litbaza книги онлайнСовременная прозаПроизводственный роман (повес-с-ть) - Петер Эстерхази

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 105 106 107 108 109 110 111 112 113 ... 121
Перейти на страницу:

Тренировка — легкое перемещение — началась, мастер же отправился на добычу нескольких солидных прутьев. К сожалению, стопы он направил к зарослям акации; но держался достойно. Хотя, если бы не помощь Правого Защитника, он бы, наверное, сдался. Правый Защитник пришел позже, по уважительной причине, ему нужно было отвезти в больницу двух своих детей, потому что те задыхались. «Петике, я такого еще не видел. Они прямо тряслись. Мы смотрели какое-то время с женой, у меня сегодня выходной, знаешь, я тогда, бывает, целый день в кровати лежу, встаю только пожрать как следует, но и это, бывает, жена приносит, так я ее и не выпускаю, понимаешь?!. Жена-самобранка, как в сказке». Правый Защитник вырезал прутья умелой рукой. «Тот конец, что потолще, обстругивай, граф». — «Знаете, друг мой, эти акации были такими чахлыми, не было там толстого и тонкого!» И что мастеру тогда еще было неизвестно — выгода, копчение, шипение, искрение над огнем! Этот конец потолще и так был для него новостью! Ведь что толку с садовой рутины и il silencio, там господин Дьердь, душка, со знанием дела все подготавливал заранее. (Маленький мастер как-то побывал с господином Дьердем в цыганском квартале, в погоне за какой-то ценной, ржавой велосипедной цепью. Но, заслышав визг беззубой, жирной, но обладающей бесподобными волосами женщины, они обратились в бегство. За ними даже гнались, потому что они бежали. Господин Дьердь издал вопль, ставший с тех пор классикой: «Люди добрые, помогите! Людидобрые! Помогите!» Это «людидобрые» годами вспоминалось, издевательски. Мастер улепетывал точно так же. Тогда вроде бы кто-то из преследующих цыган крикнул, что мать мастера и еще более крошечного господина Дьердя — графиня. Тогда два напуганных ребенка вроде бы посмотрели друг на друга и одновременно остановились. Подождали их. «Это твоя мать — графиня», — сказали они какому-то чумазому, но задним числом, дружелюбному мальчугану, съездили по морде и получили в ответ.)

«Я думал, что они истерику закатили, поэтому трясутся. Старший, он как раз такой. А потом, слушай, было страсть как интересно, Петике, лежим мы с женой, слушай, старик, не знаю, как ты, но я женат семь лет, но мне и сейчас еще кровь в голову бросается, как жену увижу». — «Мне тоже бросается» — сказал мастер, чувствуя то же самое, и покраснел. «Вдруг, ни с того ни с сего, мы возьми оба и испугайся. Блин!» Мастер, услышав это слово, с удовлетворением отметил: учеба даром не прошла. «Штаны накинул, детей под мышки, и вниз по ступенькам, а ступенек-то сколько было, как при разминке, бегом к тачке, скорей в больницу. Хорошо еще, что недалеко». — «У тебя еще есть штаны на крючках!» — «Ты что, дурак?»

Они безмолвно работали, мастер ойкал, когда натыкался на колючку. Правый Защитник терпеливо объяснял премудрости пригибания ветвей, срезания лозин. «Прочел я эту твою книгу», — пробормотал Правый Защитник. Мастер печально кивнул. Собеседник вырезал прут. «Я такое читать не привык (не привыкший). Вкалываю, деньги есть на кого тратить, а потом на боковую. А что, не прав я?!» — «Согласен», — сказал он сдержанно. Он обдирал с ветки прутики. Нож то и дело соскальзывал, в такие моменты ему становилось немножко страшно. «Что-то мне понравилось, что-то нет». — «Это так обычно и бывает». Правый Защитник затряс головой, ответ ему не понравился, да и сказать он, наверное, хотел другое. («Вот как получается».) «Погоди-ка. — Он еще больше сузил маленькие глаза, став почти раскосым. — Погоди-ка. Дело даже не в том, что я не понял, Пепе я и не понял, конечно, а в том, что я себя не понял».

