Люди в толпе стали оборачиваться, пожимать плечами и переговариваться.

– Есть здесь купец Ронли? – еще раз спросила она, краем глаза заметив, как заметался рыжеволосый.

– Значит, нет, – пожала она плечами, собираясь уйти, когда раздался крик:

– Стой, кто ты там, стой!

Парнишка торопливо шел к ней, спотыкаясь и задевая прохожих. На бледном как мел лице рассыпанным пшеном выделялись частые веснушки.

– Я… – начал он нерешительно.

– Ты Ронли? – с недоверием спросила Алекс.

– Нет, – махнул рукой парень, сделавшись еще более похожим на Рона Уизли. – Я Ганн, а Ронли из Зони-но-Фамлао мой отец.

– Я тебя видел, – улыбнулась Александра. Вокруг стали собираться любопытные. – Недавно, возле лавки оружейника.

Собеседник жалко улыбнулся.

– У тебя ничего не пропало?

– Кошелек, – еле слышно пробормотал парень, вызвав улыбки зрителей.

– А что в нем было?

– Деньги, – прошептал он чуть слышно, вызвав новый взрыв смеха.

– И все?

– Еще расписка.

– Какая?

– На семнадцать тысяч серебром, – чуть шевеля губами, проговорил Ганн.

– У-у-у! – послышалось из толпы.

– Значит, это твое, – Алекс протянула ему слегка помятую бумагу.

Парень схватил ее, пробежал взглядом и широко радостно улыбнулся.

– Где ты ее нашел? – спросил кто-то из зрителей.

– Да вон в том переулке, – Александра кивнула за спину. – Смотрю, какой-то мужик в кошельке копается, а у самого глазки так и бегают. Я спросил, что случилось? Он увидел меня, бросил кошелек и убежал. К сожалению, денег там уже не оказалось.

Кто-то бросился к переулку. Как она и предполагала, вор успел очухаться и убраться с места преступления.

Бородатый мужчина в приличном халате похлопал сияющего счастьем Ганна.

– Ты теперь должен его год пивом поить!

В толпе засмеялись.

– Да я!.. – Ганн готов был расплакаться. – Эх, жаль, денег нет!

– А много хоть было? – поинтересовалась Алекс.

– На хорошую выпивку хватит!

Глядя, как он прячет бумагу за пазуху, она не удержалась от наставления:

– Такие бумаги у самого сердца держать надо.

Люди, видя, что больше ничего интересного не происходит, стали расходиться. Ганн топтался на месте, очевидно, не зная, что еще сказать. Александра пришла ему на выручку:

– Значит, твой отец купец?

Парень опасливо посмотрел на неё и обреченно кивнул. Алекс засмеялась.

– Не думай, я к нему за наградой не пойду.

– Спасибо тебе, – поблагодарил Ганн. – Отец меня убьет, если узнает, что я чуть не потерял расписку.

– От меня не узнает, – пообещала Александра и спросила: – Вы здесь с кораблем или с караваном?

– У нас корабль, – гордо ответил парень. – «Радость воды» называется!

– И куда вы сейчас?

– Домой в Зони. Отец торопится. Говорят, степняки уже подходят к Брису.

– Значит, через столицу поплывете?

– Ага.

– Большой корабль?

– Не хуже других, – дипломатично пожал плечами Ганн.

– Меня, кстати, Заш зовут, – Алекс вдруг вспомнила, что еще не представилась. – На вашем корабле места для трех человек не найдется?

– Найдется, но надо с отцом говорить, – парень с интересом посмотрел на нее. – А что за люди?

– Наложница господина Уммото из столицы и двое слуг. Я и маленькая девчонка.

– Пойдем, спросим отца, – решительно заявил Ганн. – Он меня в порту ждет.

Парень, очень довольный, что хоть чем-то может отблагодарить за указанную услугу, разговорился. Александра слушала, пряча в уголке губ усмешку. По словам Ганна, он где только не плавал! От Медных островов на севере, где…

– Ты только подумай, Заш, снег зимой лежит такими кучами в рост человека! – возбужденно говорил парень, размахивая руками. – А все реки покрыты вот таким слоем льда!

Он показал рукой.

– Как же вы тогда там плавали? – удивилась Алекс.

– Ну, море-то никогда не замерзает, – махнул рукой Ганн.

– Так ты и по морю плавал?!

– А как же, – гордо подбоченился парнишка и тут же ступил в коровью лепешку. Оттирая подошву башмака, он вполголоса ругался, грозясь пустить проклятую скотину на колбасу. Досадное происшествие немного сбило с него спесь, и он, вздохнув, сказал:

– Только вдоль берега. Правда, у джангар на юге я уже был, а вот далеко в море отец меня еще не берет. Обещает только на следующий год. Но зато я уже побывал во всех сегунатах!

– Повезло тебе, – вздохнула Александра. – А я дальше столицы нигде не был.

– Сейчас мы отсюда смолу берем и воск, – продолжал Ганн. – Дома загрузимся тканями и краской.

Так, оживленно беседуя, они добрались до реки. У низких широких причалов стояли одно– и двухмачтовые корабли. Самый большой из которых не превышал размеров речного трамвайчика, на котором когда-то маленькая Саша Дрейка каталась по Москва-реке. Кругом сновали грузчики с тюками и корзинами, озабоченные купцы в опрятных костюмах. Попались двое соратников сегуна в сопровождении четырех молодчиков с дубинами. Вдоль берега выстроились длинные склады, сложенные из толстых, потемневших от времени бревен. Пахло рыбой, человеческими отбросами и мокрым деревом.

Провожатый Алекс, ловко лавируя между людьми, провел ее к одному из складов, через открытую дверь которого выносили большие тюки.

– Постой здесь, – велел ей Ганн и скрылся в темноте, откуда доносились недовольные голоса.

Александра поглядела на реку, на чаек, летающих у поверхности воды, на корабли. И вдруг поняла, что ей здесь нравится.

– Пойдем, – Ганн взял ее за руку. – Отец ждет.

Купец сидел за столом и мрачно считал что-то на счетах.

– Здравствуй, почтенный Ронли, – вежливо поздоровалась Александра.

Мужчина поднял на нее глаза, почесал кончик носа.

– Здравствуй, тебя, кажется, Заш зовут?

– Да, почтенный, – чуть поклонилась Алекс.

– Куда тебе надо и сколько вас будет? – сразу взял быка за рога купец.

– Надо в столицу, поплывем трое. Наложница господина Уммото, бодигара Сына Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, и двое его слуг. Я и девочка десяти лет.

Титул липового господина Александры, хоть и не самый громкий, все-таки произвел впечатление. Купец вновь почесал нос.