! — поморщился Мэтью.

Сантьяго пожал плечами.

— У нас грязные условия соглашения. Но ты примешь их или вернешься в тюрьму. Если нет желания играть, я распоряжусь, и за тобой пришлют карету.

Мэтью прикусил губу. Если он проиграет, выполнять условия соглашения будет ужасно. Он вспомнил, что химик Файрбоу заставил Джулиана опустошить его ночной горшок и в результате чуть не лишился головы.

— Пока ты раздумываешь, — пробормотал губернатор, поставив горящую свечу в подсвечник и откинувшись на спинку кресла из воловьей кожи, — я напомню тебе, что мы сыграли около тридцати партий. Сколько из них ты помнишь?

— Несколько.

— Ты выиграл одиннадцать раз. Как я сказал тебе в день нашей встречи, я мастер этой игры.

— Одиннадцать раз — это хороший результат.

— Согласен. Одиннадцать побед — это похвально, но большая часть партий все же была проиграна. Должен сказать, что одна из причин, почему я так ценю твою компанию, заключается в том, что ты часто проигрываешь мне. — Он взял свечу, капнул воском на бумагу и прижал печать, после чего протянул бумагу Мэтью. — Хороший, четкий, понятный собачий язык, — фыркнул он.

Мэтью трижды перечитал соглашение, чтобы убедиться в отсутствии лазеек. В нем было изложено все, о чем они с губернатором договорились во время ужина, свидетелем которого стала Камилла. Он аккуратно сложил бумагу, чтобы не сломать печать, и спрятал ее в карман.

Сантьяго встал, снова выдохнув дым в лицо Мэтью и широким жестом указал на маленький столик в углу с двумя стульями, стоящими друг напротив друга. Там стояла шахматная доска с белыми и черными деревянными фигурами. Сантьяго всегда выбирал белые, чтобы сделать первый ход.

— Сегодня я достаточно щедр, чтобы позволить тебе играть белыми.

Мэтью сел. Сантьяго позвонил в небольшой колокольчик, и вошла его помощница — женщина по имени Джандра. Губернатор попросил ее открыть бутылку вина и принести к игорному столу два бокала.

— Подождем, — сказал Сантьяго.

Когда принесли вино, он налил себе бокал и предложил второй Мэтью. Тот вежливо отклонил предложение, поскольку он не собирался позволять крепкому испанскому вину оттенка спелого граната вскружить ему голову.

Выпустив в лицо Мэтью очередную струю дыма из трубки, Сантьяго улыбнулся.

— Делай свой первый ход, когда будешь готов.

Мэтью начал с того, что передвинул королевскую пешку на две клетки вперед. Сантьяго без колебаний повторил его ход. Две пешки встали лицом друг к другу. Мэтью вывел своего коня, и Сантьяго снова повторил его ход. Пешка продвинулась, и на другой