Опасный инструмент застыл в руках у мастера, он посмотрел на порядочного молодого человека лет тридцати, с признаками полноты. (А ведь он в то время на него дулся, потому что тот месяцами морочил ему голову, принесет, дескать, книгу по разведению голубей: она ему позарез была нужна. Задавал он жару товарищам по команде. После долгой и исключительно упорной пробежки гонял их не только за заведомо недостижимыми мячами, но и за сведениями. Второй Связующий должен был разузнать о зарплате ткачих. «Зарабатывают хорошо, но работа — дерьмо», — сообщил Второй Связующий. «Поточнее, сынуля, мне нужно совершенно точно». — «Почему это?» — «Почему, почему?! По кочану». На этом нить прервалась. Однако ввиду отсутствия мотивации доверенные лица работали довольно вяло. Они даже получили выговор. Он, выйдя из себя, обратился к одному отлынивающему: «Ива, такого [-] героя из тебя сделаю, каких еще поискать!» Ребята посмеялись, посмеялись, но все-таки немножко поутихли.)

Итак, нож был неподвижен, мастер окинул взглядом предательскую, дородную фигуру Правого Защитника и тихо сказал: «Спасибо». Чтобы скрыть то, как он растроган, воскликнул: «Гляди-ка, приятель». Но для этого нужна была удача, «удача, друг мой, до сих пор всегда сопутствовала мне в этом мире[101]», а именно, чтобы в их сторону как раз шли две гандболистки. Две лучшие бомбардирши. «Что это за ивовый спорт, — разглагольствовал мастер на благодарную тему, — чтобы отсутствие правил было общепринятой формой добывания мяча?!» (Это и в самом деле так. — 3.) «Как дела, красавицы, вы что, близняшки?» — крикнул Правый Защитник, подмигивая мастеру. Та, что поменьше, хотела было ответить, да, мол, или: нет, мол, или: чуть-чуть близняшки), но та, что побольше, хоть сама и смеялась, подтолкнула ее локтем, и она не произнесла ни слова. Они были в красно-розовых ситцевых платьях и одинаковых зеленых туфлях. Выглядели грозно: и были изумительны. «Как же вам не холодно?»

«Вы близняшки?… А мы вот с Петькой — близняшки». При этих словах даже большая остановилась. Об этом они и подумать не могли. «Вы?» Правый Защитник, как плохой актер, — «как хороший актер, друг мой, который изображает плохого актера», — обнял мастера. «Да, мы. Правда, Петька? Мы — пара близнецов». Это — пара близнецов — подчеркнул он, как человек, видящий в этом скрытое противоречие. Мастер улыбался. Девушкам это вдруг перестало быть интересно. «Повезло», — сказала та, что побольше, уходя. Однако Правый Защитник не позволил приключению ускользнуть и громким голосом взвыл им вслед: «Конечно, повезло. Но и вам бы повезло!» Таким образом, все опять пошло на лад: девушки, и маленькая и большая, обернувшись, хохотали. «По уши в нас втрескались», — сказал Защитник между делом и начал считать прутья.

Мастер взглянул на часы. Ему нужно было идти. (Какое у него могло быть дело? Какое дело может быть важнее? Может… может, ему нужно было писать? А что? Нам, явно, не может повезти настолько, чтобы он шел описывать именно это, но, по сути дела, это и неважно. Вроде бы он и вправду уходил из-за этого… Вечнозеленая трагедия, и как незначительна!) Ребята уже оделись и с подозрением пробовали прутья. «Самые изящные штучки, изделия знатных мастеров…» — «Ты какую делал?» — спросил осторожно господин Ичи. «О, я изготовил самые лучшие». — «Но все-таки, конкретно?» — «Ты увидишь, те, которые будут так эстетично покачиваться…» — «А потом — хрусть», — перебил господин Ичи. Мастер счастливо закивал в ответ на завуалированную ars poetica:[102]«Да, да, потом — хрусть».

Куски сала оказались на палочках, а впереди, на острие, «кокетливые, пухлые дамочки»: луковицы. «Мне нужно идти». Но запах свежей горбушки — домо — свел его с ума. Он отрезал маленький кусочек сала. Помогая себе указательным пальцем. Масса дрогнула, палец увяз, вещество загустело, на боковой поверхности, как пот, блеснул жир. Нож с трудом продвигался вниз, соскальзывал, спотыкался, как строптивая лошадь, и в такт с ним покачивался пласт сала, вполне можно было опасаться, что он развалится.

1 ... 105 106 107 108 109 110 111 112 113 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?